У меня не хватает больше слов, эмоций, я вся превратилась в оголенный нерв, до которого прикоснуться сейчас — смерти подобно.
— Что ты несешь? — нахмурившись, но оставаясь хладнокровным и равнодушным, Даня поднимается из-за стола, смахивая с плеча обрывок бумажки.
Он обходит меня и поспешно захлопывает дверь, чтобы моими воплями не наслаждалась большая часть гимназии.
— Что случилось? — спрашивает он меня, снова обернувшись.
Вместо ответа я хочу вцепиться в его наглое лицо ногтями, нацарапав на нем нечто подобное тому, что было на растяжке, но уже лично про него.
— То, что сейчас вся гимназия будет говорить про меня то, что ты начеркал на весь коридор! — срываюсь на крик я, едва не кидаясь на историка подобно разъяренной кошке. — Как подло и низко! Так могут поступать только озабоченные паршивцы, вроде тебя!
Я напрочь забываю, что передо мной вроде как учитель. Впервые обращаюсь к нему на "ты" и сама себе удивляюсь, отчего это получается так легко. Сейчас он для меня пустое место! Нет, лужа грязи, в которую хотелось плюнуть!
— Все, тихо! — он повышает тон, резко схватив меня за предплечья и довольно ощутимо встряхнув в руках, отчего я замолкаю, едва не прикусив язык. — Замолчи!
Не теряя драгоценные секунды моего молчания и растерянности, Левин рывком сажает меня на стоявшую позади парту, расставив руки с обеих сторон моих бедер.
— Что произошло? — оказавшись лицом к лицу со мной, вновь спрашивает он. — В любом случае, что бы ни произошло — я не имею к этому никакого отношения!
— Да, конечно же! — рычу я, как можно ощутимее пнув его ногой в колено — крепкий, зараза! — А то, что Ярославцева — шлюха — это я сама о себе написала на обозрение всей гимназии! Видеть не могу такого слизня, как ты!
Даня строит немного ошарашенный вид, но быстро берет себя в руки, снова став безразличным. Пожалуй, притворяться безучастным у него получается лучше всего.
— Отпусти меня! — с силой толкаю его кулаками в грудь и он, наконец, позволяет мне соскользнуть с парты. — Конченый урод!
Чувствуя, что от обиды и злости сейчас просто разревусь, я выбегаю из кабинета. Сесть за парту сегодня я просто не могу, поэтому забрав из раздевалки сумку, отправляюсь домой.
А дома меня встречает мама, которая совсем забросила работу, уйдя на больничный, видимо пытаясь залечить разбитое отцом сердце.
— Как дела? — спрашивает она с порога, не потому, что ей интересно, а просто затем, что нужно узнать все ли в порядке с ожидаемой золотой медалью.
— Нормально… — выдыхаю я, прошествовав в ванную.
— А как у тебя с историей? — ну что у меня еще можно спросить сегодня?! — Нормально?
— Нормально все с историей! — фыркаю я в ответ, захлопывая за собой дверь и заканчивая фразу себе под нос: — Заебись все с историей…
Достав из кармана джинсов оставшуюся в заначке Викину сигарету, я прикуриваю, сев на крышку унитаза. Да, смачно отомстил мне историк за последний мой выпад в его сторону… И что ему нужно уже?! Показать свое превосходство, заткнув меня до конца года?! Он выбрал себе жертву и теперь любыми способами пытается ее уничтожить, пусть не физически, так морально?! Маленькая женщина… Большой идиот! Сукин сын… Ну что ж, война, так война!
Тлеющий окурок летит в унитаз, коротко зашипев.
Последующие две недели я тщательно игнорировала уроки истории. Я избегала Даню в длинных коридорах гимназии, столовой, во дворе, обходила стороной его черную Ауди. Мне не хотелось ни видеть его, не слышать о нем больше никогда. Пусть подавится своим приоритетом перед моими же одноклассниками! Пусть упивается тем, что может выставить мне в полугодии все, что угодно!
— Ярославцева, Данька тебя тестами завалит, если ты не явишься! – поправляя очки, Лидия вещает мне повелительным тоном. — Он не собирается бегать за тобой, предлагая возможность исправить оценки!
— Ой, пусть свои оценки — знаешь, в каком месте себе выставит?! — кричу я с другого конца столовой. — Я сомневаюсь в его компетенции, как учителя! Почему мой уровень знаний должен оценивать какой-то малолетний так называемый педагог?
— Зачем ты его обвиняешь? – продолжала давить на больное староста. — Ты сама забросила учебу, а теперь ищешь виноватых!
— Вот крыса… — шепчу на ухо Вике.
— Как-никак староста! — привычно звонко смеется Вика. — Крис, он же тебе трояк влепит, и плакала твоя медаль… Может правда, сходишь уже — поговоришь с ним, задания какие-нибудь выполнишь?..
— Ага, сальсу перед ним на парте станцую, шнурки поглажу и жеваной морковки в рот поплюю! – огрызаюсь я, поставив на поднос стакан чая и положив рядом булочку. — Для меня не существует Даниила Евгеньевича, а преподавание им истории считаю верхом идиотизма! Он в гимназию только перед старшеклассницами красоваться ходит и умничает там, где его не спрашивают! И потом — у меня есть серьезные причины избегать вашего излюбленного учителя. В случае, если он посмеет запороть мою медаль — я дойду до педсовета и поведаю одну историю, которая Левина далеко не красит, — важно откусываю кусочек булочки под многозначительным и пристальным взглядом Вики.
А вечером на экране моего телефона высветилось имя «Ксюша». С подругой детства мы проболтали едва ли не до полуночи. В итоге разговора мы сошлись на мнении, что нас с ней ожидает веселый вечерок в выходные.
К черту Левина! К черту его историю! Пора брать курс на свою личную жизнь, хотя бы на время отодвигая гимназию, учебу и злополучную медаль на второй план.
========== 8. Ночные похождения. ==========
— Ксюх, меня же сюда не пропустят! — выдыхаю я, разглядывая неоновую вывеску ночного клуба. — Мне еще до восемнадцати, как до луны пешком!
— А ты думаешь мне тридцать?! — смеется Ксюша, подталкивая меня к входу. — Между прочим, я почти на год младше тебя… Не переживай, Ян все сейчас разрулит! Приготовься нехило потусить!
Оборачиваюсь к своему новому знакомому — Яну, как к последней спасительной инстанции. На вид Яну лет двадцать, веселый парень, явно цыган по происхождению, очень задиристый и импульсивный, но, делая скидку на его худощавое телосложение и маленький рост, многие пропускают его колкости мимо ушей. Также в компашке Яна присутствовали довольно крепкие ребята, которые всегда могли бы постоять за красноречивого друга.
— Ну что, детки, застряли? — Ян хватает нас с Ксюшей за талии, увлекая к дверям клуба ближе. — Впереди бессонная, но веселая ночка, а вы застыли,
