Ради раба (СИ)

на себе, тряхнул головой, отгоняя видения, боясь призвать их в жизнь. А ведь все это могли делать с ним, вряд ли все рабы добровольно шли на унизительную необратимую модификацию. Так что это он был не справедлив считая, что жизнь была к нему не справедлива. Зверь облился холодным потом запоздало испугавшись за себя. Мужчина ткнулся членом во что-то твердое. Мальчик почувствовав страх зверя, покорно успокаивающе мурчал. Элон сосредоточенно посмотрел на Ада, силой отгоняя ощущение от увиденного, вздохнул, нельзя пугать Ада. Мальчик улыбался, глядя на мужчину и не боялся, он бережно гладил Элона, нежно целовал его, сладко отирался о него. Зверь вынул дилдо, откинул в сторону, хотелось родного, знакомого, не изощренного. Элон овладел любимым бережно, нежно. Ад задохнулся от нежности, принадлежать Элону было сладостно. Мальчик власть мужчины воспринимал каждый раз, как божественную честь. Элон кончил раньше. Ад содрогнулся от ощущения собственной вещности. Его возбуждал Элон с первого взгляда. Все, что он делал Ад воспринимал через призму своей принадлежности. Пока они были в плену, Ад считал, что Элон терпит все это для опыта необходимого каждому мужчине, чтобы воспитать в себе сострадание и понимание чужой боли и унижения. Мальчик не задумывался о том, почему Элон наказывал его там, для Ада существовала одна причина на все действия Элона – ему так захотелось. Ему хотелось жить с господами – не хотелось бы, не жил бы, ему хотелось подкладывать Ада под кого-то на своих глазах, хотелось посмотреть как выглядит мальчик на дне унижения. Ад очень радовался, что понравился Элону. Растерянность, унижение и неспособность Элона в первое время пользоваться жизнью и миром трогали Ада, не разочаровывая, вызывали чувство благодарности за то, что он позволил Аду быть нужным и важным. Нет, Ад все понимал, он утешал и зализывал раны Элона, но мальчик видел саму звериную суть мужчины, а не обстоятельства которые засорили сознание зверя. Сор со временем пройдет, и жить Ад останется именно с хищно-властным богом. Поэтому, чтобы не сойти с ума, нужно привыкать сейчас. Ад был благодарен жизни, что смог встретить своего властелина раньше, чем его швырнули к ногам бога, взамен за его благосклонность.

Мальчик не успев скинуть возбуждение, чувствовал, что сейчас снова расплачется от счастья подаренного властью мужчины. Он доставил восторг хозяину… Ад содрогнулся в объятиях Элона и кончил, от мыслей о принадлежности своему богу.

Элон целовал Ада, привычно забыв обо всем в его объятиях.

Ад сидел у Абара, ждал Элона, пока мужчина был на занятиях. Абар улыбался, любуясь мальчиком.

– Что ты за диво жизни, – покачал головой Абар. – И поговорить и потрогать приятно.

Правитель поднялся из кресла, подошел к шкафу, достал оттуда коробку, положил на колени Ада. Мальчик благодарно расцвел, словно это был первый и единственный подарок в его жизни. Такие мальчики умели принимать подарки, искренне радуясь, что было проявлением отношения к дарящему. Принимать золотые горы с презрительно скучающим видом, от тех к кому равнодушны, и счастливо набор зубочисток от того, к кому относились хорошо – было вполне в характере таких, как Ад.

Ад поспешно, аккуратно открыл коробку, выдохнул сдавленный стон, повел плечами. В яркой коробке лежал мягкий ошейник украшенный темными рубинами. Ад улыбнулся Абару.

– Спасибо тебе большое. Но… ты лучше подари это Элону, для меня. Ему будет приятно.

Абар вскинул бровь, отмахнулся.

– Хорошо. Посиди-ка тут.

Дальше выносить общество Ада было невозможно. Абар понял, как скучал без Ада, а теперь у мальчика есть хозяин. Правитель вышел из комнаты, направился в ванную, сбросить напряжение. Ад принялся упаковывать подарок обратно.

Дома Ад сел в кресло. Сглотнул, глядя на Элона. Элон расстегнул ошейник, поманил Ада. Мальчик подошел к мужчине.

– Зачем?.. – тихо выдохнул Ад.

– Наденем.

– Зачем наденем? – уточнил Ад.

– Это очень красиво. И чтобы… нет, это просто очень желанно, – выдохнул Элон. Мужчина был возбужден.

Ад задумался, подался вперед, чтобы Элону было удобнее застегивать ошейник. Мужчина надел подарок на Ада. Мальчик все так же о чем-то думал. Солнце, льющееся в окно, под стать настроению Ада, задумчиво начало играть с рубинами, преломляя в гранях свет. Зверь притянул мальчика к себе, усадил на колени, входя в него. Ад тихо вскрикнул, отдаваясь любимому.

– Тебе нравится когда я ношу украшения? – после спросил Ад.

– Нравится, – кивнул Элон. – Но это же не совсем украшение. Это ошейник, который говорит о твоей принадлежности мне.

– А если я его сниму? – порочно спросил мальчик. – Я перестану принадлежать тебе?

Элон хмыкнул.

– Нет… ты прав. Это ничего не значит. Его можно снять.

Мужчина снял ошейник с Ада.

– Клеймо уже символ принадлежности мне, – хохотнул Элон. – За ошейник можно было бы притягивать тебя к себе…

Ад глубоко вздохнул.

– Тебе уже выдали твою печать? – на Кее-ниу глава семьи получал определенный рунический вензель, который обозначал личную подпись человека. Такая печать семьи Ада хранилась у Абара, с тех пор, как родители Ада ушли в новую жизнь, так и не смирившись, что их ребенок достояние всего государства. Элон должен был принести свою печать Аду, но так как мужчина был вернувшимся на Кее-ниу, без печати, печать семьи Ада должна будет перейти к нему. Таким образом Элон официально входил в род Ада.

Элон гордо показал перстень на пальце. Ад повел головой, погладил себя по горлу, с трудом сглотнул.

– Давай тогда так, – хрустально отозвался мальчик. – Ты шрамируешь вокруг шеи – «собственность Элона», а под и над надписью, для тех кто не знает нашего языка выжжешь орнаментом печать.

– О-о… – восхищенно выдохнул Элон, хищно-резко дернул плечами.

Ад смотрел в пол, словно не мог поднять тяжелые ресницы. Зверь притянул мальчика к себе, недолго подумал и потянулся за ножом. Ад сжался.

Элон рисовал ошейник на шее мальчика полторы недели. Ад погрузился в бездну боли и вожделения. Элон хищно, первобытно наслаждался мальчиком. Все, что предлагал Ад, как он доверительно переносил боль, все это говорило о бездне принадлежности Элону. Зверь осознано начал понимать идею рабства и господства, и насколько же она разнилась с тем, что знал он до Ада. «Ты понятия не имеешь о том, как обращаются с рабами» – снова вспомнил Элон слова Париса. Да, он понятия не имел.

Наконец, Элон вживил рубиновое кольцо на две трети в шею Ада, к этому кольцу можно было цеплять поводок. Мальчик, спустя несколько дней, вынырнул из неги и боли.

– Спасибо, бог мой, – посмотрелся Ад в гладь озера. Вязь слов, орнамент печати темными рубцами, четкими ожогами рисовали узор на шее мальчика,