– Нет! – резко оборвал его Злыдень.
– Торговаться еще он будет, ёш, – тихо проворчал Колыч.
– Давай-ка, Беспалый, прогунди нам свою сказулину на ночь, – приготовившись слушать, опустился на корточки Брюль. – Только не очень страшную, а то не уснем.
– Никаких сказок! – припечатал Злыдень. – Я лажу сразу учую, веришь-нет?
– Но потом вы мне тоже расскажете, – сдался Аникей.
– А «потом» еще не настало, – философски изрек вдруг притихший было Грибок. – Тут ведь во многом и от вашей «сказки» будет зависеть.
– Знаете что? – внезапно улыбнулся Тавказаков. – А сами-то догадайтесь, кто я такой. Или слабо? – Он посмотрел на сталкеров, остановив взгляд сначала на Брюле, потом на Злыдне. – Вот вы двое – тоже из той Зоны. И кто же там поставлял вам оружие, а?
– «Контактеры», – сразу выпалил бородач, но Злыдень, неотрывно уставившись на Аникея, покачал головой и тихо, как-то даже зловеще произнес:
– Умники из лабы.
– Бинго, – перестал улыбаться Тавказаков.
– Вы – ученый? – выпятил на него и без того вытаращенные глаза Грибок.
– Ну да, – кивнул Аникей Александрович. – Нас было трое. Я ведь говорил уже про моих друзей, которые остались там, – он тоже ткнул вверх пальцем.
– Это туфта, – помотал головой Злыдень. – Умники не могут далеко отойти от лабы.
– Мы и не могли. Пока Зона не стала меняться.
– А вот отсюда – подробней, пожалуйста, – дернул себя за бороду Брюль.
И Тавказаков Аникей Александрович, как заправский лектор – собственно, такой опыт у него тоже имелся, – принялся внятно и доходчиво посвящать новых знакомых в события последних дней своей жизни, начиная с того момента, как их с коллегами посетили заблудившийся космический разведчик и разумный богомол[7].
Рассказ ученого произвел на сталкеров впечатление. Минуты две-три они сидели как пришибленные. Тавказаков, по правде говоря, даже не ожидал такой реакции. Впрочем, он заметил, что больше всего изменились в лице Злыдень и Брюль – бородач даже побледнел, – и это навело его на мысль, что в той, обреченной на вымирание Зоне у них кто-то остался из близких, вот они и переживают. Молчание первым прервал Злыдень, но сказал он то, чего Аникей не понял.
– Если там все передо́хнут, то и нам трындец.
Брюль кивнул. Колыч насупил брови.
– Ёш, – сказал он. – А че прям так-то? Не Зоной единой, чай…
– Мы-то с Ильей Николаевичем не оттуда, – поддакнул Грибок. Доценту не составило труда догадаться, что прозвучавшие имя-отчество принадлежали Колычу. – Ну, может, станет поменьше добычи, придется больше побегать…
– Особенно тебе, – буркнул Брюль.
– Так-то зачем? – обиделся одноногий. – Можно подумать, я бы отлынивал от охоты, если бы…
– Хватит! – раздраженно махнул рукой Злыдень. – Вы ведь оба и сами видите, что уже очень давно никто не попадает сюда из другого места, кроме как из той Зоны. Почему так происходит, мы не знаем, но это, мать его, факт. И не надо быть гребаным пророком, чтобы предсказать: без живности оттуда мы долго не протянем. Здешней травкой да корешками питаться не выходит, сами знаете.
– А грибы? – ляпнул вдруг Аникей, до которого стала наконец доходить суть проблемы.
– Не растут, – коротко бросил кто-то.
– То есть вы хотите сказать, – решил развить свою догадку ученый, – что здесь, в этой… ну тоже как бы Зоне, имеется лишь то, что попало сюда, как и сам я, из той? – Палец вновь машинально ткнул куда-то наверх. – Ну, как я понял, раньше попадало также и из других мест, а потом – лишь оттуда. Так?
– Не совсем, – сказал Злыдень. – Люди и животные – да. «Урфины» скорее всего тоже, то-то их меньше стало в последнее время. Все остальное, включая непригодную в пищу растительность, одежду, оружие, лекарства, а также, разумеется, монстров и аномалии, имеется здесь. Можно сказать, даже в избытке. Правда, аномалии эти – лишь название. Детские аттракционы, ни одной смертельной, веришь-нет? Покрутит, поплющит, пожамкает – да и выплюнет. Больше для того будто, чтобы бдительность не терял, не раззявливал варежку.
– Монстрюлины зато настоящие, – встрял в разговор Брюль. – Только я думаю, они не здешние, а тоже из Зоны.
– Частично – возможно, – мотнул головой Злыдень, – но многих я раньше, там, – кивок кверху, – не встречал.
– Постойте! – взмолился ученый. – Но как, откуда здесь берутся лекарства, оружие, еда? Кто те благодетели, что вас ими снабжают? И объясните же мне, наконец, кто такие «урфины»?!
Он даже сел в возбуждении на лежанке. Палец, кстати, как и предупреждал Грибок, снова начал болеть, но сейчас Аникей даже не обратил на эту боль внимания.
– Вот еды-то нам как раз никто не дает, – досадливо хмыкнул Колыч.
– А остальное… – вздохнул Злыдень. – Хрен его знает. Но кто или что бы это ни было – делает это не по доброте душевной.
– А для чего?
– Оружие и патроны – чтобы мы могли охотиться и не подохли с голоду, а также защищались от других сталкеров, ну заодно и тренировались – учились выслеживать, маскироваться, стрелять; одежда и лекарства – чтобы были здоровыми к нужному часу; аномалии и монстры – тоже для тренировки.
– Тренировки для чего?
– Для сражений с «урфинами», разумеется. Теперь уже для их тренировки. Ведь мы – всего лишь их спарринг-партнеры, веришь-нет? И, думаю, все остальное здесь, включая аномалии и монстров – тоже в основном для их, а не для наших тренировок.
– Почему? – глупо вырвалось у Тавказакова.
– Потому что это не просто Зона. Это специализированная, мать ее, Зона. Учебка.
– Для кого?!
– Да для «урфинов» же, сколько раз говорить? – вспыхнул в ответ Злыдень.
– Но вы так мне и не рассказали, кто такие эти «урфины»!
– А ты читал в детстве книжулину, – спросил с кривой усмешкой в бороду Брюль, – «Урфин Джюс и его деревянные солдаты»?
– Н-нет, не читал, – наморщив лоб, отмахнулся Аникей Александрович. – Возможно, в нашем мире ее не написали.
– Если кратко, там одному перцу, как раз этому Урфину Джюсу, достался волшебный порошок, оживляющий даже неживые предметы. Вот он и настрогал себе армию деревянных солдат, оживил их и пошел завоевывать мир. Ну, не весь мир, только свою сказочную страну, не суть. А суть в том, что какой-то Урфин Джюс и в реальности наловчился строгать солдатулин. Не из дерева, правда, а из живых людей, но ведут они себя точь-в-точь как деревянные, особенно поначалу. Вероятно, им отведена какая-то высшая цель – как раз, например, мир и завоевать, а для этого они должны научиться сражаться. Вот их и отправляют в Учебку, где все условия для этого и созданы.
– Но тогда «урфины» не они, – сглотнул Аникей, – а как раз тот или те, кто их создал. И кто создал здесь все остальное.
– Да как бы по уму-то и так, – сказал Брюль, – но не деревянными же солдатами этих-то чурбаков называть. Долго выговаривать. Вот и прижилось – «урфины».
– А… какие они?
– Самое страшное, что внешне они – такие же, как мы. Но только снизу, от шеи.
