— Что касается вашего экзамена, то я просто наблюдал, — равнодушно бросил человек через плечо. — Повезло, что королева обратила на вас внимание.
Фар посмотрел ему в лицо.
— Я не верю в удачу.
— Значит, мне повезло вдвойне. — Улыбка у нелегального дельца оказалась такой же бледной, как и он сам, но зубастой. — Человеку, который не верит в удачу, приходится вдвойне труднее. Если кто-то испортил симулятор, вам надо благодарить его. Такие люди, как вы, не подходят для работы в Корпусе. Вы действительно хотели провести жизнь, собирая цветочки для Центральной комиссии по восстановлению агрокультуры? Снимать балы и сражения для вечно недовольных фанатов исторического видео? Нет, Фарвей Маккарти. В Корпусе вас задушили бы регламентом. Надеть их мундир — все равно что добровольно сесть в тюрьму.
Эти слова били точно в цель. Корпус был для Фара всего лишь средством. А цель оставалась прежней: получить доступ к машине времени и исследовать минувшие века. В одном из этих веков «Аб этерно» ждет, когда его отыщут. Может, кто-то другой и пустил бы слюни на пол, как собака Павлова, но Фар знал, что мечты за просто так не сбываются.
— Значит, служить у вас мальчиком на побегушках в качестве бутлегера — развеселая жизнь по сравнению с Корпусом?
— Посыльных у меня хватает. — Человек кивнул на остальные три машины времени. — Кто мне действительно нужен, так это вор. История до краев полна утерянными сокровищами. Яйца Фаберже. Предметы искусства, награбленные или уничтоженные нацистами. Золотой клад Черной Бороды. Вещи, которых никогда не знал или не замечал Корпус. Предметы, которые вы поможете мне добыть.
— Вы хотите, чтобы я занимался для вас разграблением времени. — Фар на минуту задумался над своими словами. Конечно, это интереснее, чем грузить корзины с кругами сыра. И рискованнее. — Вы не боитесь, что я совершу ошибку и история уже не будет такой, какой мы ее знаем?
— Вселенная всегда найдет способ поправить себя, мистер Маккарти. Корректировка курса. Божья воля. Карма. Судьба. Назовите как хотите. Вещи стремятся к равновесию. — Произнося эту тираду, незнакомец неотрывно смотрел на Фара. Креста ради! Он когда-нибудь мигает? Может, это дроид? Хотя у большинства дроидов есть и веки, и ресницы…
— Кстати, о равновесии. Мне кажется не совсем честным, что вы знаете обо мне так много, а я даже имени вашего не знаю.
— Лакс Джулио, — представился мужчина. — Что еще хотите узнать?
— Много чего. — Фар обвел взглядом подземелье, напоминавшее садок с многочисленными входами в туннели. Повсюду выходы, выходы, и хотя некоторые из них достаточно широки, чтобы проехать с магазинной тележкой, ни в один туннель машина времени со своими габаритами не пройдет. — Как сюда попадают машины времени?
Лакс показал вверх, сквозь ряды ламп. Там открывался свод, похожий на купол собора, настолько большой, что годился для отработки фигур высшего пилотажа.
— Грунтовый потолок был здесь не всегда. Мои корабли покидают отправную точку — наши дни, прыгая в июнь 2155, в то время, когда тут пролегало русло Тибра. Оттуда они летят до нужной географической точки и прыгают в заданный год. На обратном пути проделывают то же самое.
— Четыре прыжка ради одной загрузки? — Фар присвистнул. — Это же уйма горючего.
— За осторожность приходится платить, — согласился Лакс. — Работа не для слабонервных. Если вы соглашаетесь на мои условия, я вправе ждать результатов. Срыв доставки груза приведет к… неприятностям.
Ага. Теперь они добрались до условий сделки. Как продать душу за серебряные монеты. Территория доктора Фауста.
— Вы не могли бы уточнить?
— Вещи, за которыми я вас посылаю, уникальны. Незаменимы. Мои покупатели готовы выложить миллионы кредитов. По моему мнению, штраф должен соответствовать ущербу. Скажем, вы вернулись с частично сгоревшим Ван Гогом. Мне придется уволить вас, но сначала я уничтожу отпечатки на ваших ладонях и занесу ваше имя в черный список для будущих нанимателей. Перейдете мне дорогу — и я положу конец вашим мечтам, свободе, жизни.
— Вы умеете представить себя, — заметил Фар, взяв на заметку никогда не обманывать Лакса Джулио.
— Пока вы еще можете уйти, хотя в этом случае вот что вас ожидает: я накачаю вас «Элексиром забвения», и вы проснетесь, не помня о нашей встрече, с тупой болью в груди. Вас будут мучить съемки рекордеров. Вы увидите, что ваши лицензированные друзья живут насыщенной приключениями жизнью, о которой и вы грезили, а между тем пройдут годы и десятилетия. Отчаяние сожрет вас заживо, и вы начнете думать только о том, как положить всему этому конец. — Слова сами по себе звучали пугающе, но Лакс своим выражением добавлял им мрачности. Безжалостная правда изрекалась с улыбкой, заложить которую в дроида не сумел бы ни один программист. — Работайте на меня, и время в вашем распоряжении.
Второй шанс. И последний для Фара.
В вашем распоряжении.
Он никогда еще не воровал.
— Семь процентов, — заявил Фар. Услышав цифру, делец вскинул голову. Фару показалось, что воздух вокруг Лакса сгустился и стал как будто колючим. Как же называется гало, если оно не золотого свечения? — Я хочу семь процентов от выручки плюс достаточное количество горючего для самостоятельного путешествия после выполнения каждого заказа. И еще — я сам наберу экипаж.
Отправляться в совершенно противозаконное, никем не контролируемое путешествие во времени — весьма серьезный вызов. Невозможно решиться на такое без людей, которым доверяешь. В голове у Фара уже складывался список кандидатов.
— И по какой причине я должен пойти на все эти условия? — осведомился Лакс.
— Если штраф эквивалентен ущербу, то и награда должна быть эквивалентна успеху, — пояснил Фар. — Я стану зарабатывать для вас миллионы. Два процента сверху и некоторая свобода действий — честная сделка.
— Договорились, мистер Маккарти. — Лакс сделал знак стоявшей поодаль фигуре. Человек в капюшоне встал между ними, достал лист пергамента, очень похожий на бумагу, на которой было написано письмо, лежавшее в кармане Фара.
Настоящим подтверждаю поступление на службу к Лаксу Джулио на оговоренных условиях, прочел Фар; далее следовало пустое место, подчеркнутое пунктирной линией.
— Я предпочитаю заключать сделки в письменном виде, — объяснил Лакс. — Если окажетесь предателем, считайте, что пропали.
Фар не привык держать в руках письменные принадлежности. Письмо на бумаге относилось к вымершим навыкам, хотя он обучался ему на первом курсе Академии наравне с верховой ездой, вождением автомобиля, готовкой в микроволновой печи и обращением с огнестрельным оружием, чтобы естественно вписываться в другие эпохи.
Он держал чернильную ручку над документом; пальцы еще не забыли, как это делается. Оставалась еще одна просьба…
— Я сам назову свой корабль.
Лакс кивнул, стараясь выглядеть великодушным. Этот
