Изель встала за его спиной, прижалась к нему всем телом. Обхватила его руками, пальцы коснулись его сосков, и прошептала на ухо, что может заставить его забыть о всяком голоде. Элеборн вздрогнул от наслаждения. Она знала, что делает.
Он рывком откинул в сторону занавеску, вышел под навес. Изель выпустила его. Легко подбежала к стене, на которую повесила свою накидку из перьев. Набросила ее на плечи, обернула шелковый платок вокруг бедер и в мгновение ока снова оказалась рядом. Если он рассердил ее, то она не подавала виду. Она встала на цыпочки перед ним, запечатлела легкий поцелуй на щеке, подарила сногсшибательную улыбку.
— Давай подкрепимся, мой голодный волк. А потом я научу тебя еще нескольким тайнам игры между мужчиной и женщиной.
Элеборн невольно рассмеялся. Он раза в четыре старше нее. И, однако, ни капли не сомневался в том, что она права. В вопросах любви он был неопытен. Она сумела бы и против его воли заставить его пойти за ней в храмовый квартал Цапоте. На еще одну ночь он останется… но не дольше! Если уж он не справляется с этой женщиной, что же станет с ним в храме? Он снова осознал, насколько непродуманным был его первоначальный план: позволить соблазнить себя и отвести в храмовый квартал. План идиота! Один он там ничего не добьется. Но потом он улыбнулся про себя — угроза смерти никогда ни от чего не могла его удержать. Вероятно, именно поэтому он стал драконником.
Когда Изель взяла его под руку и сказала «идем», он понял, что принял решение. Сдаться и бежать теперь уже для него невозможно.
Они спустились из этого домика на сваях по короткой лестнице и тут же по щиколотку погрузились в желтую грязь и дождевую воду. Дорога превратилась в небольшой, но бурный ручей. Поскольку нигде не было ни огонька, а обе луны скрывались за облаками, темнота была полной.
Изель подняла свой плащ из перьев, чтобы защитить его от влаги.
— Я знаю один трактир, где никогда не гасят огонь и где в любой час можно получить еду. И не только собачатину. Нужно только подняться по склону.
Элеборн спросил себя, где находится этот трактир — по ту или по эту сторону Белых ворот храмового квартала.
Сады храмового квартала
Нодон стер со щеки вязкую слизь, капнувшую на него с одного из щупалец. Почти целый день просидел он на оббитой золотом балке якорной башни, рассматривая обширные сады храмового квартала. Дождь лил, не переставая, но массивное надутое тело собирателя облаков над головой позволяло ему оставаться сухим. Это существо, вцепившееся щупальцами в якорную башню, пока с корабля сгружали груз, привязанный веревками к его животу, достигало, пожалуй, шагов ста в длину.
Эти существа вызывали у Нодона отвращение. Никакой элегантности. Однако сегодня он практически не смотрел на чудовище у него над головой. Он хотел составить представление насчет происходящего в храмовом саду. В отличие от своих спутников, он не искал в архивах храмов указания на то, что ждет их в кратере. Это он считал пустой тратой времени.
К истинным тайнам чужаков не подпустят. Еще вчера Нандалее, Ливианна и Бидайн жаловались, что пришлось просматривать бесконечные списки грузов, отчеты о храмовых праздниках и лишь иногда — если везло — пару строчек о сражениях с Зелеными духами. Похоже, в Устье мира девантары построили то, что убивает духов. Но данные на этот счет были настолько неточными, что получить представление о том, что их там ожидает, было невозможно. Заклинание? Какое-то существо наподобие серебряных львов, которых они создали? Сработает ли это оружие на детей альвов? Все это оставалось неясным.
И только Гонвалон, казалось, нашел хороший способ добыть кое-какую полезную информацию. Самым наглым образом, просто переодевшись, он получил доступ ко всем архивам храма Крылатого солнца. Но на данный момент он тоже не подобрался к тайнам Устья мира.
Нодон решил послушать, что говорят корабельщики. Ему говорили, что лоцманы знают этот мир, как никто другой, однако на их встречу — они собирались в красном шатре на грузовом дворе под одной из якорных башен — он попасть не сумел. Даже для того, чтобы попасть на эту башню, ему пришлось долго уговаривать старика-кладовщика и стоило небольшого серебряного слитка.
Дети человеческие были недоверчивы. Землетрясение, которому подвергся город, посеяло в их сердцах страх.
Мрачный день вылился в серые сумерки. Западный горизонт окрасился в сернисто-желтый цвет. Над большим лесом по ту сторону реки плыла гроза. Пора было идти. Нодон слышал, что есть существа, ни люди, ни животные, стоящие на страже сада. Воины-ягуары. Но как проверить — безумные ли это трактирные слухи или правда? Как бы там ни было, он дважды видел, как по саду скользили какие-то призрачные тени. Они передвигались ловко, сливались с темнотой под деревьями. Просто перелезть ночью через стены храмового квартала наверняка — плохая идея. Эти стражи ловки. Они могут быть опасны.
— Эй, рыжий. Моя смена закончилась. Тебе нужно уходить.
Нодон обернулся к сыну человеческому, который стоял на лестнице башни и смотрел на него снизу вверх. Это ему он заплатил взятку. Старик предупреждал, что не сможет остаться дольше, только до заката.
— Уже ухожу, — Нодон переступил через щупальце, обвившее башенную балку.
— Не хочешь разделить кувшин вина со старым моряком? — усмехнулся в седую бороду кладовщик. — Ты ведь заплатил за него, — и с этими словами он похлопал обрубком руки по висевшему на поясе кошельку. — Будет справедливо, если тебе тоже достанется.
Нодон был не в том настроении, чтобы болтать. Через час он должен быть в доме Шелковой. Каждый третий вечер они собирались, докладывая, что узнали о кратере. До сих пор никто не продвинулся в своих поисках.
Усия спустился по лестнице. Для старика он выглядел довольно бодрым.
— Не понимаю, почему вы все так интересуетесь садами цапотцев. Проклятое это место. Кто пройдет за Белые врата, тот не возвращается обратно.
— А кто же еще интересуется этим?
Усия остановился и обернулся к нему.
— В эту игру играют иначе, мальчик мой. Ты был не слишком-то разговорчив, когда я спросил тебя сегодня утром, зачем
