– Подожди… – Я прикоснулась к руке Реми. – Это Хана! – Сердце заколотилось от восторга.
Я побежала догонять сестру, с каждой секундой меня все больше переполняло счастье.
– Извините.
Я проскользнула мимо придворных.
– Простите. Хана, – позвала я.
Она не повернулась.
Я дотронулась до ее руки, и только тогда она посмотрела на меня.
– Да, миледи, чем я могу вам помочь? – сказала женщина удивленно.
Это не она.
От разочарования я чуть не упала. Реми подхватил меня за талию.
– Твои сестры отклонили приглашения.
– Что? Почему?
– Я не имею права говорить за других, – сказал он.
21
Я вошла в Большой Банкетный Зал: свечи в канделябрах и на вазе в центре стола роняли белые и золотые капли воска; на анимированном потолке сменялись изображения королевской родни; розы открывали и закрывали лепестки, источая свои изысканные ароматы. Стол был накрыт на сотни человек; специальные бальные фонари светили под потолком так ярко, что все вокруг сверкало. Зимние дыни и клубника лежали в огромных сосудах. Пирамиды из пирожных были прикрыты сеткой из сахарного сиропа и золотистого меда. В серебряных супницах дымился пряный суп. Дамы ходили с высокими, похожими на башни прическами и шляпами. Мужчины все были в галстуках и смокингах.
Пока официанты обносили гостей шампанским и изысканными закусками, Дюбарри и Элизабет наблюдали за тем, как я продвигаюсь сквозь толпу гостей. Понимая, что должна произвести впечатление, я старалась высоко держать голову и следить за осанкой.
Сплетни растекались быстрее воды в центральном фонтане.
– Одна из любовниц короля сегодня вечером обслуживает прием. Она нацепила герб. Смотрите!
– Интересно, новая фаворитка лучше старой? Лично мне та, первая, нравилась больше.
– Дом Кентов развалился и объявил себя банкротом. Вы видели платье миссис Кент – оно совсем обтрепалось и местами даже заштопано.
– Я слышала, что принцесса выгнала старую фаворитку из дворца.
– Мне сказали, что принцесса Шарлотта со дня на день проснется. Королева объявит об этом на Дне Оглашения Наследника, вот увидите.
– На самом деле королеве не нравится новая фаворитка. Если бы нравилась, она бы выбрала ее с самого начала.
Я старалась не вслушиваться в то, что говорили о нас с Амбер, и нацепила широкую улыбку.
Гости расселись по местам согласно маленьким, подписанным вручную именным карточкам. Королевские родственники, министры, титулованные придворные из благородных родов и торговых домов толпились у стола. Я просматривала списки приглашенных, ища имена сестер и надеясь, что Реми солгал, но никого из них не нашла.
Ко мне подошел распорядитель.
– Леди Камелия, позвольте мне проводить вас на место.
Я кивнула и, радуясь, что избавилась от постоянного контроля Реми, села между Министром Красоты и Министром Моды.
В зал вошел Огюст. Он огляделся, заметил, что я смотрю на него, и подмигнул. Я засмеялась и отвернулась: мне не хотелось, чтобы кто-нибудь заметил, как я покраснела. Он казался мне забавным и, откровенно говоря, даже симпатичным. Я посмотрела вокруг, беспокоясь, не видел ли кто-нибудь, как я себя повела, и притворилась, что участвую в разговоре на моем конце стола. Здесь обсуждали последние королевские законы о красоте и ограничении количества нарядов. Мне нужно быть осторожной, нужно быть идеальной. В особенности если хоть один слух об Амбер – правда.
– Я слышала, что королева хочет распространить ограничения и на высокородных придворных. Всех нас могут обязать выбрать один окончательный образ, – сказала придворная дама.
– Я считаю, что все это домыслы и выдумки репортеров, – возразила ей другая.
– Мне кажется, она объявит о новых ограничениях на покупки. Мне так нравится ходить по магазинам. Помандеры скоро выпустят новый аромат, а я не хочу ничего устаревшего, – добавила третья.
Двери открылись, и в зал вошла королевская семья: королева, король и принцесса. За столом воцарилась тишина.
– Мы польщены, что вы смогли присутствовать на праздновании дня рождения нашей любимой дочери, – король говорил в рожок-громкоговоритель, и его слова, отражаясь эхом от стен, колыхали лепестки цветов на праздничном украшении стола. Было ощущение, что он стоит прямо у меня за спиной. – Моя маленькая девочка стала совсем взрослой.
Раздался гром аплодисментов. Я видела, как блестят глаза Софии, когда она смотрит на своего отца.
Он положил руку на плечо королевы.
– Мы будем праздновать, устроим демонстрацию подарков и закончим танцами и весельем. Приятного всем аппетита!
Слуги выпустили в воздух множество сверкающих шаров. Они носились у всех над головами, оставляя за собой пылающие кометные хвосты, а потом взорвались, выпустив облако цветных искр в форме герба принцессы Софии. Они были настолько яркими, что я чуть не ослепла.
– С днем рождения, любовь моя. – Король послал дочери воздушный поцелуй. – Папа любит тебя.
Я подумала: каково это, когда у тебя есть отец? В детстве, начитавшись сказок, населенных мамами, папами и непослушными детьми, мы задавали вопросы о наших отцах. Но нам отвечали, что у Прекрасных могут быть только мамы. И то только у некоторых из них. Нам говорили, что Прекрасным больше никого не нужно.
Король с королевой уселись на троны. София в окружении своих фрейлин села на противоположной стороне стола.
Королева снова встала. Все разговоры тут же стихли.
– Мой муж забыл представить вам новую придворную даму, принятую ко двору в этом сезоне. Нашу новую Прекрасную, представительницу последнего поколения, Камелию Борегард, – мое имя прозвучало из звукового ящика неожиданно громко, как взрыв.
Министр Моды встал и помог мне отодвинуть стул. Я одарила всех самой лучезарной улыбкой, на которую была способна, и направилась к королеве. Прежде чем принять ее рукопожатие, я склонилась в глубоком поклоне.
– Ваше Величество, – прошептала я. Глаза королевы оставались холодными. А я так хотела, чтобы она смотрела на меня так же, как и на Амбер, когда ее объявили фавориткой. Восхищенно. Восторженно.
Я внутренне напряглась. Множество глаз оглядывало меня с макушки до пяток. У меня дрожали колени, и я была счастлива, что ноги спрятаны под несколькими слоями плотного тюля.
Я заметила, как смотрит на меня Огюст. Меня бросило в жар, и я испугалась, что потечет макияж. В зале раздались вежливые аплодисменты. Я присела в реверансе, глядя в пол, и вернулась на место. Я чувствовала, как обливаюсь потом, и украдкой вытирала лицо кружевным платком.
Подали ужин. Я была не способна уследить за всеми переменами блюд, которые так и мелькали у меня перед глазами.
Одна из служанок зачерпнула ложкой из тарелки принцессы и попробовала суп. София внимательно смотрела в лицо девушки, потом махнула рукой, чтобы та ушла. Она заметила, что я за этим наблюдаю, и нахмурилась. Я опустила взгляд и стала копаться в сырной тарелке, стоявшей рядом с хлебом.
– Разве этот козий сыр не божественен, Камелия? – Министр Красоты наклонилась к самому моему уху. – Продолжай улыбаться и притворяйся, что мы обсуждаем сыр. Не нужно так много глазеть по сторонам. Я знаю, что
