Дикий пляж

– Пакет? А что в нем было?

– В нем… бутылка воды и… мое белье.

– Какое белье? – не унимался Клим.

– Послушай… – начал я, стараясь, чтобы мой голос звучал грозно, но Ольга меня перебила:

– Дима, сядь.

Что-то в ее голосе заставило меня тут же сесть и понять, что дела обстоят намного хуже, чем только можно себе представить.

– В пакете были мои трусы. На них была кровь. Моя. У меня также был носовой платок, тоже в крови. Потом я отдала его Диме, когда он порезал руку.

– Он промокал им рану?

Я сказал, что да.

– Где он? – Голос Клима затрепетал, как пламя свечи на ветру.

– В болоте, где же ему еще быть. – Мне стало противно от этих расспросов. – Тебя больше интересует какой-то грязный платок или то, что здесь творится?!

Перемена, происшедшая с Климом в следующее мгновенье, произвела на всех эффект, подобный выпавшему снегу в жаркий августовский день. Зрачки его расширились, губы затряслись, лицо потемнело, как старая свекла.

– Эй! – позвал я его. – Ты в порядке, Клим?

Секундное преображение Климентия исчезло так же неожиданно, как появилось, и я даже засомневался, не показалось ли мне это.

– Если я правильно понял, источник всех неприятностей – носовой платок? – изумился Вит.

– Послушай… – начал Клим, но Ди не дала ему договорить.

– А что по поводу зеркала, а? Я тоже могу кое-что поведать вам. Да и Ирине есть что рассказать, не так ли? – раздался ее истеричный голос. Нервно кусая губы, она смотрела на Климентия.

Ира достала бумажную салфетку и промокнула ею глаза. Клим покорно кивнул.

После сбивчивого повествования Ди и краткого рассказа Иры снова наступило молчание. Лицо Клима прорезали глубокие морщины, глаза запали, пальцы барабанили по столу все быстрее.

– Оленька, мне, право, очень неловко. Я заранее у тебя и у Димы прошу прощения, но мне необходимо задать тебе один вопрос. Вопрос очень личный.

– Давай, Дима не против, так ведь? – Ди усмехнулась, но в глазах ее было паническое выражение.

Ольга молча кивнула, ни на кого не глядя. Я неопределенно качнул головой. Очевидно, Клим принял это за знак согласия и, собравшись с духом, на одном дыхании выпалил:

– Ольга, до этого случая на болоте ты была целомудренной?

«Что?!! Целомудренной?! Этот старый извращенец вконец оборзел!» Это было уже слишком.

У Гуфи отвисла челюсть чуть ли не до пупка, Вит деликатно кашлянул. Как ни странно, девчонки выглядели спокойными. Ольга, видя выражение моего лица, поспешила мягко накрыть мою руку своей, чуть сжав ее. Лицо ее покрылось легким румянцем, не более.

– Да, – сказала она твердым голосом, не отводя взора от Клима, – если я поняла тебя правильно, ты надеялся услышать, что на белье была кровь от менструации? Нет, у меня не было месячных.

Климентий сгорбился еще больше.

Я решил, что настало время перехватить инициативу.

– Теперь мы все внимательно слушаем тебя. Что здесь происходит? Что заставляет Зину кидаться, как полоумная, на прутья клетки? Что так испугало Ральфа? И самое главное – что произошло с Дэном? Ему же теперь прямая дорога в психушку! – Я не отрывал от Клима взгляда. – Или теперь ты хочешь узнать, когда я потерял свою девственность и как часто я передергиваю затвор в ванной в окружении порнушных журналов?

Ольга сжала мою руку сильнее, метнув на меня просительный взгляд.

– Я не уверен, что вы получите большое удовольствие от того, что я могу вам рассказать, – с трудом выговорил он. – И что поверите мне.

– Пожалуй, это теперь не играет никакой роли, верно? – вдруг подал голос Игорь. – Тем более что ваши условия выполнены – ребята все рассказали.

Клим стал неторопливо раскуривать потухшую трубку.

– А вы смелые ребята, – вдруг улыбнулся он, – нужно иметь мужество, чтобы залезть в такую задницу. Уж не знаю, рассказывал ли вам Виталий, как я отговаривал его от этой затеи, но я изначально был против вашей поездки в Красную Щель.

– Если его отговаривал, значит, на то были причины? – спросил Гуфи.

Клим выпустил дым и разогнал его рукой.

– Причин много… Как ты говорил, сейчас это уже не играет никакой роли, так?

– То же самое нам говорила цыганка в Соловках. Помните? – Ольга с тревогой смотрела на Клима.

– Какая еще цыганка? – нахмурил брови Клим.

Ольга рассказала.

– И тем не менее вы здесь, – подвел он итог.

– Все это напоминает мне дешевый фильм ужасов Альфреда Хичкока, – сказал Вит, докуривая сигарету.

– Так или иначе, я хочу, чтобы вы послушали то, что я вам расскажу, – спокойно проговорил Клим.

* * *

– Эта легенда уходит своими корнями в глубокую древность и окутана непроницаемой пеленой тайны. Говорят, что климат в те времена был не таким жарким, а зимы были холодными, как на севере. Леса кишели дичью, рыба сама выпрыгивала из рек и моря, стаи птиц закрывали солнце, сладкие ягоды густым ковром покрывали всю округу.

Тогда в этих местах располагалась деревенька, название которой никто уже не помнит, да это и не столь важно. Жителей было немного – человек двести, но для такой глуши их было более чем достаточно. Чем они занимались? Тем же, чем занимались все остальные жители южных окраин, – рыбным и крабовым промыслом, охотились на кабанов и медведей, которых в те времена здесь водилось в изобилии. Связь с внешним миром, кроме водного пути, они держали по дороге, проходящей в горах.

Жила в этой деревне небольшая семья – муж с женой, у них были дети – дочка с сыном. Сынишку в детстве задрал медведь, когда они собирали ягоды в лесной чаще. После смерти сына родители берегли дочь как зеницу ока. Девушка была красивой, многие парни на нее заглядывались, но отец не торопился выдавать ее замуж…

– Клим! – Я щелкнул пальцами прямо у него перед носом. – Ты что, издеваешься? Это что, ремикс «Спокойной ночи, малыши»?!

– Дима… – Ольга умоляюще смотрела на меня.

Клим не обиделся на мою выходку.

– Что ж, я тебя отчасти понимаю. Но я могу только предложить тебе выслушать меня до конца, а уж потом делать выводы.

– …Ее звали Илеттой. Работящая, добрая девушка. Но однажды спокойная и размеренная жизнь в деревушке изменилась. В деревне появился молодой человек. Легенда не упоминает его имени, поэтому назовем его Ютланом.

Он находился на последней стадии истощения, тело походило на скелет, от одежды остались рваные лохмотья, спину, руки и ноги покрывали гноящиеся раны. Никто не мог с точностью сказать, каким образом он появился в здешних краях, поскольку ближайшим населенным пунктом в те времена была деревня, расположенная намного дальше, чем нынешние Соловки, и жители обеих деревень знали друг друга в лицо. По морю? Но жители не обнаружили у берега ничего, на чем можно было бы плыть. Разве что по воздуху. Суеверные крестьяне шептали, что появление странного юноши в их краях не к добру, и крестились при этом. Тем не менее сердобольные жители радушно приняли его к себе в род, предоставив все необходимое – кров, одежду, пищу.

О своем прошлом он никому не рассказывал, да никого и не интересовали в те времена такие подробности. Рыбаки предложили ему выходить вместе с ними в море, Ютлан согласился. Вскоре он поправился, раны зарубцевались, он справил себе новую одежду, на губах его все чаще играла легкая улыбка. Он был необычайно красив. Не одна девушка орошала лунными ночами подушку