— А по-твоему, зачем они воспользовались мороком? — вопросом на вопрос ответил Ведающий. Сейчас, когда артефакт был так близко, он чувствовал исходящую от него силу. Она влекла его, искушала, уговаривая забрать себе.
— Сегодня ведь полнолуние. Вполне возможно, Даниэль прав, и эта шваль решила поживиться за счет артефакта, забрать лакомый кусок у ненасытной своры Габора. Смельчаки, однако, — ухмыльнулся Кристиан. — Или самоубийцы… И ты по-прежнему хочешь уехать? — последний вопрос был адресован угрюмому Этери.
— Я так понимаю, разубеждать вас бесполезно?
— От молодняка нужно избавляться, пока он не подрос и не превратился в матерых хищников. Чем меньше у Габора людей, тем больше у нас шансов выжить. Тебе ли об этом не знать? — Проследив за тем, как в бар, что-то весело обсуждая, заходит группа туристов, Кристиан решил: — Заберем артефакт ночью. Когда они меньше всего будут этого ждать.
Эрика
Камил обещал заехать в половине двенадцатого. Надеюсь, к тому времени родители уже улягутся, и я смогу незаметно покинуть номер. Обычно они возвращались около восьми и, наспех поужинав, валились спать. А с первыми лучами снова отправлялись на развалины. Отец с каждым днем становился все мрачнее, ему явно надоели бесцельные поиски. Мама, кажется, тоже начала падать духом. Но пока что уезжать они не собирались, и это главное!
Еще одной проблемой, вставшей на пути к долгожданной ночи, оказалось то, что гостиница запиралась ровно в двадцать три ноль-ноль. Прямо как наша студенческая общага. После ни выйти, ни войти в здание не представлялось возможным.
Пришлось изрядно поломать голову, продумывая план «побега». Возле здания отеля пустил корни кряжистый дуб. Его узловатые ветви не давали солнцу проникать в наш номер, а ночами, когда поднимался ветер, царапали окна моей спальни. Попробую спуститься по дереву, хотя для меня, с детства боящейся высоты, это было сродни самоубийству.
Путь на свободу был найден. Я со спокойным сердцем устроилась в гостиной перед телевизором и попыталась вникнуть в суть транслируемого кинофильма, хотя мысли постоянно возвращались к Камилу.
— Эрика! — Дверь распахнулась, и на пороге возникла сияющая маман. — Мы нашли ее!
Первым моим желанием было уткнуться в подушку и в голос зарыдать. Лишь усилием воли заставила себя сдержаться, однако сдавленный всхлип все же прорвался наружу. Нет, конечно, как дочь, где-то в глубине души, я была рада за родителей. И в то же время чувствовала, как на меня накатывает отчаянье.
— Мы нашли ее! — словно заезженная пластинка, повторила мама, явно вознамерившись довести меня до истерики.
Подумаешь, отрыла старый горшок. Было б чем гордиться!
— Поздравляю, — без особого энтузиазма отозвалась я, честно пытаясь изобразить на лице радость. Правда, уголки губ сразу же опустились вниз, и моя фальшивая улыбка превратилась в кислую гримасу.
Хорошо, что этого никто не заметил. Маман продолжала кружить по комнате, вознося дифирамбы самой себе. Отчего-то хмурый отец, быстро закинув вещи в номер, поспешил к администратору, предупредить, что завтра мы покидаем город.
— К чему такая спешка? — послала я ему вдогонку расстроенный возглас.
— Мой отпуск закончился еще три дня назад. Меня ждут в университете.
Горько шмыгнув носом, вперилась взглядом в экран телевизора. Вот вам и сказочный вечер, о котором грезила со вчерашнего дня! Меня точно кто-то сглазил.
Спихнув с журнального столика мои ноги и попутно отчитав за кавардак, творящийся в номере, мама с благоговением водрузила на стеклянную столешницу свое сокровище. Напевая бравурный мотивчик, отправилась в душ закаляться.
От досады я чуть не запустила пультом в стену, а потом вперилась взглядом в чертов ларец.
— Это все из-за тебя! — попеняла допотопной шкатулке и его прежней обладательнице — сумасшедшей графине. — Что, не могла спрятать получше?!
Опасливо оглянувшись на дверь, за которой раздавалось счастливое сопрано маменьки, схватила ее янтарную находку. Хранящийся в ней округлый сосуд размером с флакончик для духов оказался точь-в-точь таким, как на рисунке. На потемневшем серебре были вытиснены множество цветов с причудливыми усиками-завитками, по краю тянулись непонятные то ли символы, то ли знаки.
Я вертела чашу в руках, при этом ворчливо приговаривая:
— Тоже мне, лампа Аладдина. Был бы ты действительно волшебным, осуществил бы мою мечту! Но ты ведь всего лишь старый бесполезный горшок, предназначенный для пыления в хранилищах музея!
Если раньше я страстно желала изменить свой дурацкий характер, быть порешительнее, смелее, то с появлением в моей жизни Камила приоритеты резко поменялись. Самым важным теперь стало не разлучаться с любимым. Правда, сомнительно, что «магическая» ваза способна исполнить хоть какое-то из этих моих желаний.
Изучив каждую загогулину на стенках чаши, перевернула ее вверх дном и зачем-то потрясла. Наверное, надеялась, что после сих манипуляций из ее недр, словно черт из табакерки, появится джинн и предложит прокатиться на ковре-самолете. Джинн так и не появился. Зато почувствовала, как на ладонь что-то капнуло. Густая горячая струйка поползла по запястью, оставляя на коже темно-бордовый след.
— Фе! Гадость! — с отвращением отшвырнула от себя вазон. Густая как кисель жижа, к моему ужасу, очень смахивала на кровь.
Что за чертовщина…
Спохватившись, быстро подняла допотопную реликвию и запихнула ее обратно в шкатулку. Схватив бутылку минералки, побежала на балкон смывать с руки странную грязь.
Остаток вечера провела, пакуя чемодан и сокрушаясь по поводу своей нелегкой судьбы. «Сосуд для крови» мама надежно спрятала в кейс и запретила даже смотреть в его сторону.
Не больно-то и хотелось.
Было около одиннадцати, когда из спальни послышался могучий отцовский храп и мерное посапывание матери. Как метеор я принялась носиться по комнате, быстро приводя себя в порядок и попутно выдумывая причину, почему так спешно вынуждена покинуть Словакию. Еще бы суметь озвучить ее Камилу и при этом не расплакаться.
Время бежало незаметно. Вот на циферблате часов высветилась половина двенадцатого. Пора. Подхватив с пола босоножки, осторожно, словно сапер на минном поле, на цыпочках пересекла гостиную и, скрипнув балконной дверью, перелезла через перила. Пожелав себе удачи, перебралась на ветку и начала медленно спускаться.
— Главное не смотреть вниз, не смотреть вниз, — словно заклинание, твердила я.
Мотоцикл Камила уже мигал фарой за живой изгородью отеля. Натянув обувку, поспешила навстречу чудесной ночи. К несчастью, последней в этом сказочном городишке.
Наверное, стоило сразу же огорошить любимого неприятной новостью, но пылкий поцелуй вытеснил из моей головы все мысли.
— Карета подана, — улыбнулся Камил, протягивая мне шлем.
Устроившись сзади, покрепче обхватила его за талию. Парень крутанул рукоять газа. Зарокотав, «Хонда» помчалась по ухабистой дороге, лихо минуя крутые повороты.
Пока добирались до клуба, я не переставала себя утешать. И чего спрашивается паникую? На дворе ведь не каменный век. Есть тьма способов поддерживать общение. Да и Словакия, слава Богу, находится
