— Не повезло тебе, — сочувственно сказала Джая, повернувшись к Глебу. — Оказаться на кухне в такой-то день!
— Анкур! — женщина набрала в грудь побольше воздуха, чтобы крикнуть снова, но мальчишка немного младше Глеба с непослушно торчащими во все стороны черными волосами, бегающими глазами и красным от усталости лицом оказался перед ней до того, как она раскрыла рот.
— Насколько я помню, тебе нужна была помощь? — непринужденно спросила Джая.
— Да, из-за пира его величества рыбы сегодня больше, чем обычно. Боюсь, не успеем, — сказал Анкур и, в подтверждение своих слов, вытер со лба пот рукавом.
— Что ж, считай, у тебя одним помощником больше. Он твой, — ухмыльнулась Джая, кивнув на Глеба.
Глаза Анкура расширились от страха.
— Нет-нет, все в полном порядке, я неправильно посчитал утром, никогда не умел считать, — затараторил мальчик.
Зал разразился хохотом.
— У вас что, мало работы? Еще добавить? — прикрикнула на весельчаков Джая.
Смех моментально стих.
— Мне некогда с ним возиться. Отныне вся ответственность на тебе, — бросила женщина через плечо, засеменив к столам.
Анкур повертел по сторонам головой, словно ища поддержки, но так никого и не поймав взглядом, мрачно покосился на Глеба и обреченно кивнул.
Они прошли вдоль столов к каминам, вблизи оказавшимся еще больше. По пути люди шарахались от Глеба так, словно он был заражен опасной инфекцией. При этом в их взглядах он улавливал не только страх, но и враждебность и даже ненависть, что окончательно его озадачило. Поневоле всплыли воспоминания о том, как он проходил через зал аэропорта посреди людей, выражавших прямо противоположные чувства. Казалось, с тех пор прошла целая вечность. Глеб вздохнул.
Поравнявшись с каминами, от которых валил ужасный густой дым, Анкур свернул в сторону и исчез в клубах такого же густого пара. Боясь отстать, Глеб нырнул за ним.
Они оказались в углу, заваленном рыбой любых размеров и видов. Глеба немедленно окружил характерный запах, от которого ему чуть не стало дурно.
— Вот, держи, — Анкур с опаской протянул продолговатый предмет.
Глаза, понемногу привыкавшие к дыму, различили отблеск металла. Чуть замешкавшись, Глеб все же взял нож и застыл.
— Ты когда-нибудь разделывал рыбу? — спросил тот, уловив его взгляд. — Стой, я и забыл, что вы ничего не делаете сами, — ответил самому себе Анкур.
По его тону было непонятно, сказал он это с издевкой или удивлением.
— Но теперь все, радужничество кончилось. Придется тебе напрячься как следует. Смотри, — не давая ему вставить слово, Анкур достал из груды рыбу покрупнее, одним взмахом ножа отсек ей голову, вспорол брюхо лезвием, вытащил кишки, отправил их в огонь, а тушу бросил в дым. — Сами найдут.
Он выжидающе уставился на Глеба.
— Это какая-то ошибка. Можешь сказать, где я? Почему все на меня так смотрят? Что я вам сделал? — скороговоркой произнес Глеб, едва получив возможность вставить слово.
Анкур удивленно на него уставился.
— Ты пленник, — пожал он плечами. — С нашими у вас не лучше обращаются. Я понимаю, что ты никогда не работал, но теперь придется.
Глеб пропустил его слова мимо ушей и продолжил:
— Те люди… Почему они повторяли слово «радужник»? Что это значит?
Анкур взглянул на него так, словно увидел привидение.
— Хочешь прикинуться дураком? Что тебе от меня нужно? Они же увидят и накажут нас обоих.
— Кто увидит? О чем ты? — не унимался Глеб.
— Королевские агенты, кто же еще. Думал, тебя вот так просто отпустят гулять по дворцу? Да они следят за каждым твоим шагом, а теперь еще и за мной.
— Но где они?
— Да кто знает, — Анкур нервно оглянулся. — Мы их не увидим, если они сами этого не захотят. Но будь уверен, следят за тобой постоянно, так что за дело.
С этими словами Анкур принялся за новую рыбу, давая понять, что разговор окончен. Решив не нервировать парня еще больше, Глеб с отвращением взял уставившуюся на него огромными стеклянными глазищами рыбину и проделал то, что ему показал Анкур.
— На этом пока все. Можно и передохнуть немного, — Анкур удовлетворенно обвел взглядом груду вспоротых рыб. — Проголодался?
Прислушавшись к урчанью в животе, Глеб кивнул.
Он только сейчас вспомнил, что ничего не ел второй день.
— Знаешь, почему я люблю королевские пиры? — спросил Анкур, пока они шли к одному из столов.
— Почему?
— Потому что и мне кое-что переподает, — ухмыльнулся он.
Анкур остановился у аппетитно пахнущего жареного поросенка.
— Похоже, полностью это есть никто не собирается. Его подадут к столу целиком, так что ничего страшного, если мы срежем немного мяса с брюха, — подмигнув Глебу, Анкур достал нож, которым только что разделывал рыбу, вытер его о грязную одежду, удостоверился, что до них никому нет дела, и, под клубами дыма приподняв поросенка и пару раз взмахнув ножом, передал Глебу огромный кусок свинины.
— Все же здесь не стоит есть, — сказал Анкур, когда мимо них прошла одна из кухарок, с подозрением уставившись на мясо.
Они вышли из кухни, поднялись по лестнице и вскоре очутились в небольшой комнатке, обставленной прохудившейся кроватью, парой стульев и несколькими сложенными друг на друга ящиками.
— Мое жилище, — Анкур обвел рукой скудную мебель. — Знаешь, сколько пришлось вкалывать, чтобы ее заслужить? Кроме Севаки, все слуги спят на соломе, — гордо добавил он, указав на кровать. — Присаживайся, только учти, нам придется заносить еду в зал, так что ешь быстрее.
— В зал? — промычал Глеб с набитым ртом.
— Да, для его величества и гостей. Хотя, может быть, для тебя приготовлено что-то другое.
— Что значит другое? — спросил Глеб, с трудом проглотив огромный кусок.
— Его величество наверняка захочет похвастаться пленником, особенно после пропажи наших, — уклончиво ответил Анкур и вцепился зубами в мясо.
Глеб запутывался все больше. Он уже понял, что попал ни в какую не Сибирь, а в место, где были король, слуги, стражники, дворец и, похоже, еще много чего. Понимал он и то, что ему никто не собирался ничего объяснять, поэтому единственным способом получить информацию был Анкур, который, как он успел заметить, просто обожал болтать. Но действовать нужно было с осторожностью, чтобы тот снова не вспомнил о каких-то наказаниях.
Анкур закончил есть и выжидающе посмотрел на Глеба. Он явно чего-то хотел, но не решался открыть рот.
— В чем дело? — помог ему Глеб.
— Покажи мне какой-нибудь фокус, — неожиданно выпалил мальчишка. — Хотя бы самый маленький.
— Эмм… — замялся Глеб, не зная, как себя вести.
— Я, конечно, понимаю, что здесь твои силы не те, но я не видел радужничества с тех пор, как был малышом.
— Радужничество? — переспросил сбитый с толку Глеб, второй раз за день услышав странное слово. — Какое еще радужничество?
— Самое обычное, — невозмутимо ответил Анкур так, словно они обсуждали погоду. — Ну, хотя бы самую малость.
— Но я не понимаю…
— Стой! — закричал Анкур подпрыгнувшему от неожиданности на стуле Глебу. — Лучше покажи сначала кулон.
— Что? Кулон? Ты о нем знаешь? — Глеб был поражен.
Откуда этому парню
