– Какие это тайны? – Асин нос вынырнул из локтя.

– Ну, например, я заметил, что ты уже третий день не ужинаешь, все чаи гоняешь, но никому не сказал.

Репина снова скрючилась в кресле.

– Я серьезно, – пробурчала она.

– И я серьезно. – Отец отложил книгу и с удовольствием потянулся. – Что ты киснешь? Вон, уже позеленела вся. Занялась бы чем-нибудь. Все твои страдания – от безделья. И зачем тебе сдался этот Ближний Восток? Доклад надо сделать?

– Еще какой! – Ася почесала нос о жесткую шерсть свитера. – Пап, а мальчишки любить умеют?

– Через одного. – Папа потер глаза и снова взял книгу. – Некоторые умеют, а другие еще не научились.

– А разве так бывает: сначала говорит, что любит, а потом с другой ходит?

– В жизни все бывает. – Папа зевнул, поудобнее устраиваясь на диване.

– Но разве же это любовь? – Почему-то вдруг сразу захотелось плакать, поэтому Ася еще глубже закопалась носом в сгиб локтя и зажмурилась.

– Любовь бывает разная, – философски изрек папа. Репина всхлипнула. – Эй, ты что? – выпрямился он, поворачиваясь в сторону дочери. – Обидел кто-то?

– А Гараева… – Сдерживаться Ася больше не могла. – Он ей говорил… А теперь…

Сидеть больше сил не было. Она соскочила с кресла и бросилась в коридор. Какая-то бешеная злоба не давала ей остановиться, подумать, что-то объяснить. Раздраженно, резко она стала натягивать на себя сначала сапоги, потом куртку и шапку. Хорошо хоть, свитер и джинсы она не успела переодеть.

– Куда? – запоздало вышел в коридор отец.

– Да приду я, приду! – выдохнула Ася и, захлебнувшись, всхлипнула. Сразу стало легче.

С трудом переставляя ноги, она вышла на лестничную площадку и тяжело привалилась к стене.

Дальше идти не хотелось. Она бы осталась около лифта, если бы не прокуренный воздух лестницы – дышать здесь было нечем.

Репина сбежала вниз, хлопнула тугой дверью.

Все шло наперекосяк. Раньше ее из дома было не выгнать. Она испытывала болезненное удовольствие, оттого что сидит в своем кресле и просто смотрит перед собой, или листает книжку, или слушает, как ругаются Санька с Ванькой.

А теперь ей было тяжело там находиться. И не быть дома, оказывается, тоже тяжело. Все вдруг оказалось таким сложным и запутанным…

Репина шагнула из-под козырька подъезда, и сбоку на нее тут же налетела здоровая лохматая собака. Она появилась до того внезапно, что Репина заорала и бросилась бежать.

– Цезарь, Цезарь! – донеслось сзади, и Ася остановилась, разозлившись сама на себя. Вот ведь дура-то, а? Нашла, кого испугаться! Этого дурацкого пса давно надо было прибить, выскакивает, как сумасшедший.

– Нервы ни к черту, – прошептала она любимую мамину присказку. Все, прогулок с нее на сегодня достаточно.

Репина повернулась, чтобы пойти обратно, когда из-за ближайших кустов послышалось негромкое перешептывание, а потом вдруг раздался гитарный перебор.

Здрасьте, приехали! Нашли время песни орать!

– Когда в мой дом любимая вошла… – затянул неуверенный голос, но его перебили дружным смехом. На это веселье тут же отозвался лаем Цезарь. В кустах разразились новым приступом хохота. Цезарь хрипел и рвался из рук приземистого старичка, что веселило неугомонную компанию еще больше.

– А вдруг кинется? – притворно ахнул женский голос. Кусты зашевелились, кто-то попытался из них выглянуть.

– И разорвет, – подтвердил мужской голос.

Новый смех перекрыл возмущенные хрипы Цезаря.

– Ой! – девушка выбралась из своего укрытия и с изумлением уставилась на Репину. – Это ты гавкала?

– И выла, – огрызнулась Ася, даже не думая двигаться с места.

– Кто там?

Затрещали ветки. Из кустов показался парень. Взрослый. Высокий. Широкое светлое лицо. На голове темная шапка.

– Это ты – Цезарь? – весело спросил парень.

– Дурак! – фыркнула Репина и бегом бросилась обратно к подъезду. Она узнала парня, это был Олег из их дома.

– Эй, что с тобой? – раздалось за ее спиной, но оборачиваться Ася не стала. В сердцах только пожелала, чтобы всех на свете певцов покусал Цезарь, и от души хлопнула входной дверью.

«Вот ненормальные, – раздраженно думала она, поднимаясь по лестнице. – Они бы еще дискотеку в кустах устроили».

От ужина Репина отказалась и сразу забралась в постель. В последнее время ей не хотелось есть. Может, она теперь из солидарности с Цветковой будет худеть? А что, это мысль! Тем более что других развлечений, и правда, не предвидится.

Утром Ася не удержалась и заглянула в кусты, где вчера сидели любители петь в сугробах. Снег там был старательно утрамбован, стоял перевернутый ящик из-под фруктов, валялись бутылка из-под газировки и фантики.

М-да… Романтика.

Всю дорогу в школу она думала о том, до какой же степени разными бывают люди: ненормальность одних вполне может оказаться нормальностью для других. Она ни за что не стала бы сидеть на улице, вечером, в мороз. Да еще и петь песни!

А ведь некоторые в походы ходят, на снегу спят. Бр-р-р… Как подумаешь, сразу холодно становится.

С этими мыслями Ася незаметно для себя дошла до школы. На крыльце кто-то стоял, мешая пройти. Она обогнула его, непроизвольно толкнув – нет, ну, правда, стоит ведь прямо на дороге!

– Двигайся давай! – недовольно буркнула Репина и подняла голову, чтобы разглядеть этого задумчивого субъекта, решившего немного поиграть в столбняк.

Мешавший пройти парень послушно шагнул вперед и уже в дверях повернулся.

Если бы Репина не была увлечена мыслями о вчерашних сумасшедших, обосновавшихся в сугробе, она бы ни за что так не ошиблась. Ведь перед ней стоял Павел.

Павлик. Павлушечка. Павличек.

Быковский улыбнулся.

– Погода сегодня… – пробормотала Репина. Что же дальше? Говорить, говорить, обязательно говорить, не молчать! Но в голове, как назло, было пусто.

– Да… – вдруг радостно подхватил Павел. – Сегодня хорошо. – И вошел внутрь.

– Снег… – Ася растопырила пятерню, пытаясь подобрать нужное определение к слову снег – мягкий, пушистый, красивый, белый. – Белый.

– Ну да, – согласился Быковский, отворачиваясь. Еще чуть-чуть, и он совсем потеряет к ней интерес.

– В Сингапуре добывают алмазы, – таинственным полушепотом произнесла Репина, понимая, что несет полную чушь. Уж лучше бы она заговорила о ситуации на Ближнем Востоке!

– Что? – снова посмотрел на нее Павел.

Вот он, ее звездный час. Сейчас или никогда!

– А ты…

– От Леры никаких вестей?

– Она обещала тебе позвонить, – неожиданно для себя соврала Ася. – Не звонила?

– Наверное, на маму попала. – Быковский был спокоен. – Мама могла не передать.

– А ты ее любишь? – теряя голос, прошептала Репина.

Вы читаете Вирус любви
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату