– Да… да…
Она услышала, как он скрипнул зубами, сдерживая закипающее желание, и замер, прежде чем сделать следующий шаг. Шеннон сама нашла его губы, и они надолго слились в волнующем поцелуе.
Одна его рука пробралась под топ, другая скользнула ниже, к «молнии» брюк Шеннон. Не обнаружив на ней бюстгальтера, Винсент на секунду замер.
– Давай же, – прошептала она, – раздень меня.
Наверное, с точки зрения экономии времени ей следовало раздеться самой, но поспешные, неловкие маневры Винсента странным образом возбуждали Шеннон. Сначала он стащил топ, обнажив упругую, с набухшими сосками грудь, и тут же, не удержавшись, припал к ней горячими губами.
Жар в Шеннон разгорался все сильнее, и она нетерпеливо повела бедрами. Винсент рванул «молнию» и одним движением стащил с нее брюки вместе с трусиками.
Шеннон открыла глаза. Занимаясь ею, Винсент не забыл и о себе и уже почти успел раздеться.
– Иди ко мне. – Она призывно раздвинула ноги, и тут плотина, сдерживавшая все это время напор его страсти, не выдержала.
Винсент обрушился на нее, захватив ртом сосок, и одновременно подхватил ее под бедра и рванул на себя.
Шеннон снова застонала и выгнулась под ним.
– О, Винсент…
Ее тело жаждало близости, той близости, при которой мужчина и женщина становятся единым существом, познают тайны и мысли друг друга. Он провел ладонью по животу, ниже, и Шеннон содрогнулась от дрожи, предвещающей приближение оргазма.
По коже, там, где ее касались губы Винсента, как будто пробегал электрический разряд. Казалось, она вот-вот взорвется и как ракета взлетит высоко-высоко, за облака, туда, где нет ничего, кроме райского блаженства.
Но это было еще только начало. Винсент осторожно раздвинул ее согнутые колени и спустился ниже, бережно и тщательно обрабатывая кончиком языка чувствительную плоть.
Шеннон инстинктивно задвигала бедрами, следуя этим волнующим, манящим прикосновениям, изнемогая от желания, от того, что скопившаяся страсть не находит выхода.
Дрожь волнами пробегала по телу, волны наслаждения накатывали одна за одной, и Шеннон не выдержала. Приподнявшись на локтях, она подалась навстречу Винсенту и, глядя прямо в потемневшие, налитые желанием зрачки, прохрипела:
– Я больше не могу! Пожалуйста…
Боясь, что Винсент не услышит, Шеннон обхватила его ногами и резко вскинула бедра. Оба застонали и тут же задвигались уже вместе, как единое целое, в общем ритме. Шеннон изгибалась, вращала бедрами, откидывалась назад и припадала к его груди, пока наконец перед ее глазами не вспыхнул разноцветный фейерверк, а с губ не слетел последний, тихий стон.
7
– Ты разве не собираешься на работу? – удивленно спросила Шеннон, открыв глаза и увидев рядом с собой на кровати мирно дремлющего Винсента. – Уже половина восьмого. Пора бы…
Ничего. Быть хозяином имеет свои преимущества – не надо ни перед кем отчитываться. – Он сладко потянулся. – Между прочим, я жутко проголодался. Что тебе приготовить? У меня хорошо получается, например, омлет с грибами или яичница с беконом.
– Я, пожалуй, поеду. – Шеннон стыдливо потянула на себя простыню.
Ночь получилась бурная, и они уснули, только когда небо на востоке уже начало светлеть. Но ночь ведь и создана для романтики и любви. День – совсем другое время. Время трезвых решений.
– Но тебе же не надо в редакцию. Или я ошибаюсь? – Винсент наклонился к ней, приник губами к теплому плечу, сунул руку под простыню. – Ничего, если мы позавтракаем на полчасика позже?
Шеннон охнула, когда его пальцы нежно сжали сосок.
– Это все, на что тебя хватит? – поддразнил ее Винсент.
Пальцы его закружили вокруг другого соска, и из груди Шеннон исторгся новый стон.
– Хочешь пари? – тоном змия-искусителя продолжал Винсент.
– Ка… какое?..
– Кто раньше придет к финишу, тот и готовит завтрак. Согласна?
Задыхаясь от накатывающих одна за другой волн наслаждения, Шеннон все же нашла силы прошептать:
– Да.
Винсент медленно стянул простыню и приложил ладонь к напряженному холмику соска. Потом начал круговые движения, от которых по коже Шеннон, как круги по воде, разбегались волны наслаждения.
Жар внутри разгорался, и Шеннон придвинулась к Винсенту поближе. Винсент переключился на другую грудь, затем, понаблюдав за реакцией Шеннон, удовлетворенно кивнул и взялся сразу за обе.
– Вине…
– Сдаешься?
– Не дождешься. – Она потерлась о него животом и тут же ощутила ответную реакцию. – Предлагаю ничью.
– И разбегаемся?
Ей еще хватило сил рассмеяться.
Они завтракали, когда зазвонил телефон, и Шеннон машинально потянулась за трубкой.
– Я возьму, – сказал Винсент, но было уже поздно.
– Да? – беззаботно бросила она и только тогда сообразила, что находится не в своем кабинете и не у себя дома, а в кухне босса.
Шеннон виновато посмотрела на Винсента, но он только вскинул бровь и пожал плечами.
Две или три секунды на том конце провода молчали, потом незнакомый женский голос немного удивленно произнес:
– Извините, мне нужен Винсент. Винсент Эбернотт.
– Мистер Эбернотт сейчас занят. Не будете ли вы столь любезны перезвонить через двадцать минут?
– Да, конечно. Простите, а с кем я разговариваю?
– С его личной секретаршей, – строгим тоном сообщила Шеннон. – Не хотите ли оставить для мистера Эбернотта сообщение?
– О, это отличная идея! – обрадовалась незнакомка. – Пожалуйста, запишите. Готовы?
– Диктуйте.
– Милый, я прилетела в Сан-Франциско по нашему общему делу. Буду у тебя в офисе в полдень. Целую.
– Это все? – Шеннон пришлось собрать силы, чтобы не швырнуть трубку на рычаг.
– Да, все.
– Вы не назовете свое имя?
– Ах да, разумеется. Камилла Эбернотт. – Женщина немного помолчала и уже другим, напряженным и злым голосом добавила: – Я его жена.
Шеннон положила трубку и медленно повернулась к Винсенту.
– Извини, что так получилось. Мне не следовало отвечать. Это вышло автоматически.
Он махнул рукой.
– Ничего страшного. Кто звонил? С кем ты так любезничала?
Она пристально посмотрела на него.
– А ты разве не слышал?
– Нет. – Винсент непонимающе уставился на нее. – Что случилось? У тебя такое выражение, словно…
Шеннон тяжело поднялась. Запахнула полы слишком большого для нее мужского халата.
– Звонила твоя жена.
