– Приходи на апельсиновый праздник, – обещающе тепло пригласил Элон, закинул сумку на плечи.
Рахма вышел проводить гостей. Антей и Ад что-то оживленно обсуждали, причем Ад старался держаться подальше от Антея, упрямо улыбаясь.
– Праздник ведь послезавтра? – спросил Рахма.
– Надо же, – мотнул головой ранцуз, уже внизу, в бунгало. Мужчина стоял, опершись о косяк и смотрел на океан. – И для кого он такой?
Глава 20. Как любят боги.
Антей полюбил вечерние танцы, каждый раз выходя из круга танцующих с кем-то новым. Как-то раз Элон пошел к пальмам в туалет и увидел, как Антей зверино-жестоко имеет очередного эфеба. Мужчина двигался ненасытно, мальчик извивался под ним, болезненно сладко стонал, что-то шептал. Элон выдохнул тихий сдавленный стон, метнулся в сторону, что-то нужно было делать со своим желанием к Антею, с буйной ревностью, которая мгновенно вспыхивала, при виде желания Антея к кому-то другому. Сексуальные комплименты в свою сторону Элон не воспринимал, ему они казались незначительными, значительным был интерес ранцуза к другим. Зверь приподнял повязку, двинул ладонью по возбужденному члену. От напряжения было больно в паху.
Зверь вышел из леса. Антей уже танцевал среди остальных, увидев Элона, ярко улыбнулся ему.
А на апельсиновом празднике Элон сходил с ума не один, нет, их было и не двое, но все остальные легко могли удовлетворить свое безумие. Антей щедро дарил свою власть.
Правитель Кее-ниу тоже был на празднике. О том, что это правитель Элону сказал Ад. Яркий туземный мужчина ничем не отличался от остальных островитян. Заметив Ада, правитель направился к нему, подхватил его со стула и закружил. Ад охнул. Мужчина, обнимая мальчика за плечи одной рукой, протянул другую Элону.
– Наслышан, не мог вырваться, я Абар семнадцатый, слежу за порядком на этой красоте, – обвел он жестом остров.
Элон широко улыбаясь, сжал руку Абара двумя руками.
– Я Элон, рад стать гражданином Кее-ниу.
– Решим, – лениво улыбнулся правитель. – А зовут тебя как, Элон?
Зверь перевел взгляд на Ада.
– Как твоя фамилия?
– Арис, – на местном языке это означало «прекрасный». – Его зовут Элон.
Мальчик привычно прильнул к Элону.
– Элон Арис, – улыбнулся зверь.
– Хорошо, хорошо, – лениво повторял правитель, любуясь праздником и своими людьми. – Приходите к нам в воскресенье, Лима приготовит обед. Часа в два.
– С удовольствием, – улыбнулся Элон. – Мы придем с другом.
– Хорошо, – сказал Абар.
– Я позабочусь о нем, – одновременно с правителем возразил Рахма.
Элон кивнул отшельнику.
Ад подсел поближе к Рахме и попытался рассказать ему о неуемной кровожадности Антея. Рахма упреждающе взглянул на Ада, тот уткнулся в Элона. Антей подошел к столу друзей, мотнул головой, забрал коктейль Элона и сделал несколько глотков, поставил бокал на место, намереваясь снова ринуться в сладострастную толпу. Рахма поднялся.
– Ты танцевать? – спросил он.
Антей кивнул, мужчины скрылись в толпе. Скоро Рахма вернулся, сел рядом с Элоном.
– Так значит, – тихо сказал Рахма, словно сам себе.
Дни на острове шли насыщено, Кее-ниу снимал барьеры скованности, через пару недель Антей мог даже сносно общаться на местном языке, правда его словарного запаса хватало на соблазнение и общение в постели. Но он теперь не путал имена с выкриками страсти. Рахма стал приходить чаще, Рассен радовался ему, как и остальным. Он вел себя с ним, словно они любовники соблюдающие приличия, либо расставшиеся возлюбленные, решившие остаться друзьями, только настороженно голодный взгляд отшельника выдавал реальность ситуации. Осмелевшие туземки и туземцы, теперь не ждали вечера, заходили к Элону и Аду днем или даже с утра, требовательно просили Антея, и уводили его с собой. Мужчина галантно не отказывал, весело-удивленно оборачивался к друзьям и уходил с зовущими его. Не страдал от любовных похождений Антея только Ад.
В бунгало ввалился Антей.
– Всем амарха, – поздоровался он, взял лист салата с тарелки Элона, съел. – Я решил позавтракать дома, поэтому жутко голоден.
– Привет, – отозвался Ад, наливая мужчине кофе.
Элон поставил полную тарелку на стол, Антей сел.
– Изумительно, – начал он, отмахнулся. – Тут все изумительно. Как ты? М…
Антей со сладострастным стоном откинулся на спинку плетеного стула.
– Ты ел эту рыбу? – обратился Антей к Рахме. Мужчина кивнул, о рыбе говорить не хотелось.
– Нет, нет, у того, кто пробовал эту рыбу не может быть такого кислого лица, давай, попробуй, – Антей подцепил на двузубчатую вилку кусок рыбы, протянул Рахме. Отшельник легко снял губами еду с вилки, Антей, улыбаясь, ожидающе смотрел на него.
– Да? – спросил он.
Рахма кивнул.
– Нет, нет…да что с тобой такое? – Рассен повернулся к Элону и Аду. – Что с этим мужиком такое?
Рахма улыбнулся.
– Со мной все хорошо, я ем эту рыбу с детства. Может, поэтому ее вкус для меня привычен.
Антей помотал головой.
– И чего людям надо… – начал есть ранцуз.
Элон, улыбаясь, наблюдал за другом, гладил Ада.
– Ты божественно готовишь, друг, – говорил Антей. – Ты мог бы открыть ресторан в Фироками, наладить отсюда поставки сырья и...
– И устроиться туда поваром? – хихикнул Ад.
– Он мог бы научить других, – Антей снова откинулся назад, повел головой. – Мне нужно пробежаться.
– Тебе не хватило одного круга? – рассмеялся Элон.
– Я не смог остановиться вовремя и слишком много съел. Теперь мне нужна хорошая пробежка или туземка, – рассмеялся Рассен.
– Рахма зовет на охоту, ты пойдешь? Тебе понравится, – предложил Элон Антею.
– Сейчас? – распахнул глаза Антей.
Элон покивал. Ранцуз застонал и покивал.
– Не ходи с ними, они из тебя приманку сделают, – предупредил Ад.
Антей рассмеялся.
– Я сейчас совсем не против, чтобы от меня откусили кусок, – Рассен неожиданно легко поднялся. – Ну, идемте, идемте. Что с собой надо?
Элон протянул ружье Антею, взял сам. Ранцуз умело проверил оружие. Рахма одобрительно покивал.
– На кого мы идем?
– На кабана, – пояснил Элон.
– О! Я не охотился ни на кого крупнее лисицы. Что-то нужно знать? – жестко сосредоточенно спросил Антей. – Или вы тоже идете первый раз?
Ранцуз рассмеялся.
– Меться в лоб, – улыбнулся Элон, вспоминая свой первый раз.
Антей понимающе покивал.
В лесу их ждали еще охотники. Антею действительно понравилось, он легко работал в команде, чем заслужил еще большую любовь туземцев. Тушу освежевали и разделили сразу. Из требухи сварили суп, тут же в лесу. Антей уже сносно общался на местном языке и даже мог травить байки. Сочный мягкий голос ранцуза эмоциональным воркованием разливался по лесу, перед взрывами смеха охотников. В деревню вернулись уже в темноте. Рахма, попрощавшись, исчез в бархатной ночи, ярко
