– Я считаю абсолютно неприемлемым, что наследница престола подвергает себя риску ради своего портмана. – В устах королевы-матери это слово прозвучало как грязное ругательство. – Это просто чудовищно. – Продолжая барабанить по трости, она по очереди оглядела все троих. – Вам есть что сказать?
Лотти сглотнула. Ее охватил гнев и одновременно жгучий стыд. Она верила, что никак не могла помешать Элли приблизиться к фургону, однако это было неправдой. Еще как могла. Если бы в телефонном разговоре убедила Элли, что с ней действительно все в порядке. В тот момент это просто не пришло Лотти в голову, хотя она обязана была помнить, что ее жизнью можно и нужно пожертвовать ради спасения принцессы.
– Прошу прощения, ваше величество, я… – начала она.
– Не ты! – прокаркала старуха. – Пусть говорит преторианец! – Она пронзила Джейми испепеляющим взглядом, после чего снова посмотрела на Лотти. – Ты сделала все, что полагается портману. В последнее время найти портмана трудно, так что нам не хотелось бы тебя потерять. Это доставило бы нам изрядное неудобство.
Изрядное неудобство.
На мгновение Лотти словно выключилась. Они ведь не знают… Там, в фургоне, она вообще забыла о своей роли портмана. Она не размышляла, причинит ли кому-либо неудобство, если погибнет, и точно так же не думала о том, что должна выжить ради принцессы. Она думала только о себе. Она не та, кем ее считают. В душе Лотти всколыхнулось негодование – отчасти на этих людей, но в гораздо большей степени – на себя. Горько сознавать, что в этой ситуации она повела себя как обычный подросток. И все-таки она хочет быть сильной, хочет заслужить свое место в этом необыкновенном мире, пускай и ценой огромного риска.
Лотти повернула голову и посмотрела на Джейми. Преторианец полностью владел собой, на его лице не дрогнул ни один мускул.
– Согласен, – промолвил король, хотя, судя по тону и позе, признавать это ему было неприятно. – Сэр Олаф, прошу назначить вашему подчиненному соответствующее наказание.
Лотти вскипела.
Джейми их спас! Он сделал все возможное, чтобы…
Преторианец бросил на нее предостерегающий взгляд. Лотти прикусила щеку, сдерживая готовые вырваться слова. Предупредить Элли юноша не успел. Принцесса шагнула вперед и заговорила. К изумлению Лотти, она вовсе не возмущалась и даже не повысила голос.
– Мы можем быть свободны? – осведомилась Элли. Лишь сжатые кулаки выдавали ее истинное состояние.
Король потер лоб, как будто мучился страшной головной болью, и вздохнул.
– Да, ступайте.
Когда они повернулись к выходу, Александр сказал вслед:
– Рад, что никто из вас не пострадал, и восхищен вашим мужеством, но… правила есть правила.
Элли на секунду задержалась у двери, но не оглянулась, а потом все трое вышли, оставив позади мертвую тишину.
-55-Перед возвращением в комнату Элли попросила Джейми ненадолго оставить их с Лотти наедине. Преторианец с видимой неохотой кивнул и в одиночестве двинулся дальше.
– Идем, – вполголоса сказала Элли, взяв подругу за запястье. Из-за распухшей губы ее речь звучала слегка невнятно.
Девочки миновали коридор, поднялись по винтовой лестнице в башню и оказались в комнате с огромным балконом, который выходил на бескрайний, засыпанный снегом сад позади дворца.
Держась за перила, Элли с непроницаемым выражением перегнулась через балкон. В эту минуту она скорее походила на Джейми, чем на саму себя. Лотти проследила за взглядом принцессы, гадая, как будет выглядеть сад, когда сойдет снег.
– Лотти, – сказала Элли, не поворачиваясь, – я хочу задать тебе один очень важный вопрос, но сперва кое-что пообещай. – Она наконец посмотрела на Лотти, буквально впилась в нее глазами.
– Конечно, – отозвалась та, отгоняя сомнения.
Элли покачала головой.
– Нет, Лотти, в этом-то весь смысл, – вздохнула она, и на ее лице проступили следы усталости и недосыпа. – Пообещай, что, отвечая на мой вопрос, ты будешь думать не обо мне, а только о себе и своих чувствах.
Лотти похолодела. Об этом же просила перед смертью мама… По спине поползли странные, неприятные мурашки – а вдруг это обещание из тех, что невозможно выполнить? Лотти не могла объяснить этого принцессе, понять ее сумел бы один Джейми. Она не вправе отвечать только за себя, ведь с недавнего времени ее жизнь принадлежит Элли. Она здесь, чтобы служить Элли. И все же Лотти не сказала этого вслух. Сделав глубокий вдох, она кивнула.
– Обещаю, – через силу произнесла она, понимая, что не до конца честна.
– Хорошо. – Элли заметно нервничала, не знала, куда девать руки. – И, пожалуйста, не спеши с ответом, подумай. – Когда Лотти еще раз кивнула, принцесса коротко выдохнула, а затем медленно произнесла, точно каждое слово причиняло ей боль: – Скажи, ты была бы счастливее, если бы не стала моим портманом?
– Нет, – ответила Лотти еще до того, как Элли закончила вопрос.
Ей не нужно было задумываться об этом, и вовсе не из-за клятвы верности принцессе. То, что это – чистая правда, Лотти подсказывало сердце. И пускай тучи сгущаются, пускай даже ей придется пожертвовать жизнью, но год, проведенный с Элли, стал для нее самым счастливым с тех пор, как умерла мама. Рядом с Элли она максимально приблизилась к тому, чтобы исполнить обещание быть счастливой. Лотти словно обрела ту часть себя, об утрате которой не подозревала.
– Мое место – здесь, – чистосердечно сказала она, стиснув руку подруги. По ее щекам текли слезы, но Лотти не обращала внимания. – Только с тобой я по-настоящему счастлива. Ты делаешь меня лучше.
В отчаянной попытке сдержать нахлынувшие чувства Элли сморщилась и громко шмыгнула носом. Она притянула Лотти к себе и обняла – так крепко, что та едва могла дышать.
– А ты – меня, – прошептала принцесса ей на ухо.
-56-Троица расположилась на кровати Элли, застеленной черными шелковыми простынями. Джейми сидел на краю, уронив голову в руки, точь-в-точь как роденовский «Мыслитель». Элли раскинулась посередине и разглядывала узоры на деревянных панелях, которыми был обшит потолок. Ее голова лежала на коленях Лотти, а сама Лотти рассеянно гладила принцессу по волосам.
– Это моя вина! – воскликнула Элли.
Рука Лотти ненадолго замерла.
– Мы все знаем – виновата я одна, – продолжала принцесса. – Они тоже знают и делают это, чтобы наказать меня.
Джейми издал странный звук, похожий на фырканье. Ребята обсуждали наказание, назначенное преторианцу, и в Элли проснулся прежний пыл.
– Сэр Олаф просто отправит меня на дополнительные тренировки, – Джейми откинул со лба волосы, – а тренироваться я люблю, так что это совсем даже и не наказание.
– Но принцип-то, принцип! – пробурчала Элли с надутой губой, выразительно потрясая в воздухе кулаком.
Лотти припомнила, какой свирепой может быть принцесса, и улыбнулась себе под нос.
– Разве оно того не стоило? – хихикнула она.
Элли опустила вскинутую руку, Джейми обернулся. Оба вопросительно посмотрели на нее.
– Я имею в виду не только наказание, – пояснила Лотти, – а всю историю с похищением.
