Удалов вошёл в зал и встал сзади, у стенки. Картина подходила к концу. Уже беляки напали на штаб дивизии. Вот уже отстреливаются из последних сил защитники штаба. Вот близка река. В зале творится что-то неописуемое. Уж очень ребята переживают за полководца. А он плывёт через реку Урал, и пули шлёпаются в воду совсем близко. И утонул Чапаев. Хоть и кричали ребята, переживали. Утонул. Никто не смог его спасти…
Зажгли свет. Удалов со всеми пошёл к выходу. Не к выходу на улицу, а к выходу в буфет. Там он постоял в очереди за пирожными, выпил стакан лимонада и понял, что надо идти домой. Фокус не удался. Видно, у него нервы растрепались. И Чапаева жалко было.
Но домой Удалов не пошёл. Удивительно, он сам не мог бы объяснить почему, но он вернулся в зал, устроился в последнем ряду, чтобы никто его не видел, и поглядел вперёд. Место в пятом ряду пустовало. Не было сегодня мальчика Тиши.
И вдруг Удалов услышал тихий голос:
— Корнелий, ты что здесь делаешь?
Вот странно! В последнем же ряду за колонной сидит Грубин.
— Ты давно здесь?
— Первый сеанс отсидел. А ты?
— Конец только видел.
— А Тишка не приходил?
— Нет, не приходил.
И тут в двери в окружении ребят появился Тиша. Шёл он быстро, склонив голову, под мышкой держал книжку про фельдмаршалов и на укоры и попрёки друзей говорил:
— И ничего у меня не получится. Меня вчера научно проверили. Нет во мне таких способностей.
— Мы тебе поможем, Тишка, — говорили ребята. — Ты не дрейфь.
Тишка обернулся, разыскивая кого-то глазами. Удалов испугался, что его, и нырнул под стул. И увидел совсем близко от своей головы трёпаную шевелюру Саши Трубина. Оказывается, тот тоже не хотел попадаться на глаза ребёнку. Так они и просидели, пока не зажёгся экран.
— Как ты думаешь, получится? — спросил Удалов Трубина, когда Чапаев на экране рассказывал о тактике с помощью картофелин.
— Не думаю, — сказал Грубин. — Не всегда можно вот так, руками, в душу лазить и подвергать всё исследованию. Наверное, мы что-то погубили.
— Значит, ты веришь, что было?
— Верю.
Дальше они сидели молча. А когда настали последние минуты в жизни Чапаева, все ребята в зале начали кричать:
— Держись, Василий Иванович! Ещё немного осталось!
А другие кричали:
— Тишка, давай!
И в этом крике раздался тонкий и грустный голос:
— Не могу, ребята!
— Давай-давай! — кричали другие. — Спасём Чапая!
А тем временем голова полководца уже скрылась под водой, уже взяли враги верх над героем, и в зале поднялся вой, рёв, шум, и Тиша даже привстал, а Грубин и Удалов, которые незаметно для себя орали вместе со всеми Тишке, чтобы он постарался, заметили, как Тишка поднял кулачонки, борясь с тяжёлой правдой киноискусства, и тогда голова Чапаева поднялась снова на поверхности, навстречу Чапаеву с берега кинулись его друзья и соратники. И вытащили его на мелкое место. Чапаев остался жив.
Удалов с Грубиным подождали, пока все выйдут из зала. Удалов хотел было подойти к мальчику и укорить его за то, что вчера он себя не проявил, а сегодня вот проявил, но Грубин остановил его и сказал:
— Не лезь, Корнелий. Тут всё сложнее, чем просто эксперимент. Понимаешь?..
КОММЕНТАРИИ СОСТАВИТЕЛЯ
Поступили в продажу золотые рыбки
В сборник «Поступили в продажу золотые рыбки» вошли избранные рассказы из цикла фантастических произведений Кира Булычёва «Великий Гусляр»: «Связи личного характера» (написан в 1967 году), «Поступили в продажу золотые рыбки» (1969), «Ответное чувство» (1970), «Кладезь мудрости» (1970), «Как его узнать?» (1970), «Надо помочь» (1970), «Разум в плену» (1971), «Домашний пленник» (1972), «Две капли на стакан вина» (1973), «Любимый ученик факира» (1974), «Когда Чапаев не утонул» (1974). А весь гуслярский цикл предуведомляет авторское предисловие, написанное в 1970 году, — «Вступление» (именно под таким названием оно всегда входило в сборники гуслярских историй Кира Булычёва).
Рассказы, собранные под обложкой этой книги, впервые, как правило, публиковались на страницах научно-популярных журналов, таких, как «Знание — сила», «Химия и жизнь», «Юный техник»… Некоторые из них были переведены на иностранные языки (английский, болгарский, венгерский, китайский, немецкий, польский, чешский и другие).
По рассказу, давшему название этой книге, в 1981 году режиссёром Александром Майоровым был поставлен короткометражный художественный фильм «Золотые рыбки» (киностудия «Мосфильм»). А в 1991 году режиссёром Александром Полушкиным по рассказу «Кладезь мудрости» был создан одноимённый кукольный мультипликационный фильм (студия «Самарателефильм»). Но кроме появления на кино- и телеэкранах, герои гуслярских рассказов настоящей книги присутствовали и на радио, и в театре: например, по рассказу «Домашний пленник» в 1987 году был создан одноимённый радиоспектакль, а народная артистка РСФСР Людмила Иванова много лет читала «Домашнего пленника» с театральной сцены.
Отдельно стоит рассказать о появлении первого рассказа гуслярского цикла — «Связи личного характера».
Долгие годы существовал апокриф, сформулированный самим автором:
«Вот в том Боровце я сидел и за неимением ручки писал карандашом свой первый «гуслярский» рассказ. Да, мой Великий Гусляр родился именно в Боровце. Оттуда в рассказ «Связи личного характера» перекочевала дорога в лесу как место действия. Именно там я увидел ремонтников, и мне показалось, что у рабочего, изображённого на круглом дорожном знаке, не две ноги, а три. А если дорогу чинят инопланетяне?
Написанный карандашом рассказ я отвёз в «Космос». Славчев взял его и напечатал, а так как у меня не было оригинала, я этот рассказ перевел потом с болгарского. Следовательно, мой первый «гуслярский» рассказ рождён вне нашей Родины».
Да, всё было именно так. Почти. Рассказ «Неоспоримое доказательство» (авторское название «Личные связи») был написан действительно в Болгарии в 1967 году. Действие его разворачивалось вблизи болгарского курортного городка Боровец, а главным героем был сам автор (повествование велось от первого лица). Как можно заметить, никакого Великого Гусляра на бумаге в тот момент ещё не было. Рассказ вышел в журнале «Космос» в начале 1968 года и был подписан настоящим именем писателя — Игорем Можейко. Оригинал рукописи у автора действительно не сохранился. А вот дальше можно немного не согласиться со словами Кира Булычёва, потому что «гуслярский» рассказ «Связи личного характера» — это не перевод с болгарского языка рассказа «Неоспоримое доказательство», а заново написанное произведение. Можно даже считать его самостоятельным произведением, несмотря на схожесть сюжетов. Так что рассказ, написанный в Болгарии, на русском языке никогда в прежние годы не печатался. Лишь недавно он был переведён на русский язык автором этих комментариев и увидел свет в одном из томов созданной ещё самим Киром Булычёвым серии «Для узкого круга». А рассказ под названием «Связи личного характера» стал первым в цикле «Великий Гусляр».
К началу 1970-х годов Кир Булычёв
