Сердце Алви резко упало.
– Я… я так сказала? Я не слышала…
– Нет, вы так не говорили. Вы очень умело пропускали мимо ушей мою речь. А теперь прошу меня извинить, моя обязанность – следить, чтобы маг Прафф не голодал. – И он направился с подносом в рабочий кабинет.
Алви очень долго стояла неподвижно, безмолвно, как церковь по понедельникам. Потом она уронила справочник на пол и выбежала из полимерной.
Она мчалась по дорожке, и прохладный вечерний воздух развевал ее волосы в разные стороны. Девушка ворвалась в дом, испугав горничную, и пронеслась через музыкальный зал, парадный зал и вестибюль. И замерла на парадной лестнице, выходящей на подъездную дорожку, где ее приветствовало заходящее солнце.
Автомобиля не было. И след простыл. Он уже уехал.
Алви опустилась на колени. Если бы она не увлеклась работой так сильно… Если бы она посматривала на часы… Если бы она могла отвлечься от своих мыслей хотя бы на минутку, чтобы услышать слова мистера Хемсли!
Она взяла очки за толстую оправу и сняла их, не желая пачкать линзы слезами. Как она ни пыталась сдерживать себя, но она все же проронила несколько слезинок, хотя очень глубоко дышала и до скрипа стискивала зубы.
Глупая, глупая девчонка. Что он теперь подумает о ней? Он вчера проехал такое расстояние только для того, чтобы спросить… А она забыла обо всем на свете, увлекшись изготовлением пластмассовой соломки. Неудивительно, что никто никогда не хотел встречаться с Алви – она невыносима. В груди у нее засела ноющая и пугающая боль. Она вытерла глаза рукавом.
Вдруг Беннет рассказал обо всем Этель – ведь они настолько близки – и теперь та не захочет больше дружить с Алви? Она только-только нашла друзей в этой стране, отделенной половиной мира от ее дома, и сама же все испортила. Возможно, она испортила даже гораздо больше. И все ради того, чтобы делать какую-то соломку, которую вполне можно было сделать и завтра.
О, как нестерпимо Алви хотелось вернуться к своей беспечной и привычной жизни в Колумбусе. Как же она хотела пройти сквозь зеркало и оказаться в своей собственной кровати вдали от этой боли. У нее полностью пропало всякое желание работать, она не могла даже думать о лаборатории. Она долго сидела на дорожке, глядя на солнце, пока оно полностью не скрылось за горизонт и пока холодок не начал пощипывать нос и пальцы. Тогда она встала и вернулась в дом.
Впервые со дня прибытия в Лондон Алви легла спать рано.
Глава 8
Проснулась Алви тоже рано. Но вместо работы в полимерной, она попросила Фреда отвезти ее в город. Девушке пришлось отпрашиваться у самой миссис Прафф, поскольку мг. Прафф все еще работал в лаборатории. Принести свои извинения наставнику можно было и после, но сначала нужно было позаботиться о другом прощении. Всю дорогу к почтовому отделению она ломала голову над этим. Хорошо, что она села на заднее сиденье автомобиля и водитель не мог видеть ее мучений. Она, конечно же, могла отправиться прямо к нему домой. Точнее, в дом мг. Бейли. Отыскать его точно так же, как Беннет отыскал жилище мг. Праффа. Но заявиться в чужой дом без приглашения, искать встречи с человеком, который, возможно, и не захочет видеть ее, – даже от этих мыслей у Алви начинался жар. К тому же Беннет говорил о том, что у него все занятия расписаны очень точно по дням и часам. Что, если она помешает уроку? Что, если она сделает еще хуже? Кроме того, Алви была отнюдь не самым красноречивым человеком на свете. Ей нужно было хорошо продумать и точно подобрать все слова, чтобы… Именно поэтому она придумала самый безопасный план, который должен был сработать. Возможно.
Алви решила отправиться в почтовое отделение и потратить свою стипендию на покупку всех почтовых птиц, которые только были в этом отделении. Она подобрала бы самые убедительные слова, сложила бы из них поток извинений и отправила бы птиц танцевать в небе. Это было бы грандиозное зрелище, а ведь Беннет – Складыватель, не так ли? Он любит бумагу. Вдруг ей удастся его удивить, и он простит ее.
По крайней мере, так все это происходило в ее голове.
Фред остановил автомобиль перед почтовым отделением, оказавшимся несколько более внушительным, чем ожидала Алви. Войдя внутрь, она увидела небольшую очередь. На стене здания висело большое информационное табло, на котором было все подряд: список услуг, объявления о пропавших людях или потерянных животных и различные рекламные объявления. У другой стены располагались почтовые ящики тех граждан, кто привык получать почту в самом отделении, а не дома (как предположила Алви), и прилавок, где продавались бумага, ручки, коробки и прочее. Алви не увидела на витрине почтовых птиц; их, вероятно, доставали только по запросу покупателей.
Алви медленно обошла все здание и в конце концов нашла слева от главного прилавка толстую книгу. «Адреса» – гласило на ее обложке, а чуть ниже заголовка – «Поиск: по имени». Значит, на книгу наложили магическое заклинание. Отлично, легче будет искать.
Алви прикоснулась к обложке и произнесла:
– Поиск: Бейли.
Книга открылась, замелькали страницы, словно ее кто-то перелистывал, и остановились на странице в разделе «Б». Алви нахмурилась. Людей по фамилии Бейли оказалось очень много. И как же звали наставника Беннета по имени?
Закусив губу, Алви закрыла книгу. Немного подумала. И сказала:
– Поиск: Складыватели.
Их должно быть куда меньше, чем однофамильцев.
Книга открылась почти в конце, на разделе «Маги». Подраздел «Складыватели» занимал лишь треть странички. Первым в списке был мг. Притуин Бейли.
Вздохнув от облегчения, Алви вынула из сумки карандаш и толстую тетрадь, записала адрес и пристроилась к очереди перед главным прилавком. Она не могла сохранять спокойствие, подпрыгивала на носочках, пытаясь выдумать самые искренние слова. Или, может быть, умные. Люди любили умные слова. Но Алви даже шутить толком не умела. Удастся ли ей придумать что-нибудь умное, или, может быть, какую-нибудь остроумную шутку?
И хватит ли на почтовой птице места, чтобы записать шутку? Все шутки, которые она знала, рассказывал ей ее pater, но все они были очень длинными и не подходили под ее ситуацию.
– Мисс?..
Алви моргнула и посмотрела на почтового служащего за прилавком. Он показался ей точной копией мг. Джефферсона, только усы другие.
– Ой, простите. – Она шагнула вплотную к прилавку. – Мне очень нужны почтовые птицы. Много почтовых птиц. Сколько у
