Уж лучше бы шла себе и шла, не оглядываясь!
Потому что Глошад смотрел. Смотрел с подчеркнутым вниманием. С незнакомой мне жаждой в глубине потемневших глаз. Смотрел завороженно. Смотрел так, что меня бросило в жар.
Он просто смотрел, но это было изысканнее самых неприличных ласк.
Положение спасла кошачья сущность, в коей еще бурлила нереализованная жажда мести. Дав лапой мне мысленную оплеуху, она скорчила такое выражение, что я поспешно нырнула в ванную, закрыла дверь и даже заперлась. От греха подальше! А то мало ли на какие эксперименты потянет.
Не его, так меня.
Открыв кран на полную, быстро умылась и подставила руки под струю. Вода успокаивала и вводила в какой-то особый транс, из разряда «и пусть весь мир подождет».
Мир не выдержал столь вопиющей наглости и забарабанил в дверь.
– Мими, хочу заметить, что для представительницы кошачьих ты слишком долго плещешься в воде!
Тон принца был скорее насмешливым, чем недовольным, поэтому я не стала прерывать занятие.
– Не торопи девушку, мышиный король! – крикнула в ответ. – Я еще не отошла от мысли, что это по твоей милости несчастная парда принимала контрастный душ.
Глошад негромко рассмеялся и ушел, позволив мне вволю поплескаться в раковине и извести половину жидкого мыла с запахом жасмина.
– Кстати, а как так вышло, что ты стал Блошем? – полюбопытствовала, выходя из ванной уже при полном параде. – Внедрение в тело? Захват сознания? Созданная оболочка?
Глошад, занявший прежнее место, повернул голову и вопросительно поднял темные брови.
– Внедрение. Захват. Оболочка, – медленно повторил он, не скрывая неодобрения. – А чему-нибудь полезному вас учат?
Я вспомнила тренировки Ши-Вана и была вынуждена честно признаться:
– Редко.
Обойдя кровать, притормозила перед зеркалом, придирчиво оглядывая растрепанную черную копну волос.
– Кому-то срочно нужно заняться моим просвещением. В противном случае…
– …ты скончаешься от любопытства? – закончил Глош.
Пригладив пятерней безнадежно спутанные волосы, я фыркнула и оставила попытки выглядеть чуточку приличнее.
– И не надейся! Я не доставлю такой радости своим врагам. – Обойдя стол с посудой, присела на пуфик и оценивающе оглядела собеседника. – И все-таки, как тебе удалось использовать мышей в качестве шпионов?
Глошад чуть поморщился, словно я вынуждала его признаться в чем-то не слишком приятном.
– После покушения родители очень боялись, что звериная ипостась вырвется на свободу. На меня надели очень сильный блокиратор. – Глошад поднял руку, демонстрируя этот мерзкий с точки зрения оборотня артефакт. – Я не мог пользоваться своей силой, не мог признаться кому-то, что адекватен, поэтому начал развивать в себе дар видящего.
Я выразительно скривилась, транслируя, очевидно: «Да-да, и этому нас тоже не учили». Ну, может, я прогуляла… Или проспала эту пару. Да, второе более правдоподобно.
– Дар видящего встречается редко, и чаще таких одаренных отдают служить в храмы или крепости, расположенные на границах с другими королевствами, – ответил Глош, опять-таки с неохотой, словно это признание я из него клещами вырывала. – При должном старании видящий способен видеть глазами других существ. Для этого берется новорожденное существо, и видящий учится… так скажем, проникать. После многолетних тренировок одаренный способен переносить часть своего сознания в выбранное животное и уже через него смотреть глазами других. Доподлинно известно, что разные видящие брали в разведчики птиц, летучих мышей, хорьков, некрупные породы собак, бродячих кошек. Эддар использовал в качестве шпионов и посланников птиц, я был вынужден…
Он смущенно умолк, не договорив. А я вдруг встрепенулась, шокированная пришедшей в голову догадкой.
– Глош, а кто ты во второй ипостаси?
Принц чуть опустил голову и набычился.
– Дракон, – с вызовом ответил он и тихо добавил: – В теории.
Секунду я переваривала его ответ, убеждаясь, что это не слуховые галлюцинации, а потом покатилась со смеху.
– Дра-кон, – стонала, хватаясь за живот и утирая выступившие слезы. – Повелитель мышей! Ой, не могу! Мать моя кошка! Он – дракон!!!
Представитель семейства крылатых и огнедышащих ящеров спокойно смотрел на хохочущую кошку, лишь изредка качая головой. Мол, не ожидал от тебя такой реакции.
– Ладно, ладно! Не смотри так! – воскликнула я, старательно гася веселье. – А почему в теории-то?
– Потому что я никогда не превращался, – забил последний гвоздь в крышку моего спокойствия принц. – Ой, да ну тебя! – с наигранной обидой буркнул он, хотя у самого губы тоже подрагивали в улыбке, и ушел умываться.
Мой приступ смеха сменился улыбкой. Подумать только, Глошад – последний представитель драконов. Кстати, а почему последний?
Может, Алекс просто не в курсе, что старший наследник престола здоров и адекватен? Да и потом, как умственные способности, тем более утерянные при жизни из-за магического вмешательства, а не врожденные, могут повлиять на продолжение рода?
Ладно, не об этом надо сейчас думать. Еще неизвестно, что там удумал мышиный покровитель. С этого хитрого недоящера станется использовать меня в качестве предмета шантажа Итона, а мне быть пешкой в чужих играх больше не хочется.
А еще хорошо бы заранее придумать убедительную формулировку для Итона и Джерома. Что-то вроде: «Не виноватая я! Он сам пришел».
– Мими, – выходя из ванной и вытирая полотенцем мокрые темные пряди, позвал Глошад. – Я могу попросить тебя о небольшом одолжении?
Я аж подскочила со своего места.
– Э, нет! – вспылила, чуя в «небольшом одолжении» глобальную подставу. – С меня хватит этой ночи и «Команды мечты, команды принца»! Я, знаешь ли, еще от похищения не отошла, чтобы влипать во что-то новое. Нет, и не проси! – Я даже ногой топнула. – Тебя за язык никто не тянул. Сам дал Эддару слово, вот теперь сам и уговаривай Итона напялить корону.
– Вообще-то я хотел попросить тебя ни во что не лезть, – с улыбкой признался старший наследник, забрасывая полотенце на плечо. – Подумал, что ты не устоишь и… Мими, ты какая-то неправильная парда.
Я скрестила руки на груди и вскинула подбородок.
– Уж кто бы говорил, ящерка!
* * *Сколько себя помню в серых и убогих стенах альма-матер, эмоции преподавателей никогда не совпадали с эмоциями учащихся. Так было при прошлом директоре и так же осталось, когда наша философская школа общего магического профиля имени всеми забытого Алекса (кстати, надо будет на досуге разузнать полное имя отца-основателя этого места, а то некрасиво как-то его просто Алексом звать) получила статус Академии.
На экзаменах студенты тряслись от страха перед провалом, преподы украдкой зевали. На немногочисленных вечеринках по случаю праздников учащиеся отрывались на полную, учителя завистливо бдели. На практических занятиях молодые умы чувствовали себя первооткрывателями, а в души преподавателей вселялся обоснованный страх перед разрушениями.
Но в тот момент, когда
