Но Хана, по крайней мере, была в безопасности. Да, это он убедил незнакомку увезти сестру, и да, мать может не простить себя за это. Но им, похоже, недолго осталось терзаться угрызениями совести.
Снова начался дождь. Ужасный, беспощадный, забирающий силы дождь, и Махмуду казалось, что сам Аллах плачет по ним. Вместе с ними. Они утопали в слезах.
Но тут, за шумом дождя, Махмуд различил что-то похожее на стук барабанов. Капли стучали по какой-то поверхности. Махмуд всматривался в поднимавшиеся и падавшие волны, пока не увидел это: спинку спасательного жилета, все еще надетого на человека. Человека, плававшего в воде лицом вниз.
Махмуд мысленно представил на месте утопленника отца. Сердце мучительно заколотилось. Он стал работать ногами, подплывая ближе и подталкивая мать к мертвецу.
Но нет! Жилет был голубым, а у отца – оранжевый, как у Махмуда. И это настоящий спасательный жилет!
Махмуд на секунду отпустил мать и перевернул утопленника. Это был тот здоровяк, сидевший в шлюпке рядом с ним. Глаза и рот были открыты, но жизнь уже покинула тело. Он был мертв.
Это был не первый мертвец, которого увидел Махмуд. Четыре года шла гражданская война, и его родной город был в самом центре боевых действий. К тому же в их машине погиб человек, сидевший рядом с ним и братом. Сколько прошло с тех пор? Дни? Недели? А казалось – целая жизнь. Но сколько бы раз он ни видел смерть, она всегда ужасала его.
Махмуд вздрогнул и отпрянул. Если тот мужчина мертв, значит, ему больше не нужен спасательный жилет.
Махмуд поборол страх и принялся расстегивать пряжки на жилете утопленника. Пальцы двигались, хотя Махмуд их не чувствовал. Руки были похожи на ледышки. Он знал, что касается пряжек, только потому, что видел это собственными глазами. Наконец Махмуд отстегнул одну, другую, и когда тело стало свободно болтаться в жилете, он понял, что обрекает мужчину навеки лежать на дне морском. Его никогда не обмоют, не завернут в саван, не оплачут люди, любившие его, друзья и родные не прочитают молитвы, его не похоронят лицом к Мекке. Махмуд отправляет человека в могилу, а значит, у него есть долг перед мертвецом.
За свою короткую жизнь Махмуд слишком часто слышал погребальные молитвы, в последний раз – по двоюродному брату, Саиду, погибшему при взрыве бочковой бомбы. И сейчас Махмуд тихо произнес:
– О, Аллах, прости его, помилуй и защити. Будь щедр к нему. Сделай просторной его могилу.
Омой его водой, снегом и градом. Очисти его от прегрешений, подобно тому, как очищают белоснежную одежду от грязи. Дай ему взамен обитель лучшую, чем была, и семью лучшую, чем его семья, и жену лучшую, чем его жена. Введи его в рай и защити от мучений в могиле и адского наказания.
Закончив, Махмуд расстегнул последние пряжки. Тело выскользнуло из жилета и ушло вниз, в мутные глубины Средиземного моря.
– Вот, мама, надень, – велел Махмуд.
Некоторое время ушло на то, чтобы впихнуть ее в жилет. Большую часть работы проделал Махмуд. Мать безучастно лежала на спине, закрыв глаза, и что-то бормотала о Хане. Махмуд цеплялся за ее жилет. Ему все еще приходилось работать ногами, чтобы их обоих не утянуло под воду, но уже не так часто и сильно.
Он не знал, куда они поплывут и как выберутся на сушу. Возможно, при свете дня они увидят землю и смогут туда доплыть. А пока предстояло пережить ночь.
Йозеф
Вблизи гаванской пристани. 1939 год
18 дней вдали от дома– Помогите! Мой папа прыгнул за борт! Помогите! – кричал Йозеф.
Далеко внизу, уже в паре сотен ярдов от судна, лихорадочно бился в воде и что-то бессвязно кричал его отец. Но не звал на помощь.
Пассажиры на нижних палубах подбегали к поручням, показывали на воду. Корабельная сирена продолжала завывать, и отовсюду сбегались матросы, но никто ничего не делал.
Йозеф беспомощно метался по палубе. Что ему делать? Прыгнуть вслед за отцом? Но до воды так далеко, а он не умеет плавать…
Внизу, на палубе С, один из кубинских полицейских отшвырнул свое кепи и пояс с кобурой, сбросил ботинки и нырнул в зеленую воду. Он вошел в воду с шумом и плеском, и на несколько долгих секунд Йозеф затаил дыхание, словно сам отправился на спасение папы. Его легкие уже должны были взорваться, когда полицейский, отплевываясь, появился в нескольких ярдах от того места, где нырнул. Откинул с лица мокрые волосы, повертелся в воде, определил ориентиры и поплыл за отцом.
Сердце Йозефа бешено колотилось, пока он бежал вниз. Протолкнулся к поручню и увидел, что полицейский еще не доплыл до отца. Истерически вскрикнула женщина, и Йозеф, проследив за тем, куда указывали пальцы собравшихся, увидел в воде двух акул.
Охваченный ужасом Йозеф оцепенел. Крики становились все громче, и когда отец ушел под воду, он схватился за поручень, чтобы не рухнуть.
Спасательная шлюпка с теплохода упала на воду. Моторные лодки с берега, прибывшие на вой сирены, направлялись к месту происшествия. Но они уже не успевали. Единственным, кто оказался достаточно близко, чтобы спасти отца, был кубинец-полицейский. Хотя акулы все еще кружили поблизости, тот набрал в грудь воздуха и нырнул.
Йозеф насчитал десять долгих секунд, прежде чем спасатель выплыл на поверхность, на этот раз он тащил отца за шиворот. Пассажиры приветствовали храбреца. Но отец не желал, чтобы ему помогали. Он сопротивлялся, бил кубинца, махал руками.
– Убийцы! – кричал он. – Они до меня не доберутся!
Но папа был слаб, а полицейский – силен.
Одна из моторных лодок с берега подплыла к ним первой, и полицейский помог погрузить спасенного в лодку.
– Дайте мне умереть! – умолял отец. – Дайте мне умереть!
Слова били больно, словно пощечины, и на глазах Йозефа выступили слезы. Отец лучше умрет, чем останется с сыном, с дочерью, с женой.
Выстрел заставил Йозефа вздрогнуть. Один из людей в лодке прицелился из пистолета в воду около полицейского. Он выстрелил еще дважды, и акула отплыла в сторону, она готовилась атаковать другую акулу, которую только что ранили.
Мужчины уложили отца в лодку и помогли измученному полицейскому перевалиться через борт. На «Сент-Луисе» послышались облегченные вздохи и произнесенные шепотом молитвы. Но сердце Йозефа замерло при виде того, как отец отталкивает людей, пытавшихся ему помочь. Наконец папа метнулся к борту маленькой лодки, намереваясь прыгнуть в воду.
– Дайте мне умереть! – снова выкрикнул он.
Полицейский схватил его
