— Мне кажется, что на принцессу оказывают воздействие. Со стороны того мужчины, что неподобающе ведет себя в присутствии ее высочества. Ты вхож в ее круг, хотя и не часто там мелькаешь. Тебе надо всего лишь посмотреть и оценить. И если ты заметишь что-то подозрительное, техники ведь тебе тоже видны?
Кивнул.
— Так вот, если ты что-то заметишь, то тебе надо всего лишь сообщить, кто в окружении ее высочества балуется подобным. Лучше даже не мне, а Тихону Сергеевичу или самому императору. Если мы будем действовать с двух сторон, они должны прислушаться, все-таки я уже не раз высказывал свои подозрения на счет этого человека.
— Кто он? За кем наблюдать?
— Не скажу. Не потому что не доверяю, а исключительно, чтобы ты был объективным и смотрел на всех. По-моему, я не прошу невозможного, всего лишь применить свои способности на благо императорского дома. Я даже не настаиваю, чтобы ты называл меня инициатором. Верный сын Отечества заметил преступление и доложил, чего проще? Мне высочайшая благодарность ни к чему, я и так достаточно ею наделен. Так как, поможешь?
— Я бываю далеко не на всех приемах. Сами понимаете, посещать их все нереально. К тому же у меня сессия на носу.
— Все и не надо. Ближайший, где появится этот человек, — через четыре дня. Завершающий бал весеннего сезона. На нем ведь ты будешь?
— Буду.
— Так я могу на тебя рассчитывать?
— Я помогу.
Свое соглашение мы скрепили рукопожатием. Редко я вкладывал столько чувств в этот простой жест. Интриги, секреты двора… Запах тайн!
Да гори оно всё синим пламенем!
* * *Свои дела с князем обсуждал на автомате. Обычные мелочи, даже раскошеливаться не пришлось, зря волновался. Кирилл Александрович попытался аккуратно выведать подробности нашего разговора с его родственником, но я уклонился от ответов — помочь в этом деле он мне ничем не мог. И даже не факт, что поверил бы на слово.
А тот, кто мог и помочь и поверить, — тоже не факт, но мог! — временно отсутствовал в Петербурге. И где его носило — бог знает! Это доложил посланный на разведку Ли. С тех пор, как получил графа, с Милославским я почти не встречался, разве что изредка на больших приемах виделись, но и там мы всего лишь учтиво раскланивались.
Дома пришлось засесть за документы, освежая в уме состав клана Задунайских. Хреново без интернета, но нужное нашел почти сразу, все-таки картотека в нашем доме велась на совесть. До сих пор, правда, больше для Бориса, но и мне сейчас помогла. Потом еще и кое-что из законодательства прошерстил. А, когда отыскал, взвыл, проклиная всех и вся.
Любое! Абсолютно любое мое действие! Приводило к результату, выгодному одному хитроумному деятелю. Выход был только один — не идти на этот чертов бал, но, уверен, и на этот шаг у него был заранее продуманный ответ.
Тварь!
Самое гадостное — никаких доказательств!
Не пришьешь же к делу Митькины слова: «…и кто бы ни пришел от меня, что бы ни передал, ни попросил…»
Кому, кроме меня, это будет уликой?..
Что ж, сами напросились!
* * *То, что на балу выпускников я не напоминал упыря — исключительно заслуга молодости и правильно выбранных родителей, подаривших источник с сильной жизнью. Сценарий праздника почти ничем не отличался от моего: те же выступления и овации, такие же растроганные учителя и смешные от чувства собственной значимости школьники, даже репертуар модных танцевальных мелодий не сильно изменился за два года. Вот только заключительную речь для выпускников произносил вместо Константина Второго его дядя — убеленный сединами и немного согнутый под тяжестью лет великий князь Алексей. Последняя надежда спихнуть проблему на тех, кого она касалась в первую очередь, растаяла как дым.
— Странно, что император ваш выпускной не почтил. — Тихонько проговорил я княжне.
— Он же в Европе! — удивилась моему невежеству Маша, — Ты что, совсем за дворцовой жизнью не следишь? У тебя же Берген в наставниках, сам говорил?.. — как-то незаметно мы снова перешли на ты, отбросив церемонии.
— Где бы еще лишний час в сутках взять, чтобы за всем уследить! Вообще-то, ты права, обычно Максим Иосифович с нами сплетнями между делом делится, только он сейчас в отъезде… Блин, идиот!
— Кто?
— Да я, кто еще!
— Самокритично! — прыснула княжна.
— Серьезно! Я умудрился не связать между собой отъезд Бергена и поездку императора, как будто не знал, чей он врач! Не знаешь, когда они вернутся?
— Мне-то откуда знать?! Но я слышала, что даже на Большом весеннем их не ждут — Ольга Константиновна будет бал открывать с кем-то в паре. Папа с мамой обсуждали недавно.
— Мне все ясно, мне все понятно… — закруглил я тему, примеряя новые обстоятельства к уже узнанным фактам. Пока что все складывалось одно к одному.
Выпускной прошел по накатанной. Не буду вдаваться в подробности, сделать вечер незабываемым для девушки, влюбленной в тебя уже несколько лет — не такая уж и непосильная задача. Капелька лести, внимание и комплименты — взболтать, но не смешивать. Но, боже мой, какой же она еще ребенок! Рядом с ней я чувствовал себя обыкновенной сволочью. А хотелось — хотя бы необыкновенной. И, пусть в ней стали проглядывать зачатки той шикарной женщины, которой она станет со временем, но…
Что ж, я готов набраться терпения и подождать еще несколько лет. Я сам знаю о себе многое, но совращение несовершеннолетних не входило и, надеюсь, не войдет в список моих грехов.
Вот только сам я в конце вечера получил крепкую плюху, спустившую меня с пьедестала благородного Казановы.
— Прощай! — весело проговорила мне Маша, готовясь спускаться с палубы «Касатки» на причал возле их дома. Неизменная Матильда Генриховна и охрана уже деликатно стояли на бетонном уступе, не спуская, впрочем, с нас глаз.
— Почему «прощай»? Может быть, до свидания? Мы же еще увидимся?.. — держа девушку за руку, я весь был в недоумении от нетривиального прощания.
