Встав на ноги, Эбенайзер пошатываясь направился к оглушенной даме.
— Ну? Ты весь день тут проваляешься? — спросил он с сомнением в голосе.
Она открыла глаза и прищурилась в его направлении. Голова женщины слегка приподнялась, словно она пыталась заглянуть в кружащийся туман.
— Дворф, — пробормотала она, снова закрывая глаза. — Неудивительно, что я решила, будто налетела на камень.
— Ты не так уж и ошиблась, — злобно и негодующе прорычал Эбенайзер. — Вот только камни, обычно, не мстят за нападение.
Это привлекло её внимание. Глаза женщины распахнулись, и она вырвала из ножен, прицепленных к поясу, длинный нож. Она поднялась на ноги, столь дико и неуверенно, что Эбенайзер каждый миг ожидал её падения. Женщина слегка покачнулась, но не рухнула. Упав в уверенную стойку, она умело и уверено вытянула нож.
Ну, драка так драка. Эбенайзеру было только лучше. Он вытащил из-за пояса молот, что прежде забрал из холодных рук Фродвиннера.
— Ты ошибаешься. Я на тебя не нападала, — заявила женщина, начиная двигаться по кругу.
Дворф повернулся к ней, потирая ноющий живот.
— Да? А как ты это назовешь?
— Падение.
Несмотря на гнев, Эбенайзер вынужден был признать, что её объяснения имели некоторый смысл. Когда люди хотели метнуть в кого-то снаряд, они, обычно, не использовали для этого собственное тело. Эбенайзер уверился, что, быть может, эта девушка вовсе не специально встала на его пути в крепость, но у него все еще было достаточно причин для гнева. Все его сородичи были убиты или захвачены в плен. Эбенайзер убьет любого жентийца, замеченного в туннелях клана Каменной Шахты, и начнет с этой.
— Падение, да? — горько отозвался он. — Ну так приготовься падать дальше. Я собираюсь отправить тебя и всех тебе подобных в самый Абисс.
Кружа вместе с ней, дворф оценивал её рост, баланс и устойчивость. По его опыту — люди были достаточно предсказуемы. Видя, что на них летит топор или молот, они инстинктивно пытались уклониться. Но, кажется, их инстинкты не принимали во внимание рост и пределы досягаемости дворфов. Эбенайзер заметил, что чаще всего им удавалось лишь проскользнуть под надвигающимся ударом. Бей в плечо, и попадешь в голову. По его мнению, неплохая перспектива.
Он бросился вперед, совершая высокий размашистый удар молотом.
Но этот человек не ответил так, как ожидал дворф. Она упала на пол и перекатилась в противоположном удару направлении, оказываясь позади него. Её нож резанул его кожаные штаны.
Он развернулся к противнице, одной рукой хватаясь за место, где кожу обжег внезапный жалящий удар.
— Ты сражалась с дворфами прежде, — холодно заметил он. Это подтвердило его подозрения. Немногие люди осмеливались ввязаться в драку с дворфами, разве только от большой обиды или при кучке друзей под рукой. Судя по вырезанному клану, у женщины было очень много друзей.
Противница отступила на несколько шагов назад. Взгляд её огромных глаз метался по пещере, словно женщина искала путь к побегу.
— Я лишь знаю некоторых из них, — она приподняла бровь и улыбнулась едва заметной, понимающей улыбкой. — Одну я знала очень хорошо.
Невозможно было неверно истолковать смысл этой ухмылки. Между людьми и дворфами было очень мало общего, и совершенно никаких серьезных тем для разговоров.
— Ба! — усмехнулся он. — И что же дворфу нужно было от такой, как ты?
Она продолжила свой рассказ. Настолько подробный, что под конец Эбенайзер уж решил, что щеки его сейчас так же красны, как и борода. Он любил хорошие сказки, как и любой дворф, но был не настроен обмениваться ими с жентийской ведьмой. Потому он прервал её, сделав быстрый шаг вперед, после чего совершил ряд быстрых ударов молотом, которые заставили женщину уклоняться и отступать.
— Ты быстра, — сказал он, когда оба они замерли. — Но твоя попытка отвлечь меня — не сработает!
— Разве? — женщина ухмыльнулась и бросилась вперед.
Эбенайзер отшатнулся назад, чтобы избежать удара лезвием. Женщина прыгнула на него прежде, чем он успел восстановить равновесие. Изо всех сил, он пытался поднять молот, но она уже была слишком близко.
Всем весом она навалилась на него — неплохой удар для такой тощей девки, но Эбенайзер привык к чему-то посильнее, и потому не ожидал, что упадет. У него не было ничего, кроме камня за спиной. Кажется, его все-таки отвлекли. Он не видел камня. Валун ударил его по коленям, которые мгновенно подогнулись. Эбенайзер перекатился назад, к своей смерти.
Женщина упала на него, извиваясь, царапаясь и отплевываясь. Она была маленькой и хрупкой, но сражалась с яростью, которая заставила бы постоять в сторонке кисок Тарламеры.
Смущенный, не менее, чем разъяренный, Эбенайзер желал лишь поскорее покончить с этим. Он оглядел каменный пол, в поисках своего молота. Ничего. Он перевел взгляд в другую сторону — и вскрикнул, когда проклятая женщина вцепилась зубами ему в ухо. Оружие лежало слишком далеко. Эбенайзер выругался и оттолкнул двуногую кошку. Поднявшись на ноги, он бросился за молотом.
Женщина сплюнула кровь и бросилась за ним. Руки её обхватили его лодыжки, и он полетел вниз, плюхаясь на свой многострадальный живот. С ошеломляющим треском подбородок его столкнулся с каменным полом. Хуже того, его вытянутые пальцы так и не коснулись рукояти оружия.
Вскарабкавшись на спину дворфа, женщина схватила молот и отшвырнула его как можно дальше. Эбенайзер услышал, как ударился о камень митрил, а затем скрежет скользящего по берегу металла.
Это уж было слишком. Эбенайзер рванулся, с легкостью отбросив противницу. Вскочив на ноги, он злобно ткнул в неё пальцем.
— Теперь ты начинаешь меня раздражать, — проревел он с типичной дворфской сдержанностью.
Человеческая женщина уже поднялась на ноги, снова начиная кружить. Огромные глаза её смотрели дико, а каштановые волосы торчали во все стороны. Эбенайзер даже подумал, что она выглядела такой же безумной, растрепанной и сердитой, как и он сам.
— Оскорбился, да? — ухмыльнулась она. — Тогда, надеюсь, будет не так уж плохо, если я кое-что сделаю…
Она прыгнула на него, с
