Антей достал сигареты спокойствия, закурил, затянулся, нервно скривился и затушил сигарету.
– И курить не хочется. Ни радость, ни спокойствие.
– А чего хочется?
Антей томно откинулся на шершавую пальму спиной. Улыбнулся.
– Не знаю, сейчас, вроде, мыслю ясно, а сердце не на месте, такой мучительно-счастливый подъем. Ну, влюбленное предвкушение счастья. Словно все наполнено смыслом, и какой-то глупый страх все потерять. Хотя что все? – Антей хмыкнул.
– И чтобы могло удовлетворить это томление?
– Да кто его знает? – выругался Антей.
– Ну, появись Рахма здесь сейчас? Стало бы лучше?
Антей задумался, привычно начал мять в руках палочку спокойствия, но не закуривал.
– Да, наверное, – хмыкнул он, посмотрев на Париса. – Да. Только это не желание. Ну, какое-то такое, увидеть, обнять.
– Аха. Понимаю. Ну, давай так, я морок сниму. И сейчас выведу тебя в эмоноль. А ты запомнишь как это, и при Рахме будешь туда уходить.
– Это я буду тверд, как скала?
– Нет, ты будешь просто ясно мыслить и чувствовать, оценивая то, что есть, а не что тебе кажется или хочется. Давай, представь, что ты смотришь на свое тело со стороны. Где ты находишься, относительно тела?..
Упражнение заняло полночи. Но, как обычно, после «колдовства» Париса, Антей не был уставшим. Но в ноле Антей, без эмоций, знал, что любит Рахму.
– Любовь не плохая штука, если обращаться с нею по-человечески. Если не смешивать ее с чем попало, – сказал Парис, уводя друга в бунгало.
Друзья легли спать, и только во сне Антей отделился от тела, как потянул на себя алмазную сеть. Парис оказался рядом и ударил его по рукам. «Я только на ночь, а утром отдам, а?» – попросил Антей.
Парис покачал головой и снова ее стянул.
«Ну и какой смысл спать тогда?» – пробурчал Антей.
«Тебе никакого, думаю», – хмыкнул Парис и открыл книжку на каком-то неизвестном языке.
Рахма сам появился рядом, очень живо и осознанно.
«О», – усмехнулся Парис.
Антей радостно посмотрел на мужчину, опустил глаза.
«Да не, не надо, я справлюсь».
«Это не я. С чего ты, вообще, решил, что я бы так стал делать?» – снова усмехнулся Парис.
«Хотел увидеть тебя», – сказал Рахма, огладил лицо Антея. – «Я не буду больше накидывать наваждение, я думал так проще будет тебя завоевать, моя слабость. Искреннее отношение с твоей стороны, без принуждения, мне, конечно, нравится больше».
Антей пытался справиться с перехватывающим дыхание восхищением. Рахма во сне выглядел величественнее, сиятельнее. Мужчина сглотнул.
«Парис, у меня не получается с этим нулем».
Парис улыбнулся.
«Это нормально. Это реальное ощущение».
Антей коснулся Рахмы, отнял руку.
«Нет, Парис, это ненормальное ощущение! Меня утягивает куда-то. А это ему тоже снится?» – Антей посмотрел на Париса.
«Возможно, он практикует осознанные сновидения», – Парис посмотрел на Рахму. – «Извини, что мы так при тебе, между собой. Антей не привык кроме меня кого-то учитывать во снах».
«Ничего», – улыбнулся Рахма, – «А он запомнит это?»
«Ну, может, да. Да, так можно сделать. Но, вообще, Антей не запоминает сны», – сказал Парис.
Антей любовался Рахмой, непонятно, что было хуже, привычно нырнуть в эмоциональную волну, или чувствовать, как то же самое, ну, может, не тоже, чище, но от этого сильнее, упоенное наслаждение заливает его, не отключая сознание, но и втягивая все внимание в счастье. Чувство было незнакомым и немного пугало. Нет. Не немного. Пугало, потому что непонятно было, как реагируют на счастье.
«Я подсматривал за вами. Это твое вуду, оно интересное», – сказал Рахма.
«Да, это наука о знании, называется. Путь к реальности и освобождению», – кивнул Парис. – «А ты как подсматривал? Через котел с зельем?»
«У меня для этого хрустальный шар», – смеясь, сказал Рахма.
«Тоже неплохо», – одобрил Парис.
«У меня была долгая жизнь, чтобы попробовать разные учения, некоторые из них были полезными».
«Ты – живой? Физически?» – спросил Парис.
«Есть ли у меня тело?»
«Да».
«Думаю, есть. Я не избавлялся от него».
«Почему?»
«Мне еще есть куда расти».
Парис усмехнулся в сторону.
«А у тебя физического тела нет?»
Парис помотал головой.
«Нет, у меня нет».
«Что? Ты мертвый?» – изумленно спросил Антей.
Парис досадливо повел головой.
«Он этого не запомнит».
Рахма рассмеялся.
«Если даже я забуду это, я буду чувствовать, что что-то не так!» – упрямо сказал Антей.
Парис выдохнул улыбку.
«Это часть моего сектантства, не беспокойся».
«Ты призрак? Как ты умер? Мы с тобой когда познакомились, ты еще был живой?»
«Антей, со мной все в порядке, занимайся собой. Рахма, зачем тебе вдруг понадобилось завоевывать мужчину? Ты ведь тоже мужчина», – спросил Парис.
Антей смутился, посмотрел в сторону и вскинул глаза на Рахму.
«Дурацкие вопросы, это Рахма просто шутил так. Да?»
«Нет, я не шутил», – сказал туземец.
«Ну, почему ты обычную мужскую дружбу называешь завоеванием?» – уточнил Парис у Рахмы.
«Потому что я хочу, чтобы он принадлежал мне», – сказал Рахма.
«Мужик, ты чего, как я тебе могу принадлежать? Я же не раб!» – рассмеялся Антей.
«Возлюбленный».
«Мужики находят себе девочек или мальчиков, ты что? Или если никого нет ближе, то живут, как мы, вот, с Парисом. Но… тут должен быть какой-то философский аргумент, но я в них не силен», – помахал рукой Антей.
«Когда человек, какой угодно человек, находит того, с кем ему приятно проводить время, он волен вступить с ним в любые отношения. Это и есть свобода выбора. Тут нет правил», – сказал Рахма.
«Ну да, да», – пожал плечами Антей, – «но я, вроде как, про то же. Про просто приятные отношения. Это отличается от того, как… от завоеваний, в общем».
«Я не сказал «приятные», я сказал «любые».
«Ну да, ну, вот они у нас с Парисом, например, и есть любые. И с Элоном, и с другими».
«Я хочу большего», – коротко и быстро сказал Рахма, не успел Антей закончить слово.
«Большего?» – хмыкнул Антей. – «Но я не знаю, как я смогу дать больше».
«Я знаю», – усмехнулся Рахма.
«Ну вот, я не понимаю, получается, о чем ты», – пожал плечами Антей. – «Мы словно говорим об одном и том же, а потом вдруг о разном».
Парис улыбнулся.
«Ну да, да, Рахма тобой владеть, как рабом, хочет», – сказал блондин. – «У нас так называют тех, кто принадлежит», – пояснил он, на всякий случай, Рахме.
«Если так понятнее, то да, как рабом», – сказал Рахма.
«Но я не раб. Ну, я не такой, как Ад, например… Я – как ты», – сказал Антей.
Парис рассмеялся. Кивнул.
«Н-да».
«Мне неважно. Я знаю, люди не игрушки. И я не завязываю отношения, если не хочу их продолжить. Ты мне нужен, поэтому я буду тебя завоевывать».
Парис и Антей одинаково фыркнули.
«Да что там завоевывать-то?» – усмехнулся Антей. – «Как завоевывать?
