— Если желаешь, можешь проинформировать их, что у меня острые зубы.
Её смех зазвучал снова.
— Гораздо проще заставить их действовать на свой страх и риск, — она быстро протрезвела, уворачиваясь от его болезненных ласк. — Мы говорили о твоем плане нападения на горную крепость. Разумеется, ты знаешь о трудностях осады. Это долгий и затратный процесс. Крепость, которую ты желаешь лежит лишь в нескольких днях марша от городов, недружественных нашему делу, что значительно снизит твои шансы на успех. Ты думаешь, армия Глубоководья позволит жентийской армии проводить долгую осаду, когда, спустя пять дней, им удастся собрать достаточно воинов, чтобы втянуть тебя в открытую войну?
Даг Зорет все это продумал и подготовился. Он поймал прядку её бледно-золотых волос, позволяя той скользнуть между пальцами, а затем провел рукой по телу женщины.
— Успокойся. Я не собираюсь осаждать крепость.
— Нет? Но что тогда? Ты не можешь рассчитывать взять её в открытом бою. И не можешь переместить достаточного размера силы, не привлекая к себе внимания. Тревогу забьют прежде, чем ты покинешь Холмы Серого Покрова. Что ты собираешься делать? — снова требовательно спросила она.
Его взгляд скользнул по формам её тела, не слишком скрываемым одеждами.
— Опасно открывать врагу слишком многое. Или ты не слышала этого?
На лице женщины снова заиграла мрачная улыбка. Она подняла руки, чтобы обвить ими его шею.
— Если хорошо выбирать противника — битва может стать приятным развлечением. Скажи мне. А потом нам больше не нужно будет говорить.
Даг напомнил себе об обещании больше не иметь никаких общих дел с этой гадюкой в эльфийской шкуре.
— Я готовился к этому в течение долгого времени. Меры способные обеспечить успешный, и оригинальный, штурм были приняты.
— Ты можешь постараться лучше. Я хорошо это помню, — выдохнула она ему в ухо.
Жрец отступил назад, пока все еще мог.
— Закончим с этим: захват крепости не истощит военной мощи Темного Оплота. Я не собираюсь разбивать Перегоста или его командиров о городские стены, — сказал он, называя имя главного конкурента Ашемми на должность второго заместителя, и склонил голову в коротком, ироничном поклоне. — Прошу прощения за неудобства, которые могу тебе причинить.
Они молча изучали друг друга. Даг Зорет не собирался рассказывать эльфийке, что получит от штурма больше, чем просто право собственности на крепость. Как показывал факт её присутствия, она и так знала слишком много.
— Ты был откровенен. Теперь настала моя очередь, — сказала она, словно следуя по пути его собственных мыслей. — Ты собираешься взять в свою новую команду ребенка.
Горячая кровь Дага внезапно заледенела.
— Тебе какое дело? Ты охотно отдала её в чужие руки. Я сдержал обещание. Мало кому известно о моей дочери, и никому — имя её матери. Никому не нужно этого знать. Особенно Семеммону.
Улыбка Ашемми была похожа на ухмылку кота, объевшегося сметаны.
— Ах, но быть может я хочу, чтобы он узнал. Почему меня должно волновать, с кем я спала десять лет назад? Это не имеет никакого значения, — если, конечно, ребенок не принадлежит кровной линии Самулара…
Даг страшился подобного откровения с тех самых пор, как Ашемми первый раз заговорила о своем ребенке, но даже несмотря на это испытал шок. Почему женщина желает его дочь, даже не зная о силе, которую могла дать девочка? Он очень надеялся, что если Ашемми получила эту информацию от Малхора, то использовала для этого магический шпионаж или простое воровство. Мысль о том, что эта парочка состоит в сговоре, была холоднее объятий призрака. Но Ашемми, несомненно, не отказалась бы от такой ценной информации. Не тогда, когда она могла забрать силу девочки себе! К сожалению, с таким коварным и скользким существом, как Ашемми, никогда нельзя было быть ни в чем уверенным наверняка.
Он решил блефовать. Приблизившись, он скользнул руками по её спине, обнимая и прижимая женщину к себе.
— Разумеется. Самулар, — пробормотал он, уткнувшись в её волосы. В голосе жреца слышалась лишь тихая насмешка. — Что значит для вас с Семеммоном давно мертвый паладин? Быть может, вы решили сменить род деятельности?
Ашемми фыркнула, по-видимому не считая его слова достойными комментариев.
— В крови Самулара силы больше, чем ты полагаешь.
Его руки застыли. Прямой ответ женщины ошеломил и заинтриговал его. Учитывая все ему уже известное, а также подозрения о том, что Малхор чего-то не договаривал, он не сомневался в возможности того, что Ашемми не врала. Слегка подавшись назад, он встретил её изумленный взгляд.
— Чего ты хочешь от меня? — спросил он прямо.
Золотистые глаза эльфийки потемнели от отвращения.
— Стоит ли нам оговаривать условия? Скреплять договор, словно вульгарным торгашам?
— Уж изволь.
Эльфийка насупилась, а затем пожала плечами.
— Ладно. Я хочу, чтобы ребенок был доставлен сюда. Хочу изучить её потенциал. Тогда мы решим, между нами, что делать с ней и её силой.
Этого Даг стерпеть уже не мог. В течение многих лет он выжидал, не желая рисковать возможной оглаской своего наследия прежде, чем сможет защитить невинное дитя, которое, само того не зная, несло в себе кровь Самулара. И все это Ашемми могла теперь небрежно отбросить. Так же легко, как вышвырнет девочку, если та не сможет принести никакой пользы.
Он отшвырнул волшебницу прочь.
— Плоха та мать, что эксплуатирует своего ребенка, — ответил он холодно. — И плох тот военачальник, который этого не делает.
Ашемми отшатнулась.
— Вспомни себя. А пока вспоминаешь, потерпи меня. Эта ситуация дает нам возможность. Но только если мы умны и действуем отдельно друг от друга.
— Говоря о самостоятельных действиях. Как отреагирует Семеммон, когда узнает, что ты не согласовала этот вопрос с ним? — возразил он.
Эта открытая угроза заставила глаза Ашемми вспыхнуть огнем.
— Если кто-то в Темном Оплоте узнает о ребенке, то разве что только поговорив с твоим духом. В свое время я расскажу Семеммону. Тогда, когда
