— Куда же она денется! Тем более, если наблюдательные и ответственные граждане, вроде нас с тобой сделают соответствующий звоночек, куда следует.
— Тебе его не жалко?
— Жалко у пчелки, дорогая Александра, а я женщина. У меня это чувство не заложенно генетически, — Марина засмеялась и налила себе еще остывшего кофе, закурила, с наслаждением затягиваясь.
— А если все же Горбенко сорвется? Ну сантименты, рука дрогнет и прочее…
Марина откинулась на спинку кресло и сладко потянулась.
— Ну, а если дрогнет рука, несущая кару, то у мня есть план Б.
— План? Какой еще план? — взметнула удивленно густые брови Громада.
— А вот о нем, тебе знать не следует. Знаешь Ирочка, меньше знаешь, дольше живешь.
11:00 Предвыборный штаб Харламова— Пора ехать, Саш, — в кабинет заглянул без стука Лемзяков. Под тонким, узковатым пиджаком топорщился бронежилет и что-то огнестрельное.
— Уже? — харламов поднял красные глаза на своего заместителя по безопасности и тяжело вздохнул. Артем никогда не видел еще шефа таким уставшим, убитым, разломанным. Совсем недавно он был полон сил, а теперь что-то с ним стало, и страшно становилось от того, что кажется это был уже окончательный надлом.
— Да пора уже выезжать, а то не успеем. Машина ждет во дворе. С тобой все нормально, Сань? — Артем обеспокоенно посмотрел в глаза своему шефу.
— Да… да… Все хорошо, Артемка. Жить буду.
Харламов спустился вслед за Лемзяковым. Теперь по его лицу нельзя было прочесть прошлых терзаний. Только немного красные глаза с припухшими веками выдавали или то что он плакал или бессонную ночь. Саша был снова настроен бороться, жить. И друзья успокоились, решив что это была всего лишь минутная слабость. И, о Боже, как они ошибались! Им бы сейчас бросить это все. Собраться и уехать, отговорить Сашу от всего, но нет… Временной маятник начал уже отсчитывать последние минуты. С противным металлическим стуком он отмерял жизнь каждого из наших героев. Конец приближался. Только что это будет? Как! Это не знал никто!
11:56 площадь Островского.Вступительная часть закончилась. Поп-король россиской эстрады вместе с последними аккордами скрылся за небольшой импровизированной сценой. Публика была в восторге. Народа море. На небольшой площади Островского яблоку негде упасть. Сейчас выход Харламова.
Горбенко мельком взглянул на свои наручные часы и поудобнее прижал к себе винтовку. Приник к окуляру. Осмотрел площадь, потом сцену и машины у самых ступенек. Оттуда должен был появиться Харламов, но сначала из бронированных «мерседесов» вышло трое охранников, потом Артем лемзяков, и лишь после них всех саша. его грамотно прикрывали, из расчета, что предполагаемый киллер стоит в толпе, но уберечься от пули снайпера невозможно.
Андрей задержал дыхание и немного повел цель. Прицел послушно лег прямо в основание черепа, сейчас или никогда! палец на спусковом крючке задрожал и испуганно отпрянул. Горбенко помимо воли зажмурился не в силах сдержать накатывающиеся сами собой слезы. Проморгался. Все теперь можно… Снова задержка дыхания. Харламов уже почти поднялся на сцену. Приветливо машет избирателям рукой, улыбается. Сейчас…
Но неожиданно Горбенко привлек еле заметный блик в окнах соседнего дома, стоящего напротив. Показалось или нет, что и там сидит снайпер? Андрей пригляделся, но ничего не увидел. Все те же белесые стекла обшарпанной многоэтажки. Вздохнул и обратил свое внимание снова на площадь. там уже был в полном разгаре митинг. Харламов что-то кричал с трибуны, бурно жестикулируя. Каждое его слово или фразу публика воспринимала одобрительными криками и шумом.
Сейчас… сейчас или никогда! Андрей снова приник к окуляру, но пот заливал глаза и пришлось отстраниться. Вспомнилось все. Мигом, разом, моментально. Как они с сашкой учились в школе, как сидели вместе на уроках биологии, как шутили, смеялись. Вспомнилось, как начали работать вместе в компании, как он уговорил его бросить службу, как отдыхали вместе. Вспомнилась Варька… Варька, Варечка, Варюша… Солнышко наше! Нет, Горбенко не имел морального права лишать этого ангелочка ее отца. Нет, он не сможет выстрелить, никогда не сможет стрелять в сашу, будь хоть он трижды негодяем. Раньше может быть и смог, но при воспоминании о Варечке вдруг что-то перевернулось в душе Горбенко. Боль и злость куда-то ушли, уступив место пустоте. Мир перевернулся, сказал классик, нет, это мы его сами перевернули, и Харламов тут абсолютно не при чем.
Горбенко отложил в сторону ввинтовку и потянулся за чехлом. Нет он не будет его убивать. Пускай все что он сделал останется на его совести, лишь бы Варвара была счастлива. Пускай…
Выстрел прогремел неожиданно громко в окружающем шуме. Словно сухой щелчок он эхом раздался в аплодисментах толпы, перекрыв ее изумленный визг. Не громко и не тихо, значительно и со смыслом.
Горбенко в долю секунды по инерции схватил винтовку и посмотрел в окно сквозь оптический прицел. Народ панически суетился кто-то кричал насчет скорой помощи, многие в истерике разбегались по площади.
«Ай да Маринка, ай да сучка! — Горбенко наконец все понял. нашел виновных в смерти трех своих лучших друзей. Враг был все тот же, только спрятавшийся под личину любовницы. — Вот тебе и Мельник…»
Саша лежал на помосте. Прямо перед ним на коленях заплаканная Аношкина, держит в руках голову Харламова и плачет, зовет на помощь. Кровь из раны на груди бордовым пятном расплывается по белоснежной рубашке. Он еле дышит. Не в силах на это смотреть дальше Горбенко отвел прицел в сторону.
Охрана бессмысленно суетится. Бегает по площади с автоматами наперевес, надеясь отыскать злодея.
— Не там ищете, господа, — прошептал Андрей, медленно переводя оружие на окно, где видел странные блики. Так и есть! В оконном проеме стоял тот самый человек, с которым столкнулся Горбенко в дверях Аленкиного подъезда, перед тем как ее обнаружить мертвой. Да! Сомнений не было! Это был тот самый человек! Тогда Андрей не смог его вспомнить, а теперь память услужливо сработала, как компьютер. Бек… наемный убийца. Это он! Он убил всех! И Аленку, и Роберта, и теперь Сашку.
Заметив, что Горбенко за ним наблюдает. Бек приветливо помахал ему рукой и улыбнулся.
— Получи, сволочь… — Андрей нажал на курок, зная, что не промахнется. Его учили на мазать и с совершенно других расстояний. Бек в оконном проеме нелепо взмахнул руками. Пошатнулся и полетел вниз, так не издав ни звука. Только при ударе об асфальт раздался негромкий шлепок. Теперь точно конец.
Горбенко снова обратил свое внимание на площадь. Там уже приехала карета скорой помощи. Врачи грузили на носилки неподвижное тело Харламова. Поговрить бы с ним, вдруг подумалось Андрею, но он отмел эту идею. Сейчас там не до него. Харламов все еще дышит, а значит есть шансы
