Выбравшись из клуба, мы очутились в небольшом глухом дворе, и теперь здравый смысл проснулся и в Вилли…
— Ого, — осознав, что вокруг настоящая ночь, выдохнула она. Тут же схватила меня за пояс, украшавший короткую юбку, и, потащив в сторону проёма, выводящего в следующий двор, добавила: — Пойдём!
И мы действительно пошли. Не знаю, как Вилли, а я старалась не оглядываться и уповала на то, что двор в принципе освещён и у дверей клуба курит целая компания, то есть преследователи (если они всё же за нами идут) отстанут.
Только всё получилось совсем не так. В следующем дворе, уже не таком освещённом, из тени выступил ещё один незнакомец и сказал каким-то слишком насыщенным, глухим и одновременно рокочущим басом:
— Привет. Далеко собрались?
Сердце ухнуло в пятки и застучало слишком сильно. Я машинально обернулась, чтобы увидеть тех троих — они уверенно шли по нашим с Вилли следам.
— Что вам… — начала моя обычно смелая подруга, но сразу осеклась и замолчала.
А этот человек…
— Ты можешь идти, если хочешь, — сказал, обращаясь к Вилинии, и даже подвинулся, освобождая путь.
В тот момент я не думала ни о чём, а позже, размышляя над этой ситуацией, поняла — я не ожидала. Нет, я правда не верила, что девчонка, которую считала едва ли не самым близким человеком, может кивнуть и, громко цокая каблучками, помчаться прочь.
Тогда у меня не только мыслей, но и слов не нашлось. Я даже не попыталась окликнуть Вилли, а та бежала и не оборачивалась.
Пара минут, которые напомнили вечность, и всё, подруга исчезла, а я… осталась в западне.
Те трое уже приблизились и встали за спиной — я не видела, но словно кожей ощущала их жадное дыхание. В этот миг одна мысль всё-таки мелькнула… А зачем? Зачем компании взрослых, вполне привлекательных мужчин пятнадцатилетняя девчонка? Зачем им я?
Сказать, что я очень красива или чем-то принципиально выделяюсь? Нет, ничего такого. Я обычная: рост средний, волосы тёмные, глаза серые и в остальном без особенностей.
Разве что…
Медленно повернувшись, я посмотрела на того, кто сидел за барной стойкой и чьи пристальные взгляды ловила несколько раз за вечер. Может, дело в нём? Может, это не всем, а лично ему что-то от меня надо?
— Добегалась? — усмехнулся мужчина. Голос прозвучал столь же странно, как у первого — тот же слишком насыщенный, глухой и одновременно рокочущий бас.
Я сделала инстинктивный шаг назад и одновременно чётко поняла — это конец, живой меня не отпустят. А в следующий миг кровь в венах заледенела: лица нападавших изменились, пусть на долю секунды, но я увидела, как человеческий облик сменился другим.
Это напомнило маски. Словно они надели что-то на лица, но тут же сняли. Только никаких масок, конечно, не было, а произошедшее… это был бред, что-то невозможное.
Я сделала новый шаг назад и замотала головой, пытаясь вернуть ясность ума.
— Она очень вкусная, — шумно втянув носом воздух, заявил тот, кто стоял за спиной. — Не зря мы сегодня сдерживались.
— Да, — подхватил кто-то из троицы. — Нам повезло.
Последняя фраза прозвучала так, что я вздрогнула всем телом. Запоздало поняла, что нужно кричать, но почему-то не смогла выдавить ни звука.
— Готова? — делая шаг навстречу, спросил тот, кто прежде сидел у бара.
Всё. Моё сердце остановилось.
А потом застучало с бешеной скоростью, потому что в наш неприятный разговор вмешался ещё один голос, и он точно принадлежал кому-то постороннему, не такому, как они.
— Четверо на одну девчонку? А вы не подерётесь?
Нападавшие резко замерли, а окружавший нас мрак словно сгустился. С огромным трудом, будучи почти парализована страхом, я повернула голову и… нет, не поняла.
Я не то чтобы осматривалась раньше, но точно видела — этот двор был пуст, а теперь в нескольких метрах стоял мотоцикл, причём очень навороченный, а рядом с ним парень типичного байкерского вида: в кожаной куртке, тяжелых ботинках, с цепью через плечо.
Осознав, что парень один и, кажется, без оружия, я пришла к выводу, что обрадовалась рано. Зато нападавшие напряглись — все четверо застыли, уставились пристально, а он…
— Погода нынче хорошая, — заявил, кривя губы. — Только темнеет рано.
— Очень рано, — отозвался тот, что дежурил у бара.
Недолгая пауза, и…
— Взять его!
Трое резко, с невозможной скоростью, ринулись к «байкеру», однако обо мне тоже не забыли. Четвёртый подскочил со спины, схватил и сжал настолько крепко, что воздух из лёгких вышиб.
Я опять хотела закричать, но снова не смогла, а спустя ещё миг вытаращилась и глазам не поверила. Увидела, как парень выхватывает буквально из ниоткуда большой стальной круг и едва не сносит голову одному из громил.
А потом случилось то, что прежде было воспринято как глюк. Лицо того, кто наблюдал за мной и в ком я успела признать главаря, неуловимо исказилось и опять стало нечеловеческим. Взгляду предстала тёмно-серая чешуя, вдавленный нос, узкие, фосфоресцирующие желтым глаза и рассыпанные по лицу шипы.
Вновь ощущение того, что окружающий мрак сгущается, после чего началась новая стремительная атака на «байкера». Только тот отскочил, совершив почти каскадёрский, совершенно немыслимый трюк.
Невольно закралась мысль о розыгрыше, о том, что я угодила на съёмочную площадку какого-то фильма. Только камерами, осветителями и прочими атрибутами кино тут даже не пахло, а внутри сидела чёткая уверенность: происходящее всерьёз.
После нового выпада парня, кто-то из громил взвыл, а я дёрнулась и задрожала всем телом. Правда, причиной для такой реакции стал не звук, а тот факт, что державшему меня мужчине надоело ждать…
Он прижал крепче, я ощутила горячее влажное дыхание на своей шее, а спустя ещё миг нечто скользкое поползло по ушной раковине, норовя забраться глубже. Это было так противно и жутко, что я вцепилась в удерживавшую меня руку и всё же смогла заорать.
Ногти заскользили по чешуе, а рука… она словно не из плоти
