Лаборатория
Вечер спокойный, лаборантка заходит потрепаться, сидеть одной в лаборатории скучно.
— Нет, — говорит, — я все понимаю. Чего только в этой больнице не увидишь. То, что дерьмо свое несут на анализ в трехлитровых банках, это нормально, к этому мы привыкли. С травмы тащат мочу, а в ней хабарики плавают. Так и напишешь: Окурок — 1–2 в поле зрения. Смешно, да? А у вас один медбрат, Сережа, лень ему по утрам мочу из пакетов сливать, так он баночки в ряд поставит и сам в них отольет. Знаю, что он сумасшедший, сразу понятно, что его работа, когда видишь, что у всех одинаковые анализы. И видно же, что моча мужская. А иногда смотришь направление, там написано: бабушка 80 лет, а в моче сплошь сперматозоиды. Ну не будешь же писать как есть, еще подумают, чего вы там с бабушками делаете? Но сегодня один поразил. Представляете старый флакон от «Тройного» одеколона? С дыркой в горлышке такой, что туда спичку не просунешь, не то что свой конец. Его трясешь изо всех сил, по капле оттуда вытряхиваешь. Принесли полный мочи. Как? Я трясла его, трясла, натрясла несколько капель, выкинула к чертовой матери. Нет, ну как? Шприцем туда наливал? Нет, это от души.
Особенности национального сельского хозяйства
На отрывном календаре дата: Международный день сельских женщин. Надо бы ради смеха поздравить своих знакомых селянок. Только начинаю думать, с кого начать — звонок от одной из обитательниц нашего поселка:
— Послушайте, там у вас в реанимации парень лежит, это мой хороший знакомый, раньше у меня конюхом работал. Чего с ним?
— Плохо с ним, я бы даже сказал не совсем хорошо, скоро помрет ваш знакомый, сегодня-завтра. Он уже весь в такой патриотичной раскраске, весь жовто-блакитный, в синих пятнах на желтой коже. Цирроз у него от водки. Как это он так умудрился в тридцатник?
— Это потому что он от меня к одной суке ушел работать, свиней кормить, а она его спиртом поила. Нет бы накормить, говорят, жрал то же, что и свиньям давал. Может быть дотянете до утра? Я вам лекарств принесу, все, что надо, и гордокс привезу, и гептрал. У меня от лошадей много лекарств осталось.
— Не знаю, думаю, что до утра не дотянем, да и смысла не вижу. Не жилец он.
— Ой, ну вы постарайтесь, я хотела утром своего привезти, ему показать. Сказать, ты у меня, сука, следующий будешь, если пить не бросишь.
— Тогда везите скорее, гарантии не дам, что до утра доживет.
— А я сейчас не могу, мне еще с машиной надо договориться, с мужиками, чтоб моего принесли.
— Кого принесли?
— Да козла моего. Он у меня уже неделю лежит, встать не может…
— А с ним-то что?
— Да нажрался так на прошлой неделе, что когда я пришла, скотина не кормлена, коз не подоил, а сам лежит на сеновале, спит. Разбудила, говорю: что ж ты, сука, делаешь? А он от меня убежать попробовал, сученок, но куда там. Я его оглоблей достала, так он отлетел так, что спиной забор сломал. Лежит теперь, стонет.
— Ноги-то хоть шевелятся? Привозите все равно, хоть рентген сделаем.
— Шевелятся, чего ему будет. Первый раз, что ли? Зато пока не пьет.
* * *Через пару дней очередной звонок. Звонит та же знакомая, которая держит в поселке небольшую ферму.
— Слушай, купи у меня козла. Недорого. Козел у меня хороший, альпийский. Сам видел — красавец.
Тут есть над чем задуматься. Интересно, как же я столько лет смог без своего козла прожить?
— Да на черта он мне?
— Ну ты чего? Он дом охраняет лучше собаки.
— Это в городе-то?
— А, извини, я ошиблась, думала, что ты у нас в поселке живешь.
— Да нет, в городе живу, у меня в поселке дача.
— Ну возьми на дачу, хороший козел, правда.
Всего за пять тысяч отдам.
— А чего продаешь, раз хороший? Пусть твоих коз развлекает.
— Да он уже всех моих покрыл, всех соседских коз покрыл, теперь до своего потомства добрался, нехорошо.
— Чего, уроды рождаются?
— Да нет, у них можно, ничего страшного от имбридинга не случится, нормальные козы получаются, только глупые. Даже по их рожам видно — мудаки. Мало того, что козлы, еще и дебилы.
* * *Случайно слышу телефонный разговор нашей сельской жительницы с соседкой:
— Надюша, слушай, посмотри там у меня, мой-то как, еще не вернулся? Нету? И замок на дверях висит? Где же его, козла, носит? Я же ему сказала: с утра поезжай за комбикормом и сразу домой. Уже вечер, и нету. И телефон у него отключен. Вот сука, и ребенка, говоришь, со школы не забрал? А мне-то что делать, я на дежурстве… Ну все, конец ему, пусть только завтра вернется — пристрелю, как скотину. Пусть лучше домой не суется. Надь, выручай, а… Сходи, покорми там моих. Там я коровам наварила, ты им, главное, пить побольше дай, по два ведра. И козам тоже. И сена подбрось побольше. А сено? Ты его там в сарае возьми, да, там хорошее. Только, Надь, ты сено-то вилами не шеруди, ты осторожней. А то мой может быть там спит, он часто от меня там прячется, когда нажрется. Еще не дай бог заденешь.
* * *Вечером, на работе, подходит одна из местных жительниц.
— У меня к вам просьба, вы мне машину не дадите на полчаса, домой съездить? Я быстро, я только туда и обратно, очень надо.
— Дам, пожалуйста, только погодите, я вроде слышал, как вы с утра на своей приехали.
Не услышать сложно. У женщины стальные нервы, поэтому на ее автомобиле нет глушителя, глушитель прогнил и отвалился в начале зимы. Поставить новый — не вопрос, только зачем? Старая «Нива» используется в основном как тягач, с глушителем не хватает мощности таскать прицеп с сеном, с навозом, с лошадями.
— Да я бы на своей съездила, только меня издали услышат, и все гопники в деревне сразу попрячутся. А мне бы хоть одного отловить, я с него душу выну, но узнаю, где мой-то прячется. Три дня, скотина, дома не ночует. Как запил на Восьмое марта, так не остановится.
— Ну давайте, найдете — привозите, привяжем тут до утра. Только смотрите, чтоб он мне машину не заблевал.
— Ой, не волнуйтесь, я в багажник мешки для мусора постелю, он маленький у меня, он у меня в багажник войдет. Он тихо будет лежать, он как меня увидит, сразу тихий. Я быстро его найду, я знаю, где он прячется. Я его на прошлой неделе у соседей нашла, они его под диваном прятали.
— А как нашли?
— Да мне шепнули, там он, в доме у них
