Антонов отнекивался, считал, что это бесполезная потеря времени и что договариваться надо с самим Хасановым. Дружить надо, а не конфликтовать до бесконечности. И сейчас, стоя у кассы супермаркета с тележкой, он разговаривал по телефону с Колей Ильиным, убеждая его, что Хасанов и его ребята ничего не смогут сделать против своих конкурентов, что драк, скорее всего, больше не будет. И не стоит в них ввязываться, пока кого-то не покалечили и не возбудили уголовное дело. И так уже досталось Антонову, но теперь нужно быть осторожнее…
Прижав телефон щекой к плечу, Панин поспешно стал заканчивать разговор и полез рукой в карман за бумажником. Пришло время оплачивать покупки. Он не заметил, как мимо касс прошел какой-то невысокий коренастый человек в «балаклаве». Как этот человек вдруг резко наклонился и схватил маленького сына Панина, уже вышедшего, чтобы не мешаться отцу, из кассовой зоны. И только услышав крик сынишки, Панин поднял голову, увидев лишь спину мужчины, который тащил его мальчика через дверь на улицу. Перемахнув через тележку и чуть не свалив с ног попавшуюся на пути женщину, Панин бросился к выходу. Неизвестный толкнул мальчика на сиденье машины и резко тронулся с места.
— Туда, к выезду! Там ближе! — крикнул подоспевший охранник. — А я за ментами.
— Сука, стой! — заорал обезумевший Панин и побежал к шлагбауму.
Он чувствовал, что успевает добежать туда первым. Но что дальше? Голыми руками остановить машину? Лом какой-нибудь, камень! Шлагбаум, который опускается только на ночь, опустить сейчас, но там замок. Сломать?
Мужчина успел увидеть, что номера запыленной невзрачной «Лады»-«десятки» заклеены бумагой или непрозрачным скотчем. Машина неожиданно остановилась, распахнулась задняя дверь, и сын Панина буквально вывалился на асфальт.
— Павлик! — Панин упал на колени возле сына, поднимая его, отряхивая. — Как ты, живой? Испугался? Кто это был?
Он подхватил сына на руки, а перепуганный мальчик, что было силы, вцепился в шею отца.
Родионова закончила допрос, Панин, не выпуская сына из рук, хмуро кивнул и пошел к выходу. Соколовский догнал его уже на парковке возле машины.
— Извините, еще один вопрос, Михаил! — сказал Игорь, подходя к водителю. — А с кем вы говорили по телефону? Перед тем как все случилось?
— С Роговым, а что? — удивился Панин.
— А где был Рогов в этот момент, вы знаете?
— Да, он сказал, что был у Антонова в больнице.
Панин с сыном уехали, а Соколовский продолжал стоять, глядя задумчиво вслед машине. Аверьянов и Вика подошли к нему.
— Ты чего, Игорь? — спросил Жека.
— Знаете, что мне пришло в голову, — сказал Соколовский. — Тот, кто напал на Антонова, знал, что тот будет один, в ангаре. Тот, кто пытался украсть ребенка Панина, знал, что он каждый день в это время везет ребенка в школу.
— Действует кто-то из своих? — догадалась Вика.
— Именно, — убежденно подтвердил Соколовский. — Хасанов мог заплатить кому-то из водил «АВТОВОЗА». И мне почему-то кажется, что заплатил он Рогову.
— Заплатил чужому, чтобы не мараться самому? А че, удобно, — согласился Жека.
— Хорошо, Игорь, — Вика серьезно посмотрела на Соколовского. — Мы с Жекой в «Колесницу», а ты отработай свою версию.
Соколовский шел по больничному коридору, придерживая под мышкой мотоциклетный шлем. Дойдя до холла, он остановился. Рогов сидел в кресле с журналом в руках. Водитель тут же поднял голову и вежливой готовностью поздоровался с оперативником.
— Ну как? — поинтересовался он. — Нашли?
— Ищем, — не стал обнадеживать мужчину Соколовский. — Давно вы тут сидите?
— С утра, — пожал Рогов плечами. — Привез Сане одежду, журналов полистать. Сижу, спешить все равно некуда. Работы-то нет.
— А к Антонову сейчас можно?
— Можно. Там Надя у него сейчас.
Удивительно, но его подозрения, ни сам Антонов, ни его жена не подтвердили. Они отнеслись к подозрениям Соколовского относительно причастности Рогова к покушению скептически. Он, видите ли, днюет и ночует в больнице, он как член семьи для Антоновых. И девочку возит в школу, и продукты привозит. И сегодня, как показал Антонов, Рогов с 7 утра в больнице. Не в палате, конечно, но, наверное, там, в холле. Озадаченный Соколовский вышел из палаты и увидел Рогова с трубкой телефона возле уха. Тот принялся возмущаться, что полиция снова ничего не делает. Вон и у Панина, оказывается, сына чуть не похитили, а полиция не шевелится.
Катя не сразу решилась нажать на кнопку звонка. Но раз пришла, то надо доводить дело до конца. Кроме того, что жена повешенного юриста могла что-то знать такого, чего не сказала полиции. Во-вторых, Катя в большом долгу перед этой женщиной. Ведь это из-за Катиных дел погиб человек, кормилец семьи.
Девушка давила на звонок почти минуту. В квартире кто-то был, потому что с улицы в окнах был виден свет. Наконец щелкнул замок, и дверь чуть приоткрылась. В щель на Катю смотрело лицо осунувшейся усталой женщины.
— Вам кого? — неприязненно спросила женщина.
— Здравствуйте, — торопливо заговорила девушка, опасаясь, что женщина захлопнет дверь. — Я Екатерина Игнатьева, и… Ваш муж… Его… Нашли вчера, в моем квесте.
— Да сколько ж можно, — сморщилась женщина и покачала головой.
— Я пришла извиниться, — заторопилась Катя еще больше. — Я разберусь, кто слил в интернет, и… я знаю, полиция уже ищет убийцу…
— Какого убийцу, о чем вы? — удивилась женщина, уставившись на гостью. — Оставьте меня в покое. Я ведь уже сообщила в полицию. Я… и предсмертную записку отдала им…
Она делает глубокий вдох — собирается
