По обе стороны от главы находились его приближенные — самые могущественные, жестокие и беспощадные колдуны, одержимые извечной потребностью в поиске новых даров. Те, кого боялись все без исключения. Ради достижения желаемого они спокойно переступали через любые законы, людские и ведьмовские.
Справа от предводителя, положив руку на спинку кресла и насмешливо глядя в сторону коленопреклоненной ведьмы, стояла Маргитта, двоюродная племянница Габора. Позади, словно античная статуя, замер Вадаш. Его рельефные мышцы отчетливо выделялись под тонкой тканью рубашки. Слева от Батори, прислонившись к стене и скрестив на груди руки, расположился Бальтазар, еще один дальний родственник Батори, корни родословной которого уходили к древнему народу — лугару. Не было только Ксавера. Но его Габор предпочитал не тревожить по пустякам.
Батори разрешил девушке подняться. Но вскинуть голову и посмотреть в глаза своему господину она так и не осмелилась.
— Что ты узнала? — низкий бесстрастный голос разнесся по сумеречному залу, отголосками заиграв в его темных глубинах.
— Немного, — с замиранием сердца ответила ведьма.
Как же она ненавидела доставлять Габору неполную информацию! И как же боялась прочесть гнев или даже тень недовольства в его глазах.
Сделав глубокий вдох, тихо проговорила:
— Цецилия отправила Ведающего в Россию. На поиски артефакта, но мне неизвестно, какой в нем дар.
— И это ты называешь ценными сведениями? — презрительно фыркнула Маргитта. При малейшем движении золотые цепочки, вплетенные в ее темно-красные, точно кровь, локоны, издавали тихий перезвон.
— Прекрати, Маргитта. — Габор поднял руку, повелевая женщине умолкнуть и снова обратил свой царственный взор на юную ведьму. — Куда конкретно отправили Ведающего?
— Этого мне тоже неизвестно, — почти беззвучно промолвила девушка. То, чего так опасалась, случилось: Габор оказался ей недоволен. Она снова посмела его огорчить!
— Не понимаю, зачем она вообще нам нужна. От нее больше проблем, чем пользы! — В небесно-голубых глазах Маргитты появился опасный блеск. — И вообще, я бы на твоем месте, дядя, не очень-то ей доверяла. Предавший однажды, предаст вновь. На этот раз тебя. Позволь мне покопаться в ее сознании и выяснить, так ли уж она с нами откровенна.
— Маргитта, — теперь голос Батори был приторно-сладким и мягким, как тающее на солнце мороженое, но от этого шепота бросало в дрожь любого, кто находился рядом с ведьмаком, — когда захочу услышать твое мнение, я тебя спрошу. А сейчас не вмешивайся. Кто еще отправился с Ведающим? — обратился он к полуночной гостье.
— Этери и Эчед. Хотя Цецилия ему запретила.
— Керестей в своем репертуаре, — улыбнулся Габор, но в глазах его по-прежнему царил холод. — Что думаешь, Бальтазар? — поманил он лугару. — Сможем узнать, куда и зачем отправилась наша неугомонная троица?
— Почему нет? — пожал плечами потомок оборотней. Приблизился к своему господину, и отблеск свечи скользнул по его наголо обритой голове, на миг задержавшись на рисунке, что был вытатуирован на затылке, — символ рода Батори, три острых волчьих клыка. — Если надо узнать, узнаем. Маргитта?
— Я с тобой, — расплывшись в улыбке, кивнула чародейка.
— Хорошо. — Старый колдун подался вперед и бросил замершей на полу девушке: — А ты впредь постарайся меня не разочаровывать. Один раз я вывел тебя из-под удара, больше помогать не стану.
— Обещаю, я вас не подведу. — Ведьма поднялась, поклонилась низко и, развернувшись, поспешила прочь, радуясь, что самое страшное уже позади.
Эрика
Меня разбудила звонкая телефонная трель. Послышался топот шагов, кто-то снял трубку. После чего повисло напряженное молчание, а потом мама стала звать отца, и в ее голосе отчетливо слышались истерические нотки.
Недолго думая я скинула одеяло и выскользнула в коридор. С папой столкнулась на лестничной площадке. Обменявшись встревоженными взглядами, мы чуть ли не кубарем полетели вниз, на доносящиеся из гостиной звуки. Плакала мама.
Она стояла посреди комнаты, ссутулившись и прижав к плечу трубку, свободной рукой смахивая бегущие непрекращающимся потоком слезы.
— Музей ограбили, — прошелестели побелевшие губы.
Тонкие пальцы, судорожно сжимавшие телефонный аппарат, сами собой раскрылись, и трубка с глухим стуком ударилась об пол. Опустившись на оттоманку, мама схватилась за голову и безотчетно уставилась на старомодный сервант из красного дерева.
— Ничего не тронули. Только чашу графини, — так она называла привезенный из Словакии сосуд. — Только чашу графини… — вторила себе, словно эхо. Всхлипнув, спрятала лицо в ладонях.
Отец первым очнулся от шока, принялся утешать жену, уверяя, что преступник обязательно будет найден и наказан. Я обняла маму, ласково провела рукой по ее золотистым волосам, не зная, как бы ее утешить. Увы, сейчас от меня было мало толку. Для мамы это известие стало настоящим ударом. Сокровище, которое она так долго искала и которое ей все-таки удалось заполучить, вдруг исчезло.
— Полиция во всем разберется, — продолжал увещевать ее отец. Глянув на меня, попросил: — Пожалуйста, приготовь Яци завтрак и отведи в школу.
Я молча кивнула и, ободряюще сжав мамину ладонь, пошла будить брата.
* * *
Устроившись в стареньком, потертом кресле, Кристиан не сводил с Даниэля глаз. Ведающий уже третий час кряду вертел сосуд в руках, выискивая в нем признаки силы, но пока что все безрезультатно. Сколько ни пытался, никак не мог почувствовать даже малейшего следа, незначительной крупицы магии.
— Если в этой чаше и был когда-нибудь дар, сейчас здесь определенно ничего нет. — Убрав артефакт в футляр, Даниэль устало откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза.
— Уверен? — напряженно спросил Этери. — Цецилия не могла ошибиться.
— А вот сейчас и проверим. — Крис включил на телефоне функцию «громкоговоритель» и остановил мобильный на столе.
Из динамика донеслись протяжные гудки, затем тихое шуршание и, наконец, телефон разразился пронзительным криком:
— Проклятье, Кристиан, я до тебя уже три дня пытаюсь дозвониться!
За сим последовало долгое промывание мозгов и чтение нотаций, сопровождаемое наказом немедленно возвращаться в Венгрию. Последнее было сказано для проформы, потому как Цецилия прекрасно понимала: ее взбалмошный отпрыск не станет следовать воле родительницы, а сделает все с точностью до наоборот.
— Закончила? — со вздохом поинтересовался Эчед, когда мать умолкла, чтобы перевести дух. Не дожидаясь продолжения нравоучительной тирады, поспешно добавил: — С артефактом возникли проблемы. Мы его нашли, но силы в нем как бы уже нет.
Молодые люди наперебой принялись рассказывать о поисках и похищении чаши.
Когда закончили, воцарилось напряженное молчание. Лишь спустя несколько секунд ведьма потухшим голосом произнесла:
— У меня есть только одно предположение: вас снова опередили. Найдите этого человека и отберите у него силу. Начните с Кальманов. Вероятно, она в ком-то из них.
— Вчера я находился рядом с ними достаточно долго и ничего не почувствовал. Уверен, никто из археологов не владеет даром, — без тени сомнения сказал Даниэль.
— Как именно магия покидает сосуд? — в свою очередь поинтересовался Эчед.
— Чтобы завладеть силой, человек должен прикоснуться к чаше, при
