Яна сама не осознавала, куда именно она отправляется, пока не оказалась на улице Чехова. Эта тихая улочка казалась ей наиболее перспективной. Милославская пыталась во чтобы то ни стало, пока еще оставалось время, отыскать тот дворик, где, судя по ее видению, должно было произойти убийство. Для начала она внимательно осмотрелась. К тому выводу, что дворик, виденный ею в темноте, находится где-то в центре, Яна пришла из-за того, что на высоком здании переливалась неоновым светом реклама. Конечно, это еще ничего не гарантировало, но все же больше шансов у нее было обнаружить подобную рекламу где- то в центре, чем в заброшенных окраинах, где и фонарей днем с огнем не найдешь.
Поиски нужного двора оказались делом хлопотным и неприятным. Сперва Яна отыскала девятиэтажку с рекламной вывеской. Затем определила, из каких дворов с двухэтажными домами этот дом виден. Зайдя в первый двор, она не обнаружила ничего, кроме помойки, обрамленной мусором, издающей непревзойденный исконно российский аромат. В этой помойке с деловым видом копался бомж. Кроме сломанной скамейки больше ничего интересного в этом дворе не было.
Следующий пустынный почему-то дворик порадовал Милославскую двумя маленькими собачонками, злобно рычащими друг на друга. Заметив появление Яны они забыли про вражду и совместными усилиями принялись облаивать женщину, подступая к ней все ближе. К счастью, этот дворик также не имел никакого отношения к привидевшемуся Яне, так что она поспешно, но сохраняя достоинство удалилась.
Еще несколько дворов, подвергшихся подобному обследованию не удовлетворили ее требованиям. Милославская уже было начала приходить в отчаяние. Конечно, она прекрасно понимала: ее затея была почти что безнадежной. Мало ли дворов в Тарасове, с двухэтажными купеческими особняками и стоящими рядом девятиэтажными новостройками. Но все же позволить убийству произойти она никак не могла. Отправляться же в милицию, пусть даже и не к постороннему человеку, а к давно знакомому и доверяющему ей Руденко с информацией, что неведомо где и неведомо когда произойдет убийство было столь же нелепо и бессмысленно. Именно поэтому Яна упорно шагала по улицам, осматривая все новые и новые дворы, натыкаясь на очередные подозрительные взгляды сидящих там старушек или мамаш с детьми.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
В конце концов, осознав, что дальнейшее продвижение будет столь же безуспешным, Яна отправилась домой. Она не оставила мысль, отыскать место, где в дальнейшем должно произойти убийство, но, так как время вроде бы еще не поджимала, решила добраться до дома, накормить Джемму и поразмышлять над тем, как лучше организовать эти поиски. Кроме того, Яна питала смутную надежду, что она отдохнет и вновь сможет воспользоваться магической силой карт.
Она вышла на дорогу и тормознула проезжавшее мимо такси. Назвав улицу, Яна прикрыла глаза и вновь погрузилась в размышления. Вскоре она была дома, отбиваясь от восторженной радости Джеммы, открыла дверь и прошла в комнату.
Нахлынувшие на нее неприятные чувства, вызванные разговором с Воронцовой и неудачными поисками понемногу рассеивались. Прежде всего Яну беспокоил вопрос, если убийство совершено по наущению Воронцовой и Тихоновой, матерей, потерявших из-за Олега сына и дочь, то кто же тогда и с какой целью убил мужчину в ее видении? Судя по татуировке, это был тот же самый человек. Теперь он действовал самостоятельно, устраняя ненужных свидетелей или просто убийца не имеет никакого отношения ни к Анне, ни к Лилии, а Милославская лишь зря теряет время и силы, вместо того, чтобы получить действительно важную информацию?
«Ведь, – задала сама себе вопрос Милославская, – а с чего я взяла, что убийство совершено именно кем-то, связанным с Тихоновой и Воронцовой?. Карты, как известно, то же не без греха и могут совершенно невольно запутать, заведя совсем не в ту сторону».
Мысль была логичной. Из разговора с Анной Милославская почерпнула лишь информацию, что у этих двух подруг был мотив, было желание. Но вот осуществилось ли оно, или убийство совершил кто-то другой, а женщины осторожничают лишь из-за того, что не хотят оказаться впутанными в это дело? Четкого ответа на этот вопрос Яна еще не получила, так что до разрешения данной не простой задачки было еще далеко. Вполне возможно что Воронцова здесь не при чем.
Яна воодушевилась и, даже напевая, отправилась на кухню. Несмотря на жару, обычно полностью отбивающую у женщины аппетит, в данный момент она почувствовала, что проголодалась. Джемма обрадовано прошествовала за хозяйкой. Уж она-то никогда не забывала время своего ужина и пропускать его не собиралась.
Милославская быстренько приготовила себе легкий салатик из свежих овощей. Джемма уже хрустела своим сухим кормом, обещающим, судя по телевизионной рекламе, преподнести собаке столько витаминов и энергии, сколько Яна не получила бы даже в том случае, если бы уничтожала все овощи, фрукты и мясо, продающиеся на рынке.
Яна сидела за столом и вяло жевала овощи. Солнце, наконец-то, готовилось скрыться за горизонтом, озаряя последними предзакатными лучами Янин запущенный садик. От подобного освещения пыльные листья неожиданно заиграли новыми красками, обретя специфическую естественную прелесть, дарующую успокоение измученной душе и радующую глаз. Взглянув на подобное, хотелось изменить что-нибудь и в своей жизни, чтобы она стала столь же естественной, пусть даже и застывшей в созерцательной неподвижности, но прекрасной.
Милославская, любуясь красотой, представшей перед ее глазами, лениво размышляла, обратиться ли к Руденко за помощью в поисках нужного двора или действовать собственными силами. В конце концов она пришла к выводу, что данное время общения с Руденко с нее и так достаточно, Яна решила действовать на свой страх и риск. Дело было не в том, что она боялась лишний раз обращаться к Руденко за помощью. Несмотря на полуофициальные отношения, то есть дружеское общение происходило лишь тогда, когда милиционера и экстрасенса связывали какие-то дела, Яна знала: Руденко не замедлит прийти на помощь и оградит ее по мере сил от опасности, если только поступит такая просьба. И все же она не желала идти по подобной проторенной дорожке. Прежде всего из-за нежелания выслушивать его очередные насмешки.
Яна подошла к открытому окну. Сегодняшний день, как ей казалось, был особенно жарким и даже душным. У Яны разболелась голова и сейчас она с удовольствием вдохнула немного свежести, появившейся после заката благодаря поднявшемуся ветерку. Яна вновь и вновь перебирала в памяти визуальные образы своего последнего видения, преподнесенного ей неисправимым «Джокером». Порой Милославской казалось, что все ею виденное относится не к будущему, а к прошлому, а она зря мучается, отыскивая неизвестный двор. Но все же какое-то предчувствие подсказывало ей, что все еще впереди и она вполне может предотвратить несчастье.
Мягкие сумерки окутывали темным покрывалом землю. Небо, казалось бы только что такое ясное, на западе начинало темнеть значительно быстрее. Темные тучи, гонимые ветром, наползали, пряча последние лучи заходящего солнца. Было уже около одиннадцати часов.
Яна не замечала никаких изменений, полностью погрузившись в воспоминания. К ее глубочайшему сожалению, запечатлевшийся ландшафт не навел ее на мысль, где это может находиться. Из-за темноты ни одной приметы, по которой появился бы шанс найти двор не было. Тогда Яна переключилась на то, что она увидела в машине. К сожалению, царившая в ней полутьма не позволила увидеть многое. Определить, кто же убийца, яна по-прежнему могла лишь по этой маленькой татуировке, так бросившейся ей в глаза. Но, наверняка, такая татуировка довольно распространенна и оказать помощь в поимке она могла весьма и весьма относительную.
На мгновение, прокрутив воспоминание о том, что происходило в машине, Яне показалось что-то знакомым. «Ну конечно, – проговорила она, удивив задремавшую было Джемму. – Я же видела этого человека. Могу поспорить, что эти короткие светлые волосы принадлежат Никитину». Во время своей единственной встречи Яна видела мужчину лишь несколько минут, да и к тому же лишь спереди. Сейчас же догадаться ей помогли мимоходом отмеченные упавшие на пол очки в дорогой оправе. Да и джип, по всей видимости, был его.
Яна словно очнувшись, огляделась. Она не заметила, что прошло так много времени. Было уже совсем темно. На небе ярко засверкали звезды и ожил свет месяца. Ветер гнал тучи в сторону Волги. Половина неба еще оставалась залита лунным светом, а другую, темную, за рекой уже прошивали насквозь молнии. Через некоторое время грозовые облака стерли месяц и над городом повеяло прохладой.
Нельзя было терять ни минуты. Яна набрала домашний номер Руденко. Но там никто не отвечал. Долгие,
