— Подождите, вы что им, кирпичом стекла в окне выбили?
— Ну да, а как иначе? Если бы не открыли, я бы им избу подожгла, а бутылку-то с бензином как иначе в окно кинуть?
— Ну давайте, привозите свое чучело, полечим.
— Полечите его, полечите. Он когда трезвый — золотой, и руки на месте, и голова светлая. Вы уж его попугайте, он вас послушается. Он у меня трусливый, он очень всего боится, больницы боится, врачей.
— Ни фига себе трусливый. Да я б с такой женой даже о пиве подумать бы побоялся. Да ему орден Мужества за храбрость полагается. Давайте, полечим. Листеноном можно его попугать? Не жалко?[1]
— Можно, можно. Сейчас, я мигом.
Исчезает. Жду, готовлюсь читать новости 47-го региона. Наверняка поиски мужа областная пресса отразит в разделе происшествия. Минут через 20 возвращается, тащит мужа по коридору за шиворот. Существо спит.
— Во, во дворе нашла, на дровах спал. Замерз бы, дурачок мой. Я его в палату положу, ладно?
— Давайте. Только просьба: если к утру проспится — заберете, чтоб никто ничего не узнал. Не проспится — тогда придется оформить, тогда историю болезни заведем. И уже полечим по полной.
* * *Весна. Семья решает заняться огородом. Естественно, начинаются просьбы:
— Ты бы нам навозику привез, лучше конского, несколько лет участок не удобряли.
— Да где ж я вам его возьму? Раньше надо было искать, местные уже все свои конюшни очистили.
— Ну ты поспрашивай в поселке, у вас ведь там лошадей держат, может у кого осталось. Нам надо немного, всего-то пару мешков.
Ладно, спрошу, наверняка у кого-нибудь есть, процесс выработки навоза идет непрерывно. Звоню знакомой селянке:
— Привет! Навоз у вас есть?
— Да мы уже весь вывезли, теперь до осени только по записи, очередь. Но если вам лично, то для вас — всегда найдется. Приезжайте.
Ну хорошо, еду, по пути на дачу думаю: «Все же как хорошо, что ты работаешь в сельской больнице и в благодарность за работу всегда можешь получить без очереди пару мешков говна». Заезжаю в соседнюю деревушку, на ферму. Навоз уже упакован в герметичные мешки.
— Вы что? Никаких денег, это от моего мужа, он считает, что вы ему жизнь спасли. Пойдемте, я вам свой участок покажу.
Веселое хозяйство, настоящий зоопарк. Десяток лошадей, козы, кролики, ослик. Караси в пруду. Первым делом экскурсия, слушаю рассказы о лошадках непростой судьбы. Кто-то доживает свой век на пенсии, катая ребятишек с церебральным параличом. Сбитый машиной коняшка губами жует вареную морковку, лечит перелом челюсти. Из стойла выводится оседланный вороной жеребец каких-то совершенно фантастических размеров:
— А это у меня чистокровный гасконец, он десять лет в цирке работал во Франции. Списали, так я к себе привезла. Вы не бойтесь, он немного нервный, но добрый.
Добрый конь опускается на передние колени, кланяется, приветствует, затем случайно копытами сносит изгородь вокруг загона. Вежливо отказываюсь от предложения покататься:
— Да знаете, я на лошадях как-то не очень, в детстве только катался, да и то на сельской лошадке.
— А у вас что, никогда лошади не было? Если надо, могу уступить, у меня как раз от него жеребенок родился, пойдемте смотреть.
— Не было у меня коня. Так вот получилось, что и лошади не было. Был мотоцикл. Велосипед есть. Давайте я вам лучше дров нарублю, вот это я умею.
— Ой, сделайте одолжение, а то муж на халтуру уехал, мне топить нечем.
Через час трогаюсь в сторону своего огорода. Еду не спеша, не дай бог разорвется мешок в багажнике. Звонок:
— Ой, я забыла вас спросить, а вы женаты?
— Да вы же вроде в курсе, что да. А что, есть какие-то предложения?
— Да я в курсе, просто у меня соседки спрашивают — а кто это к тебе приезжал? Доктор наш, говорю, приезжал. Ой, какой интересный мужчина, и хозяйством интересуется, и дров нарубил, ты спроси на всякий случай, женат он или нет. Так чего мне им ответить?
— Ответьте, что не дозвонились. А мы пока подумаем.
* * *Звонит знакомая селянка, спрашивает:
— Послушайте, вы, кажется, друзья с нашим травматологом? Не попросите его мне справку написать, что я сегодня в больницу обращалась. Пусть напишет, что у меня что-то типа сотрясения, ну, или вывих плеча. Вправили — отпустили.
— А зачем?
— Да мы с председателем соседнего садоводства поругались, что я у них в садоводстве свет ворую. А что мне делать, когда он сам мне на участок провода перерезал. Много, говорит, вы тока берете. А у меня весь хлев на электричестве, холодно еще. Теперь он на меня заявление ментам написал.
— Подрались, что ли?
— Да я что, дура совсем, чтобы с мужиками драться? Упаси господи! Никогда.
— А справка тогда для чего?
— Так заявление же он на меня написал. А я всего-то его прижала слегка, приподняла и за воротник бушлата на штакетник повесила. Он так на заборе несколько часов и провисел, пока соседи мимо не прошли, не сняли. Сейчас он в больнице, ключицу он якобы себе сломал. Ну это наверное он упал, когда снимали. Пусть у меня будет справка, а я напишу заявление, что он первый полез.
* * *В отделе кадров встречаю медсестру, которая постоянно пыталась то продать мне лошадь (недорого, для вас — всего за 10 тысяч), то подарить какого-то сверхпородистого козла. Подписывает обходной лист.
— Все-таки увольняетесь? Решили уехать?
— Ну а что мне тут делать в нашей гребаной деревне, теснота, сена даже козам накосить негде. Соседи на нас жалуются, навоз им, видишь ли, не нравится, а как огород сажать, так все ко мне, дай им хоть ведерко говна. А у меня теперь еще ослик есть, а он по утрам кричит, недовольны. Вам случайно ослик не нужен?
— Нет, спасибо, ослик мне не нужен. А куда уезжаете?
— Решила я к бывшему мужу уйти. Мы же с ним расстались тихо, без скандала, просто скучно мне с ним стало, но ничего, решили снова попробовать. Он дом на хуторе купил под Лугой, ферму построил, большую, на сто голов. Места там замечательные, земли полно, хоть жопой ешь. Мы пока 30 гектаров в аренду взяли, на первое время хватит, для коров сена накосить, а гектаров 10 засеем. Так что скучать не придется. И на хуторе всего три дома, в одном только две старухи живут. Давайте, покупайте участок рядом, места замечательные, речка, лес. Вот, смотрите, фотографии покажу.
— Спасибо, знаю я этот хуторок, бывал, действительно, места красивые. Только мужа вашего, Славика жалко, пропадет же он тут один, сопьется.
— Почему один? Я его с собой возьму. Коней будет пасти, хозяйство большое. А у него руки
