Батальон отошел, закрепиться ему не дали «Хетцеры», пришлось отступить, чтобы зря не подставлять машины. И теперь не знающие — куда именно он отступил, танкисты, вынуждены были искать свои его вновь. Стали, не смотря на ранний час, попробовали выяснить — куда ехать? Только им естественно никто не сказал — болтун находка для шпиона.
— Нашли большой секрет — высказался Генка — мы же даже не бригаду ищем, а хозяйство капитана Гавришко…
— Двух дней не прошло — возмущался и Борис — опять двадцать пять. Заколдованный круг какой-то.
— Может, так оно и есть — заметил Артем.
Но возмущались они зря — с рассвета в полосах 5-го, и 10-го танковых корпусов, противник ввел в бой пополненную танками панцергренадерскую дивизию «Великая Германия». В ее составе было 106 танков и 26 штурмовых орудий.
Еще немного, безуспешно порыскав по окрестностям, Артем, глянув на Олега, проговорил:
— Может, чем меньше мы в роте, тем больше шансов, что про нас и памяти не останется.
— У кого-то в голове — может и останется — проворчал лейтенант — а вот в документах нет. Или вам наград хочется?
— Да нет — у нас они всего лишь висюльки…
— Прискорбно. Ладно, хватит нам колеи вертеть — вызывай по рации, может откликнуться.
Артем, немедленно приступил к делу:
— Я «Коготь 7», вызываю «Стаю» прием?! Повторяю…
— Вряд ли кто-то дежурит в танке — напомнил Олег — вызывай штаб.
— «Коготь 7» вызывает «Логово», прием?!
Некоторое время, Артем безрезультатно вызывал свой батальон, затем штаб бригады, и, в конце концов, услышал в наушниках отзыв. От него потребовали назвать секретный код, чем он подтвердил, что вышел в эфир, не под давлением. Далее ему сообщили вводную — куда, и как следовать, и отключились. Дальнейший путь был недолгим, и пришелся на пору перед рассветом.
А на рассвете, частям 3-й моторизированной бригады, была поставлена задача наступать за 49-й танковой бригадой, закреплять захваченные рубежи и быть готовыми к отражению контратак. Впереди них, справа и действовала в направлении на Новоселовку — Красную Дубраву — их 1-я гвардейская бригада.
Следуя этим направлениям, некоторое время, помучившись, Борис вывел машину в зону для аварийного ремонта, и экипаж вылез в предрассветные сумерки.
— Минуты счастья — проговорил Артем — ты уже не спишь, и тебя еще никуда не погнали.
— Есть такое дело — отозвался Борис. — о, смотрите на броне вновь проявились следы боя. Даже несколько пробоин.
— Точно — ввернул Генка — и выдумывать ничего не нужно.
— Тогда я на доклад, а вы начинайте осматривать машину — проговорил Олег.
— А не рано? — Спросил Артем.
— В период наступления — нормально. Никто уже не спит. — Ответил лейтенант, и зашагал в сторону натянутых тентов и маскировочных сеток.
Он отправился не только на доклад, ему предстояло пройти еще и проверку — как ни как, были в тылу врага, некоторое время.
— Темыч ну что? Как с возвращением? — Спросил Борис.
— По словам Олега — мы приблизились к завершающей фазе. Думаю — не сегодня-завтра, будем уходить.
— Значит главное — никуда не встревать — подытожил Генка.
Тем временем лейтенант, нехотя шел на доклад, он знал наверняка — вначале попадет под перекрестный допрос. Сперва им займутся всякие замы по политической части, после особисты, и лишь потом начнут отстаивать комбриг и комбат — гвардии полковник Владимир Михайлович Горелов, и гвардии капитан Иван Гавришко. Нападок, такого рода, Олег не любил, хоть и понимал их необходимость. Ранее, никто и помыслить не мог, чтобы его проверять, теперь же настали другие времена, другие нравы.
— Может плюнуть на все, да уйти на покой? И без него справятся, ведь уже сколько раз давали этим прусакам по зубам. Вернее тогда еще тевтонцам, хотя раз бывало в старину, и проиграли. Нет, Олег, не можешь ты в стороне быть, тем более, когда реку Даны, скоро отвоевывать…
Былой князь-вещун, покоритель Царьграда, где и поныне все еще сохранен прибитый им щит, пусть и ворота те, на свалке. Он Водитель дружин, печать для союза племен. А что теперь — одна самодвижущаяся колесница под его началом. Эх…. — Он едва не погрузился в вековые воспоминания, но вовремя опомнился, и занялся насущными делами.
У штабной палатки, убеждаясь, что никого не потревожит, невольно подслушал обрывок разговора: «…Чтобы быстрее завершить прорыв тактической зоны противника, во второй половине дня 12 июля, в направлении на Болхов, в сражение был введен 5-й танковый корпус. К вечеру, мы, ведя тяжелые бои, продвинулись на расстояние от семи до пятнадцати километров, прорвав главную оборонительную полосу немецких соединений в трех местах. Наступательные бои шли до сегодня. В течение этого времени продвижение наших войск составило до 25 километров. Однако к сегодняшнему числу, немцам удалось перегруппировать войска, в результате чего наступление было приостановлено. С утра второго дня операции в бой вступили вторые эшелоны стрелковых корпусов, которые совместно с танковыми частями, обходя сильные опорные пункты врага, при активной поддержке артиллерии и авиации к середине 13 июля завершили прорыв второй полосы его обороны. Наступление Центрального фронта, планируется начать завтра…»
— Значит, и мне пора появиться в другом месте — понял Олег, и откинул полог: — Разрешите?
— Входи лейтенант. — Ответил комбриг. — Давай, рапортуй по-быстрому…
Олег вошел, и доложил.
— Лейтенант Сушкин. Докладываю о прибытии. Во время наступления роты, мой танк был обездвижен, о чем мы сообщили по радио. Следуя приказу, экипаж продолжал вести бой до второй половины дня. После наблюдения отхода батальона, я решил осмотреть повреждения, и попробовать выполнить ремонт. В результате вылазки к подбитому «панцирю», мы обзавелись пулеметом, и под прикрытием его, и стандартного вооружения танка, восстановили ход, и стали прорываться к нашим рубежам. Действуя в ночи, мы приблизились к поселку Новенькое, и вышли в эфир. В данный момент, боевая машина и экипаж, пребывают в резерве батальона, осматривая
