Она схватила сумочку и поднялась, нетерпеливо дожидаясь, пока ряд освободится, чтобы можно было выскочить в проход. Мг. Бейли, похоже, не очень хотел покидать свое место, он сидел и на что-то смотрел. Алви проследила за направлением его взгляда, и ей на мгновение показалось, что она видит магичку из почтового отделения. Но ярко-оранжевые волосы, вспыхнув, исчезли в одной из бесчисленных дверей зала.
Наконец-то люди постепенно стали двигаться между проходами, и Алви поспешила по проходу вниз, к сцене, где стояли Беннет и его родные. Она остановилась за спиной его матери, дожидаясь паузы в беседе Беннета с отцом, но он тут же заметил ее, улыбнулся, шагнул вперед, взял за руку и притянул к себе.
– Это Алви, – сказал он отцу.
Его отец был шатеном с пышными усами и еще более пышной шевелюрой. И глаза у него были карие – от него-то Беннет и Этель их унаследовали.
– Ну, наконец-то. Очень много о вас слышал, но никогда не видел. Очень приятно познакомиться, дорогая.
Алви улыбнулась и протянула ему руку, которую мистер Купер энергично и крепко пожал.
– Я тоже рада знакомству.
Беннет представил ее двум другим своим сестрам – Элизабет, средней между ним и Этель, она уже была замужем, и младшей – девятнадцатилетней Хэтти. Только у нее одной волосы были темные, как и у отца. А вот его темные глаза были у всех. С миссис Купер Алви уже встречалась, но все равно позволила Беннету представить ее. Сейчас миссис Купер выглядела намного любезнее, чем в тот дождливый день, когда Алви неожиданно возникла на пороге их дома.
Когда с представлениями было покончено, она с сияющим видом воскликнула:
– Вот и готово! Теперь ты Складыватель. О, Беннет, у тебя столько возможностей! Ты собираешься специализироваться на чем-то определенном?
– Наверное, – рассмеялся он, – но я пока не выбрал поле деятельности. Уверен, что у тебя полно идей.
Алви кивнула, но, глядя на родных Беннета, поняла, что сейчас не лучшее время для разговора о том, насколько многообещающими сферами деятельности являются реставрация древних рукописей или оформление банкетов.
Они еще немного поболтали, стоя в зале, потом мистер Купер повел всех в фойе, а затем в ресторан на праздничный обед. Пальцы Алви и Беннета переплелись, а когда они вышли из просторного помещения, Этель взяла Алви под свободную руку. Пластмассовые пальцы мягко сошлись вокруг ее предплечья.
Алви чуть не подскочила от прикосновения.
– Этель! У вас теперь замечательно получается!
В первые недели пока Этель осваивалась с новым протезом, ее прикосновения были резкими и болезненными.
– Я знаю! – усмехнулась та. – Полюбуйтесь! – Она посмотрела на искусственную руку, выпрямила по очереди указательный, средний и безымянный пальцы – при этом они даже не соприкоснулись между собой – и нахмурилась: – Мизинец никак не слушается.
– Разве мизинец для чего-то нужен? – спросила Алви.
Этель закатила глаза:
– Помилуйте, как же пить чай, не отставляя мизинца?!
– Ты держишь чашку правой рукой, – напомнил Беннет.
Этель пожала плечами.
– Я всегда хочу иметь выбор.
Алви рассмеялась. Ее обрадовал тот факт, что Этель так хорошо справлялась с протезом и что с ним она стала чаще выходить из дома. Пластмассовая рука двигалась недостаточно быстро и была слишком легка для того, чтобы можно было играть на фортепиано, но это лишь пока. Ведь предстояло появиться второй модели, а потом третьей и четвертой. Возможно, именно этим займется Алви, когда станет Полиформовщиком. А потом она создаст что-то новое, что-то неслыханное. Нечто такое, что будет представлено на конвентах по всему миру. Нечто такое, что увековечит ее имя.
В конце концов, здесь речь идет вовсе не о магии. А об открытиях.
Благодарности
Очень много людей оказали содействие в написании этой книги. Меня окружала невероятно сильная поддержка с их стороны, и я несказанно благодарна, так сказать, каждому листочку виноградной лозы. Прежде всего я хочу поблагодарить моего мужа Джордана и моего отца Фила, которые разрешили использовать их идеи и мысли, когда у этой книги существовало лишь одно название – «Полиформовщик», – и я еще боялась говорить кому-либо о своем замысле. Затем, конечно же, я хочу поблагодарить моего агента Марлин Стринджер и моего редактора Джейсона Кирка за энтузиазм, с которым они восприняли этот проект, и за их веру в то, что у меня все получится. Я благодарна Анжеле Полидоро и всем редакторам, корректорам, дизайнерам и другим людям, отполировавшим этот роман до блеска.
В виноградной лозе есть и мои главные читатели, среди которых необходимо выделить Кейтлин Хэйр, Л. Т. Эллиот, Лауру Кристенсен и Рэйчел Мэлтбу. Затем идут мои доблестные и придирчивые читатели: Уитни Хэнкс, Ли О’Нейл, Линн Глентрот и Тереза Гарнер (Тэсс, которой посвящена эта книга). Спасибо, спасибо, спасибо.
Отдельное спасибо моей сестре Алекс; няне моих детей Шелби и моей помощнице Сирене, которые, помогая по дому, позволили мне написать и отредактировать эту книгу (Джордан тоже очень много помогал, но я уже поблагодарила его).
Спасибо моим детям за то, что вели себя не слишком шумно и не отказывались ложиться спать, когда я садилась писать эту книгу. И, как всегда, моя наивысшая благодарность Всевышнему за наставление, милосердие и искры творческого вдохновения, которые Он иногда посылает мне вниз.
Примечания
1
Отец (лат.).
2
Мама! (лат.)
3
Бабушка (нем.).
4
Счастливого пути (нем.).
5
Братвурст – немецкие сосиски, обжаренные на сковороде или гриле (прим. ред.).
6
Вот здесь! (франц.)
7
Шпрингерле – немецкое традиционное рождественское печенье с рельефным изображением (прим. ред.).
8
Штоллен – немецкий рождественский дрожжевой пирог с сухофруктами, цукатами и миндалем (прим. ред.).
9
Солиситор – адвокат, ведущий дела в судах графств Великобритании и подготавливающий все нужные материалы (прим. ред.).
10
Перевод Д. Ю. Густова.
11
Кристина Россетти (1830–1894) – английская поэтесса, сестра художника и поэта Данте Россетти, известного представителя прерафаэлитов.
12
Maidenhead – девственность, непорочность (англ.).
13
Мне нужна помощь! Вы должны мне помочь! (нем.)
