Я пошел вниз, к набережной. По пути со мной связалась Инга. У них уже наступила ночь, и они собираются ложиться спать. Дети-то уже давно спят, а они только собрались. Попросила включить меня нейросеть, Кини тоже хочет со мной поболтать перед сном. Нейросеть у меня практически всегда отключена. Да она мне и ни к чему. Мы все пользуемся атланскими симбионтами. Я сетку только в Милане включал, чтобы могли с Кини общаться по мыслесвязи. Вот у Кини сеть включена всегда, так как она именно через нее и через коммуникатор подает сигналы на различную аппаратуру. Симбионт это, конечно, заменить не может, но хоть что-то. Пока болтал с Кини, спустился к набережной, повернул направо и пошел в сторону Лужников. Прошел на Фрунзенскую набережную и там заметил симпатичный плавучий ресторанчик. Здесь и пообедаю. Прошел в зал и уселся у окошка. Или это называется иллюминатор? Решил устроить себе рыбный обед. Заказал шашлык из осетрины. Как раз обновлю свою коллекцию, а то рыбных блюд у меня там совсем мало. Заказал еще балык из осетрины и стакан пива. От пива, естественно, толку нет, но хоть для вкуса с соленой рыбкой.
Шашлык был чудо как хорош. Ну да, все официанты то ли азербайджанцы, то ли дагестанцы, значит, и повара оттуда. А там знают толк в шашлыках. Ел я не спеша, но шашлык закончился на удивление быстро, несмотря на то что взял я две порции. Зато наелся. Я сидел и смаковал балык, запивая его пивом. Тут напротив меня уселся какой-то парень.
— Привет. Не помешаю?
Я уже хотел его послать, но… Черт, он ведь говорит на общем. На языке Содружества. И физиономия знакомая. Ну-ка, ну-ка. Точно. Один из той двадцатки, что очухались на корабле капитана. Так сказать, собрат по несчастью. Как же, помню я его. Угрюмый и сосредоточенный парень. Все время сидел у стенки и молчал. Только глазами со злостью зыркал. Но не истерил, как другие. Хотя выглядел тогда, как натуральный ботан. А сейчас ничего. Подтянутый, широкоплечий. Но такой же угрюмый и сосредоточенный. Глазами, правда, не зыркает, но видно, что как взведенная пружина, готов ко всему. Я тут же активировал комбинезон диверсанта. Мало ли, вдруг он тут не один. Их же вроде в Центральные миры продали. Может, ресторан уже окружили боевики аграфов? Тревогу объявлять или подождать? Ладно, все равно мне сделать ничего не смогут, а я, если что, здесь всех положу.
— Узнал? — продолжил он.
— Узнал. И что?
— Ты здесь с арварцами?
— Тебе-то что?
— Хочу понять, как мне вести себя с тобой.
— Ну, это твои проблемы.
— А все же?
— Нет, не с арварцами.
— Так ты сюда не за рабами прилетел?
— На кой черт мне рабы. Нет, конечно.
— Ну и прекрасно. Это главное. А то я боялся, что вы опять решили рабов набрать. Как нас тогда. Ты же вроде у арварцев служишь?
— Служил когда-то. А ты в Центральных мирах? Не у аграфов?
— Нет, я у аратанцев жил и на них работал. Когда-то.
— А сейчас?
— В свободном поиске.
— Ты же вроде на пятьдесят лет контракт подписал?
— Да пошли они.
— Понял. А здесь как?
— Домой прилетел. А ты?
— Я тоже. Давно здесь?
— Третий год. Слушай, а не ты в прошлом году сюда прилетал?
— Я. А что ж ты в том году не объявился?
— Да корабль у тебя какой-то странный был. Я думал, аграфы или сполоты, а мне с ними встречаться как-то не с руки. Да и ни с кем из Содружества встретиться здесь не хотелось бы. Сам знаешь, в диком космосе с друзьями не встречаются.
— Так ты тут один, что ли?
— Один.
— Понятно. А чего хотел?
— Да хотел узнать: ты тут надолго? И та дура рядом с Луной твоя?
— Моя, моя. А ты мой корабль видишь, что ли?
— Нет, сейчас не вижу. Но когда вы пришли и подошли к Луне, видел. А потом корабль пропал со сканеров. Они у меня в пассивном режиме работают.
— А, ясно. А то я удивляюсь, как это мы сканирования не обнаружили.
— Расскажешь?
— Что?
— Ну, как сюда попал. И вообще.
— С чего бы это? Ты что, поп, чтобы я тебе душу изливал? Сам рассказывай.
— Почему я?
— Потому что мне ты на фиг не нужен. Сейчас пиво допьем, распрощаемся и разойдемся.
