Несколько ударов сердца, заминка, но после короткой паузы, Артем скомандовал:
— Вперед! Завершить маневр!
Он не привык управлять водителем сам, то есть давил ему на плечи ногами, легко толкал в голову, и сильнее в спину. Борис к этому всему тоже не привык, по команде нажал на педали, добавил скорости, и танк, сильно рванув, помчался дальше, оставляя позади пылающий «Т четыре». Самоходки попытались издали открыть огонь, но Т-34, был маневренней, и снаряды не успевали долетать, поэтому просто образовывали воронки по всему пути сзади танка. Страшно представить, если бы Т-34, попал под перекрестный огонь, двух Фердинандов — те пробивали броню, любого советского танка, того периода. Наконец, маневр был завершен, а позиция подобрана. Борис подвел танк, прямо к подбитому и обгорелому собрату немецкой бронетехники — Пз третьему, уже редкому танку. И таким образом, стараясь скрыться из вида, осторожно высунул лоб машины, из-за него.
С такого расстояния, пробить броню явно хорошо бронированных СУ, нечего было и думать, нужно было выждать, и стрелять когда самоходки приблизятся, и объезжая препятствия, повернутся боком. Артем без команды вложил снаряд, готовый стрелять и Генка, начал наводить довольно умело, все-таки он был наводчиком, сумел разобраться, с непривычной пушкой, и прицелами. Он справлялся неплохо, но как бы там, ни было, с такими самоходками, не сталкивались — куда целиться не знал, и потому стрелял в борт, стараясь перебить гусеницу, или разрушить катки. Но командиры экипажей «Фердинандов», видимо были не новичками, и решили, так глупо не подставляться — одна продолжала обстрел, вторая в этот, же момент, делала маневр. Так они и приближались.
— Раз, два, три….. — Стал выжидать Генка, и считать секунды, уходящие у самоходки на поворот. Наконец он выбрал момент, скорректировал прицеливание, и дернул рычаг спуска. Выстрел! Гусеница Фердинанда, раскручиваясь, остается на земле, теперь ему уже не повернуть. Остается один противник. Но переть лоб в лоб, один на один, никто не собирался.
— Снаряд! — Снова потребовал Геннадий, и, прильнув к прицелу, стал высматривать — откуда появится самоходка — из-за подбитого и сгоревшего Т70, или со стороны подбитой сестры САУ серии панцерваффе?
Но нет, самоходка не показалась, ни оттуда, ни оттуда, зато просматривалось многочисленное движение по всему полю. Что-то резко менялось, Артем понял, это начало идти, застывшее до этого момента время, и теперь они жили в одном с ним ритме. Безрассудно, но Тема схватил бинокль, и высунулся наружу, отбросив все страхи. Насколько было возможно быстро, он осмотрел выгоревшую степь, и похолодел — вся лощина, насколько хватало глаз, была буквально загромождена бронированными коробками, неудержимо двигающимися на восток. Бросались в глаза необычные контуры некоторых машин. Ему показалось, что кровь отлила от лица, он упал на сиденье, откинулся на спинку, и отрешенно уставился на спину Бориса. Сердце учащенно билось, а в голове крутилась одна мысль:
— Все, отвоевались…
Застыли Генка, и Борис, наблюдая ту же картину, им одновременно пришло в голову, одно, и тоже — срочно убираться с пути тяжеловесов. Ведь Т-34 — быстрый, маневренный, обладающий лучшей динамикой танк, могут и успеть, уйти вправо. И увлечь от опасной близости к своей «ласточке» фашистов, хотя те, и движутся прямо, и несколько дальше от лесополосы. Артем, усилием воли, взял себя в руки, извлек снаряд из пазов в башне, вставил его в казенник, и, браво проорал:
— Готово!
На него посмотрели как на полоумного, но Генка очнулся, и проговорил:
— Прощайте братцы, помирать так с музыкой! Эх, нам бы ПТРы, мы бы еще с разных мест….
Артем расхрабрился, и уже горячо и самоотверженно, крикнул: — К бою!!!
А что — к бою! Всего одна пушка, пусть и обладающая повышенной скорострельностью, а больше ни связок гранат, ни бутылок с зажигательной смесью, ни противотанковых ружей. Да и они бы ничего не решили. Выбор лишь в одном — смерть быстрая, или с отсрочкой на пару минут? Быстрая гибель — это выстрелить, и вести бой, пока кто-нибудь из врагов не расстреляет ошалевшую «тридцатьчетверку» издалека и в упор. Прожить чуть дольше, это если после первых нескольких выстрелов, так выстроить маневр, чтобы используя преимущества танка, перемещаться среди подбитых машин, и атаковать сбоку. То есть на скорости, приближаться, прорываясь на близкие расстояния, стрелять в борта и сразу же, менять направление. Такой метод, при удаче и должной сноровке, давал шанс подбить больше вражеских танков, но все равно, приводил к печальному исходу.
Но есть еще такая штука, как долг, а они сейчас находились не просто на переднем крае, а даже в тылу врага, хоть и ставшим таковым, лишь вчера, а значит, являлись разведчиками, могущими сообщить, о надвигающейся наступательной волне.
— Нужно продержаться, сколько сможем — принял решение лейтенант, понимая, что так, принесут больше пользы, чем стреляя.
Артем неожиданно, для себя самого, оказался как бы на своем месте, месте командира танка — холодного, расчетливого, и спокойного:
— Гена в ближнего. Борис — дорожка!
И Олег, переведя рацию на «передатчик», и меняя волны, надеясь на чудо, начал передавать, короткие сведенья о том, что увидел. Он называл свой позывной, кратко сообщал о ситуации, и, не ожидая ответа, переключал волну дальше. Тема сглотнул ком в горле — вот так вот умирать, аж никак не хотелось, но как говориться — если ситуация безвыходная — выбирай — либо как овца, либо как волк. Он вспомнил их недавний, показательный бой на Т-64 против Т-80, и решил биться до последнего вздоха. А если так, все уже по боку — лейтенант, незнание расклада, машины, и масштабов атаки. Он прильнул к окуляру — шансов уцелеть нет, но подбить парочку врагов вполне. В придачу не все они тяжелые. Так и есть, через некоторое время в их сторону, отвернув от общей массы, начали движение две машины и взвод пехоты.
— Два танка для Т-34, в общем-то, не страшны — мелькнула быстротечная мысль — но это лишь начало, а что потом? Потом разумно маневрируя уйти на полной скорости…. Если не подобьют.
Артем стиснул зубы, глубоко внутри что-то всколыхнулось — чувство непонятное и редкое в его время, и он, приподняв край шлема, своему наводчику, заорал:
