Выругавшись сквозь зубы, Бобёр махнул рукой сопровождающим его парням и, высунув голову через трещину, убедился, что в коридоре никого нет, хотя из одной приоткрытой двери доносилась невнятная человеческая речь. Хищно оскалившись, полковник, осторожно пробравшись в коридор, взял лучемёт наизготовку и медленно двинулся вперёд. Подойдя к двери и взглянув внутрь, он увидел человек тридцать, скрывшихся от захвативших следственный изолятор арестантов. Оружия у них не было, даже парализаторов не имелось, за исключением стальных браслетов и резиновых дубинок, поэтому стрелять на поражение не было никакой необходимости.
Вернувшись обратно в коридор, полковник объяснил на пальцах, как надо действовать, и спокойно шагнул в помещение, заполненное представителями тюремной администрации. Остановившись, Бобёр обвёл суровым взглядом притихших людей, с опаской смотрящих на вооружённого заключенного, и скомандовал:
– Если хотите жить, закуйте друг другу руки браслетами за спиной. В случае отказа церемониться не буду, сразу расстреляю. Приказ ясен?
Осознав, что стоявший перед ними молодой человек, вооружённый тяжёлым пехотным лучемётом, говорит совершенно серьёзно, они стали медленно выполнять его распоряжение. Внимательно наблюдая за их действиями, Бобёр зацепился взглядом за свои часы, надетые на руку мужчины, старающегося не смотреть в его сторону.
– А ну иди сюда! Да, это я тебе говорю. Нечего дураком прикидываться.
Когда мужчина понял, что дальше скрывать своё лицо не имеет смысла, развернулся и понуро направился к знакомому ему человеку, которого он не так давно пытался допрашивать.
– Я вижу, вы мои часики себе присвоили, воспользовавшись своим служебным положением? – с ехидством поинтересовался полковник и тут же рявкнул: – Что, меня уже заочно в расход списал, сволочь?!
Не услышав ничего вразумительного в ответ, Бобёр, схватив его за шиворот и оттащив в сторону, болезненной подсечкой свалил на пол. Оттянув скованные за спиной руки, полковник снял свои часы и, надев себе на левую руку, перевернул пленника на спину и, глядя в его наполненные ужасом глаза, задал вопрос:
– Кто тебе приказал меня допросить? Да и вообще, как тебя зовут?
– Глава Федерального департамента юстиции и полиции господин Мортимер Джакомертти очень хотел знать, почему вы отказались от гражданства Швейцарской республики. Вы единственный российский миллиардер, сделавший это, и поэтому вас заподозрили в причастности к происходящему на Новом Цюрихе, – честно ответил он и взмолился: – Не убивайте меня, пожалуйста!
– Не буду, если ты себя правильно вести будешь. Мне бы очень хотелось с этим самым господином Джакомертти пообщаться, и ты мне в этом поможешь. Понял меня?
– Да, господин Бобров.
– Так всё же, как тебя зовут?
– Лукас Адамо.
– Вот и молодец, Лукас. Иди к остальным и веди себя как мы договорились, тогда доживёшь до глубокой старости в окружении своей семьи.
Когда следователь вернулся к остальным пленникам, Бобёр заметил, какими озадаченными взглядами смотрели на него два его бойца и тюремщики. Такого им ещё видеть никогда не приходилось. Миллиардер отказался от своих денег и, оказавшись в тюрьме, с лёгкостью взял их в плен и теперь держит под прицелом пехотного лучемёта. Посмеявшись про себя, полковник отдал команду своим двум бойцам держать людей под контролем и, быстро покинув помещение, связался с Марго, попросив соединить с контр-адмиралом Ивашутиным. Объяснив ситуацию и согласовав свои дальнейшие действия, напоследок поинтересовался:
– Илья Николаевич, когда прибудет флот с Надежды?
– Командир, флот под командованием адмирала Верещагина уже здесь и блокирует планету. Орбитальные боевые станции захвачены десантом, даже с ними вести бой не пришлось, так как они заранее были выведены из строя диверсией, правда, на планету высадиться нет возможности, так как уничтожение противодесантных комплексов повлечёт за собой многочисленные жертвы среди мирного населения.
– Понятно… – задумчиво протянул Бобёр и, помолчав некоторое время, поинтересовался: – А что же швейцарский военный флот?
– Половина кораблей были расстреляны с дальней дистанции главным калибром артиллерийских равелинов, остальные разлетелись кто куда и теперь никакой опасности не представляют. Были ещё две флотилии, одна британская, а другая германская, но увидев, что расстрел швейцарского флота ведётся с недосягаемой для них дистанции, снялись и, не предупредив союзников, в спешном порядке удрали.
– Отличная новость, Илья Николаевич! – с воодушевлением воскликнул полковник, пожелав удачи, попрощался с адмиралом и бросился обратно в вентиляционный туннель. Вернувшись в камеру, Бобёр выскочил на продол и, быстро найдя Андрея, выяснил, что следственный изолятор практически полностью захвачен, но покинуть периметр невозможно, так как тюрьма была наглухо оцеплена силами полицейского спецназа. Успокоив своего бойца, полковник объяснил дальнейшую тактику действий, соотнося свою тактику с адмиралом Ивашутиным. Выбрав четверых освобождённых мужчин, вооружённых полицейскими парализаторами, он направил их в помощь двум бойцам, охранявшим заложников, потребовав от них обратить особое внимание на следователя и не дать ему сбежать.
Взяв на себя командование, полковник в сопровождении офицеров поднялся на первый пост следственного изолятора, с которого хорошо просматривались прилегающие окрестности, и, взяв бинокль, вместе с Крамаренко и Таукешевым занялся изучением действий полицейского спецназа и оцепления. Потратив на это дело двадцать минут, Бобёр, отложив в сторону оптику и задумчиво посматривая на мониторы, задал вопрос:
– Товарищи офицеры, каково ваше мнение?
Кашлянув в кулак, майор 47-го отдельного полка специального назначения четко ответил:
– Исходя из мною увиденного, спецназ готовится к штурму тюрьмы. Схема действий стандартная. Атака начнётся с наступлением темноты со скрытного проникновения на территорию штурмовых групп. Где конкретно это будет происходить, пока сказать не могу, надо походить и посмотреть.
– Хорошо, Потап, займитесь этим вопросом.
Непроизвольно козырнув, майор развернулся и покинул пост, желая поскорее выполнить поставленную перед ним боевую задачу. Проводив крепкую фигуру комбата взглядом, полковник посмотрел на капитана и поинтересовался:
– Шамиль, а ты что думаешь?
– Полностью разделяю мнение Крамаренко. Атака начнётся с наступлением сумерек. Продержимся час, максимум полтора – не больше, – ответил отставной офицер и, залихватски махнув рукой, воскликнул: – Ну и пусть мы погибнем, зато
