Конечности коснулись возвышения, на котором стояла моя тюрьма. Я поднатужился, просунул их подальше, приподнял себя вместе с тюрьмой и вновь обрёл подвижность. Превратив свою тюрьму в своеобразный неуклюжий скафандр, я подошёл к краю возвышения. Далеко внизу находился пол комнаты. Придётся прыгать — другого выхода нет.
Покрытое шерстью существо с острыми зубами приподнялось, заметив мои движения, и выгнуло спину. Я переложил бластер в одно из свободных щупалец. С ним я постараюсь справиться.
Самый решительный момент! Я оттолкнулся шестью конечностями и прыгнул вниз, стараясь не нарушать равновесия.
Конечности мои вошли в соприкосновение с твёрдым полом помещения. Меня пронзила жуткая боль. С трудом я удержался на ногах. Но, стиснув зубы, я поборол дурноту и поспешил к выходу.
Применять бластер не пришлось. Увидев, как я вместе с прозрачным домом спрыгнул с возвышения и направился в его сторону, страж, покрытый шерстью и вооружённый острыми зубами, поднял кверху пушистый хвост и в панике, издавая громкие звуки, бросился вон из помещения. Я внутренне ухмыльнулся. Жестокие твари всегда самые трусливые.
Весь мой расчёт был на неожиданность и на мою хорошую память. Направление к котловине, к моему кораблю было известно. Только успеть, пока не кончится воздух. Только успеть!
Я прошёл по длинному коридору и по ступеням, превышавшим меня ростом, спустился на равнину, окружённую со всех сторон жилищами чудовищ. В одном месте в жилищах был разрыв — туда и направил я свои шаги.
Но не прошёл я и половины пути через пыльную равнину, как громкий крик донёсся до меня. Я обернулся. В одном из окон появилась голова того существа, которое показывало мне жестокую картинку в книге. Существо кричало, показывая на меня. Задыхаясь от напряжения, на подгибающихся от неимоверной тяжести конечностях я припустился дальше.
***— Ой, батюшки мои светы! — закричала Ксения не своим голосом. — Что же это творится!
— Чего там? — спросил Корнелий, не отрываясь от супа, потому что привык к тому, что жена его всегда преувеличивала важность и трагичность событий.
— Ой! — голосила Ксения. — Оно бежит на шести ногах! Спасайтесь, кто может!
Этого Удалов уже вынести не смог. Он подошёл к окну, выглянул наружу, и глазам его предстало невероятное зрелище. По двору, направляясь к воротам, бежал аквариум.
Из-под аквариума высовывались щупальца осьминога, остальными он придерживал края, чтобы не расплескать воду.
Бежал осьминог со скоростью трёхлетнего ребёнка, и глаза его угрожающе поблёскивали сквозь толщу воды.
Удалов укусил ложку, которую держал во рту, и чуть не сломал зуб.
Из соседнего окна высунулся Ложкин, а из других окон прочие обитатели дома, и те, кто знал об осьминоге, и те, кто о нём и слыхом не слыхивал. Поднялся невероятный шум, переживания, некоторые испугались, а некоторые не поняли и стали аквариум приободрять и подстёгивать: «Давай, жми!»
В воротах аквариум чуть не столкнулся со Стендалем, который забыл записать данные о жизни осьминогов в естественных условиях и возвращался к Ложкину, чтобы поглядеть в Брема.
Миша Стендаль при виде бегущего аквариума подлетел кверху, схватился за перекладину ворот и повис, поджав ноги, хотя был не очень трусливым человеком. Аквариум задержался на мгновение под Стендалем, одно из щупалец поднялось над стенками, и оттуда вылетела маленькая молния, вонзившаяся в Стендаля сзади.
Аквариум выбежал из ворот и бросился вдоль по улице. Опомнившееся население дома № 16 выскакивало из окон и дверей и мчалось вслед. Прохожие на улице останавливались, жались к домам, ахали или смеялись, полагая, что это не осьминог, а детская проделка, шалость.
Аквариум чуть было не угодил под автобус, но автобус успел затормозить. Потом на пути его встал постовой милиционер Семёнов, и аквариум попытался его обойти. Но не тут-то было. Семёнов стоял как скала. Тогда аквариум, вернее, осьминог выстрелил в него молнией. Семёнов выдержал и это нападение. Со всех сторон сбегалась толпа.
***Я понял, что погиб, тогда, когда на пути моём встал один из них, облачённый в серую одежду с блестящими пуговицами.
Я метнулся в сторону, разрядил в него бластер. Пути вперёд не было. Всё кончено. И самое ужасное, что бластер полностью разряжен. И я не могу пустить себе заряд в голову.
Массы чудовищ сбегались со всех сторон. Для них это оказалось развлечением. Для меня — трагедией.
Тогда я вытащил конечности из отверстий в полу домика, и воздух с журчанием потёк наружу, пыль вокруг меня темнела. Живым я им в руки решил не даваться.
***Грубин подоспел к сбежавшему осьминогу, когда в аквариуме уже почти не осталось воды. Люди смотрели на это растерянно и не понимали, что осьминог собирается кончить жизнь самоубийством.
— Воды! — закричал Грубин. — Немедленно воды! Он погибнет без воды!
— Воды, — сказал постовой Семёнов.
Осьминог безжизненной кучкой слизи лежал на мокром дырявом полу аквариума.
Кто принёс кастрюлю, кто ведро, кто просто чашку или стакан. Грубин выбрал ведро почище, осторожно положил туда осьминога, потом взял в другую руку аквариум.
В этом виде его и сфотографировал Миша Стендаль. И этот снимок обошёл потом многие газеты мира.
***Я пишу эти строки специально сконструированной для меня ручкой на белых пластиковых листах. Пишу крупно, чтобы академик Полосов, милейший старик, мог разобрать мои записки без микроскопа.
Сейчас, когда кончится моя содержательная беседа с Полосовым и Машенькой, нашей секретаршей, придёт Ксения Удалова, принесёт мне вишен. Чудесные вишни растут в городе Великий Гусляр, даже не представляю себе, как я обойдусь без вишен в Москве. Но Саша Грубин, мой старый друг и спаситель, поклялся, что возьмёт с собой в Москву килограмма два. И я ему верю, он тоже милейший человек. Не так образован, как академик Полосов, но ведь Грубин не имеет высшего образования. Но что-что, а докторскую степень я помогу ему получить. Хотя бы за открытие меня.
Домашний пленник
1Известный учёный и изобретатель профессор Лев Христофорович Минц жил в доме № 16 по Пушкинской улице. Был он человеком отзывчивым и добрым, считал своим долгом помогать человечеству. В первую очередь этой слабостью профессора пользовались его соседи. Они были людьми ординарными, не любили заглядывать в будущее и зачастую разменивали талант профессора по мелочам. Тому можно привести немало примеров.
У Гавриловой пропала кошка. Гаврилова вся в слезах бросилась к профессору. Лев Христофорович отвлёкся от изобретения невидимости и изготовил к вечеру единственный в мире «искатель кошек», который мог найти животное по волоску. Кошка нашлась в парке культуры и отдыха на высоком дереве, и
