– Но как же я могу мстить за Раннара, если я ему никаким образом не родня? – задала я глупый вопрос.
– Чем ты слушала, спрашивается? – мрачно спросил он. – Разумеется, твоя кровь не годится! И я уж думал прокрасться к ложу Раннара и оцарапать его, да вовремя вспомнил о перочинном ножике – он часто резал им пальцы, когда учился писать красиво и изводил десятки перьев. Само собой, очинять их приходилось самому – не всякий слуга сумеет приноровиться… Гхм! Неважно. Вот он.
Инна-Ро вынул из широкого рукава (я подумала, что у него там прячутся карманы) крохотный ножичек, длиной не больше моего указательного пальца.
«Вы смеетесь?» – хотелось мне вскричать, но я сдержалась и взяла безделушку. Маленькое лезвие сверкнуло, когда я повернула его к свету.
– Не порежься, – сказал Инна-Ро.
– Постараюсь, – ответила я, сложила ножик и сжала в руке.
Такой маленький… Можно укрыть его в прическе, а можно привязать, как подвеску Раннара, на шнурок и спрятать под платьем. Но если станут обыскивать, то найдут… Ничего, я придумаю что-нибудь!
– Вот и все, – произнес старик и поднялся на ноги. – Жаль, что я больше не увижу тебя, Тесса из Гаррата. И Раннар станет тосковать.
– Скажите ему, не нужно… – Я вздохнула поглубже. – И передайте, что я… что…
– Ну же?
– Ничего не говорите, – твердо сказала я. – Он сам все поймет.
«Во всяком случае, я на это надеюсь», – мелькнуло в голове.
– Хорошо, – кивнул Инна-Ро, – будь по-твоему. А теперь идем, я тебя провожу хотя бы до полпути.
– Не стоит, право, я помню дорогу, – ответила я и вышла, не прощаясь. Слезы были уже рядом, грозили прорваться, и мне не хотелось, чтобы старый чародей стал свидетелем моей слабости…
Тень путалась под ногами и цеплялась за подол, словно надеясь меня остановить, вернуть назад, но наконец смирилась и покорно засеменила рядом, почти ничем не отличаясь от теней обычных. И правильно – я вернулась в ту часть замка, где они вели себя как полагается. Как дошла – не помню, кажется, проплакала всю дорогу… Наверно, Тень и проводила.
– Тесса? Где ты была? – услышала я голос Деллы и приготовилась выдумывать оправдания, но раздражение в ее голосе тут же сменилось ужасом: – Что с тобой случилось?..
Я невольно взглянула на себя ее глазами: лицо опухло от слез, волосы перепутаны и кое-как скручены в пучок (не до причесок мне было!), несчастное нижнее платье порядком измято, вдобавок я, кажется, собрала подолом всю пыль и паутину в потайном коридоре… Не хватало только синяков, но чего не было, того не было: хотя все тело болело, как после долгой езды верхом, следов на мне не осталось. Грифон не лгал: королевское прикосновение действительно излечивает…
И что я могла ответить Делле? Только не правду! Поэтому я поступила, пожалуй, самым ожидаемым образом: разрыдалась на груди у кузины.
– Ты… кто тебя… – попыталась она выговорить, но умолкла и обняла меня. – Неужели…
– Я искала Лиссу, – выговорила я. – Давай… давай войдем…
Делла молча толкнула дверь моей комнаты. Все-таки одного у старшей кузины не отнять: она умеет вовремя замолчать и не задавать вопросов, на которые очевидно не получит ответа сию же минуту…
Глава 19
Кузина ушла от меня только рано поутру, убедившись, что я цела и невредима, только сильно напугана. Я рассказала ей совершенно фантастическую историю о том, как по обмолвкам Лана заключила – Лиссу вовсе не отправили домой, а заперли где-то в замке! Быть может, не ее одну, но до других мне дела не было, а вот кузина…
– Почему ты ничего не сказала мне! – перебила Делла.
– Неужели бы ты поверила? – резонно возразила я. – Ты всегда говорила, что я склонна к фантазиям, и только высмеяла бы меня!
– И ты решила проверить все сама…
– Да, так все и было… Только я ничего и никого не находила…
– А как же платье? Откуда оно взялось? – тут же напомнила Делла.
– Клянусь, оно ждало меня в этой комнате! – не дрогнув, солгала я. – Даже если это чей-то знак внимания, я понятия не имею, чей именно… К нему, знаешь ли, не приложили записку! И если бы я думала, что это именно подарок, то не стала бы надевать его!
– Хорошо, хорошо… И что же случилось сегодня ночью? – поспешила спросить кузина.
«Кажется, поверила, – отметила я. – Вот и хорошо!» Что поделать, врать я толком не умела, меня всегда выдавали мелочи. Но в этот раз, похоже, все получилось…
– Я забрела в коридор, где прежде никогда не бывала, – шепотом ответила я. – В нем даже светильников почти не было, и я подумала, что там ходят очень редко…
– И решила, конечно же, что пленниц станут держать именно там! – покачала головой Делла.
– Да… Я хотела только взглянуть, а может быть, услышать что-нибудь, но… попалась…
– Какое безрассудство! – Кузина взяла меня за обе руки, пристально посмотрела в глаза и в который раз спросила: – Тебе действительно не сделали ничего дурного? Ох… что я несу, право слово! Будто раздеть порядочную девушку до исподнего – это сущая ерунда…
– Но это в самом деле ерунда, – сказала я. – По сравнению с тем, что могло случиться… Не могу передать тебе, какие чувства я испытывала в те минуты! Я уже мысленно попрощалась с родными, потому что… потому что если бы меня опозорили, я бы…
– Нет, нет, молчи! – воскликнула Делла. – Хвала Вернувшемуся, ничего не случилось!
Я впервые услышала такие слова из уст старшей кузины, а потому удивилась. Я ведь говорила: дедушка не любит подобного, и при нем не принято обсуждать «божественное», ослушаться же его никто не смеет. Выходит, потихоньку тетушка все-таки обучала дочерей тому, что было под запретом у нас в доме? Ох, не о том я думаю…
– Почему же они только пошутили над тобой, если можно назвать подобное изуверство шуткой, а не закрыли где-нибудь, чтобы с утра отправить домой? – задала она наконец вопрос, которого я давно ожидала.
– По-моему, они были пьяны. До такой степени, что утратили представление о приличиях, однако еще не до такой, чтобы отринуть их вовсе. Может быть, не подумали… Право, не знаю, Делла! Надеюсь, они ничего не вспомнят поутру.
– Ты сможешь узнать их, если увидишь?
– Вряд ли, – покачала я головой. – Говорю же, там было темно. А голоса… Нет, это точно не был кто-то из наших с тобой кавалеров, но я не поручусь за спутников остальных девушек, я ведь почти не общалась с ними.
Делла помолчала, потом
