– Здешняя команда называет это чашей золотых рыбок, – сообщает Катя, замечая их тревожную реакцию. – Не волнуйтесь, вы быстро привыкнете. Мой совет новичкам – не смотреть вниз.
Дэвид озирается. Похоже, что никто из, примерно, двадцати сотрудников, работающих в огромном офисе открытой планировки, не страдает боязнью высоты. Можно сказать, что все вокруг кипит от маниакальной энергии. Люди сидят за столами из плексигласа, неистово стучат по клавиатурам ноутбуков или оживленно тараторят в веб-камеры или гарнитуры. Китайский, английский и русский языки – голоса сливаются в низкий, не поддающийся расшифровке гул.
Как и у Кати, у каждого сотрудника есть браслет на запястье.
Экран мерцает равномерным зеленым цветом.
– Наша команда маркетинга и связи, – говорит Катя.
Никто не поднимает головы. Люди поглощены работой и даже не смотрят на посетителей.
– И они, конечно, заняты с утра до вечера, – вставляет реплику Сара.
– О да! На самом деле мы должны были набрать новых сотрудников, чтобы не отставать от запросов прессы. Половина ребят находится здесь меньше двух недель. Сейчас у нас – жаркая пора! Сумасшедшее время, – подтверждает Катя. – Не то чтобы я жалуюсь, – тут же добавляет она.
Сара кивает.
– Как утверждал Оскар Уайльд: «Если неприятно, когда о тебе говорят, то еще хуже, когда о тебе совсем не говорят».
Катя недоуменно – слепо – смотрит на нее.
– Простите?
– Я имею в виду, что отрицательные отзывы не причинили вам никакого вреда, – поясняет Сара. – Хотя, возможно, тем протестующим за пределами вашего нью-йоркского офиса на прошлой неделе было весело. Я читала, что некоторые из них вломились в здание и заняли одну из ваших лабораторий.
Катя пожимает плечами.
– Люди всегда будут критиковать тех, кто бросает вызов их статус-кво. Кроме того, Ксан хочет подчеркнуть, что этот проект совершенно не похож на технологии, которые разрабатывала компания. Он уникален.
– Кстати, о чем вообще идет речь? Вы говорили, что собираетесь отправить подробное письмо, но я, вероятно, его пропустила…
Девушка адресует Саре натянутую улыбку.
– Я бы с удовольствием вас просветила, но, думаю, лучше ответить Ксану.
Пока женщины разговаривают, Дэвид подходит к изогнутой стене. Наклонив голову, он может разглядеть свое отражение в стекле. Готовясь к сегодняшнему интервью, молодой человек надел очки, полагая, что в них выглядит солиднее. Ему уже двадцать пять лет, так что пусть его воспринимают серьезно. Дэвид снимает очки, протирает линзы футболкой и надевает снова. Он сглатывает, пытаясь избавиться от привкуса вчерашнего алкоголя и желчи. Жаль, что он чувствует себя так неуверенно. Он устал и голоден, а его похмелье обострилось. Проклятая встреча! Есть тысяча других дел, которыми Дэвид предпочел бы сейчас заняться. Но встреча – крайне перспективна. По крайней мере, так считает Сара, а она редко ошибается в подобных вещах.
Дэвид делает глубокий вдох. Держаться. Выдыхать. Он проводит рукой по волосам, сбивая их в свободный кок, сосредотачивается – смотрит перед собой – и опять скашивает глаза вниз.
Он может разглядеть входную дверь, где их с Сарой обыскивали, и охранников в черном. Они по-прежнему высокомерно прохаживаются взад-вперед. Прижав нос к стеклу, Дэвид догадывается – конструкция спроектирована таким образом, что стойки и провода, поддерживающие пузырь, невидимы изнутри. Создается впечатление, что этот шар завис в воздухе, как громадная летающая тарелка. Дэвид нашаривает в кармане телефон, вытягивает руку и вновь старается захватить себя и пузырь в кадр. К своему изумлению, парень обнаруживает, что изображение на экране регистрирует лишь размытое пятно цветных пикселей.
Выругавшись, Дэвид подносит телефон к глазам, чтобы проверить, нет ли на стекле трещин.
– Извини, Дэвид, – произносит Катя, прерывая диалог с Сарой. – Твой смартфон не будет работать, пока ты находишься в здании. Ксан настаивает на установке глушителей во всех местах, где мы находимся. Жучки и всякое такое прочее, понимаешь?
Сара тоже достает телефон и внимательно изучает экран.
– Вырубился!
– Приношу извинения за временные неудобства. Как только вы покинете здание, ваши гаджеты заработают.
– Смешно! – восклицает Дэвид. – Ну и как мы запишем интервью?
– Вы будете обеспечены всем, чем нужно. Мне подготовить пару «чистых» телефонов, которые вы сможете использовать в течение визита?
Дэвид таращится на бесполезный черный прямоугольник в руке. Он чувствует себя потерянным, плывущим по течению.
– Все нормально, – говорит он, проглатывая всплеск тревоги. – Правда.
Сара согласно кивает.
– Отлично, – добавляет Сара. – В таком случае пойдем, посмотрим на Ксана?
Сару и Дэвида уводят из отдела маркетинга через двойные плексигласовые двери, далее они шагают по веренице взаимосвязанных коридоров, которые кажутся бесконечными.
Из-за того, что почти все полностью построено из прозрачных материалов, искривленная архитектура не позволяет видеть дальше чем на пару метров в любом направлении, – через несколько минут Сара и Дэвид оказываются совершенно без сил. Они покорно следуют за Катей через лабиринт конференц-залов с открытой планировкой, заселенных группками стильных «голубых воротничков», большинство из которых выглядят почти подростками. И здесь посетителей полностью игнорируют. Молодые люди, несомненно, вовлечены в какие-то таинственные задачи и не могут кинуть даже беглый взгляд на Дэвида и Сару.
Наконец Катя останавливается перед очередными двойными дверями. В отличие от пройденных, они матовые, поэтому невозможно увидеть, что за ними.
– Есть еще несколько условий, которые нам необходимо обговорить, – произносит Катя, держа планшет вместе со стилусом. – Я бы хотела сделать это сейчас…
Сара выгибает бровь дугой.
– Я думала, мы все уже подписали на стойке регистрации.
– Имеется дополнительный перечень условий – наряду с нашим стандартным соглашением о неразглашении. Ксан настаивает на нем всякий раз, когда мы делимся прототипом с кем-то не из нашей компании. Разумеется, вы можете спокойно и тщательно изучать его столько времени, сколько хотите. Может быть, принести вам кофе?
– Нет необходимости, – бросает Дэвид, взяв планшет и отмечая квадрат со словом «Согласен». – Я уверен, мы опять сэкономим на адвокате.
Сара с вымученной улыбкой берет планшет, вводит данные с предельной точностью и передает гаджет Кате.
– Прекрасно, – сияет Катя – А теперь я вынуждена вас оставить.
– Ты не пойдешь с нами? – спрашивает Дэвид.
– Извините, я бы с удовольствием, но у меня еще одна встреча в одиннадцать, – отвечает Катя. – Не волнуйтесь. Мне кажется, что в ближайшем будущем мы пообщаемся подольше.
Катя отступает к дверной панели, высовывает язык и ждет, когда красный свет начнет мигать зеленым.
Первое – это музыка. Еще до того как дверь за ними закрылась, Дэвид и Сара были поражены резким звуком электрогитары, серией диких, приблюзованных риффов, пронзающих воздух, странно анахроничных во времена космической эры. Сам офис смахивает на те, через которые они уже прошли: просторный и скудно меблированный, с естественным освещением. Единственное отличие – стены из того же легкого матового стекла, что и дверь, сводящие вид снаружи к неясным грязным пятнам теней и силуэтов.
Похоже, никто, кроме хозяина, не может ни войти, ни выйти отсюда.
В дальнем конце офиса, сгорбившись над маленьким, закрытым сверху радиоусилителем,
