– Мне нравится твое умение ободрить нас в трудную минуту. Это одна из причин, по которой с тобой так приятно иметь дело, – сказал Вит.
– Вы так ничего и не поняли?..
– Захлопнись, – без выражения проговорил Вит и повернулся ко мне: – Варианты?
– Кто-то из нас пойдет и посмотрит, какая там дорога.
– В задницу. Идем вместе. Времени нет, мы и так подыхаем.
Я пожал плечами, поймав себя на мысли, что делаю это почти так же, как Вит:
– Пошли.
Тропинка, по которой гуськом тащилась наша процессия, по ширине не превышала полутора метров. Иногда сверху скатывались камешки, весело подскакивая игривыми мячиками на неровностях и выбоинах.
Впереди, словно привидение, шел Вит, за ним Ольга, качаясь из стороны в сторону. Временами мне казалось, что ее вот-вот сдует ветром в море. Хотя нет. За эти летние каникулы она похудела настолько, что, скорее всего, ветер унесет ее в небо. А в небе – солнце и луна. Солнце горячее, луна холодная. Если…
Девушка прервала мои бредовые размышления:
– Как ты думаешь… нас уже начали искать?
– Какое сегодня число?
– Двадцать третье.
– Я обещал быть двадцать седьмого.
Подавленный вздох.
Подошва на ее кроссовке парусом хлопала при ходьбе, грозясь вовсе оторваться.
Некоторое время мы шли молча.
– А тебя когда хватятся? – нарушил я тишину.
– Не знаю. Я сказала, что, возможно, после двадцать пятого.
– Мама небось волнуется.
– Мама умерла.
– Понятно. – Я вежливо замолчал.
– У нее был рак мозга, – отрешенно сказала девушка, глядя себе под ноги. – Я люблю ее.
Соглашаясь, я кивнул.
– Я знаю, что она там, наверху, и все видит. Она видит меня и тебя, и она нисколько не винит нас в том, что произошло, – продолжала девушка.
В небе кружили чайки, плача и смеясь.
– Все хотел спросить тебя.
– Спрашивай, – безо всякого интереса сказала Ольга.
– Что ты пишешь все время?
Она вяло махнула рукой:
– Так, ерунду.
Тропинка, усыпанная мелким острым щебнем, немного расширилась.
Ольга догнала Вита и попросила у него воды. Какое расточительство! Потом она снова повернулась ко мне:
– Дима?
– Да?
– Мне кажется, я влюбилась.
– И кто этот счастливчик? – спросил я, прекрасно зная ответ.
Ольга засмеялась. Подошва на кроссовке все-таки оторвалась, но она не замечала этого.
– Дурак ты, Стропов.
– Дурак у коня, а у меня дурашка, Оленька. Если это тебя устраивает, выходи за меня замуж, – вырвалось у меня предложение, и я почему-то вспомнил слова покойного отца: «Никогда не женись на женщине, с которой можно жить. Женись на той, без которой жить нельзя».
Ольга остановила меня, пытливо всматриваясь в глаза, стараясь определить грань между шуткой и правдой.
– Только имей в виду, я храплю во сне, – зачем-то ляпнул я.
Губ Ольги коснулась легкая улыбка. Она завела прядь волос за ухо и собралась что-то ответить, например, что в том, что человек храпит, нет ничего страшного, и с этим вполне можно смириться, и вообще, она тоже иногда храпит, да так громко, что неизвестно, кому из нас больше по ночам будет мешать этот порок…
Злобный вопль Вита не дал ей этого сказать. Он прислонился к безжизненной глади скалы и медленно сполз на щебенку, шевеля почерневшими губами. Ольга стояла, сжимая кулаки, и глядела прямо перед собой. Я проследил за ее взглядом и почувствовал, что колени мои подгибаются. Все рухнуло.
Перед нами зияло огромное ущелье.
Майор Александр Зеленский встал из-за стола и подошел к молодому человеку весьма неряшливой наружности. Мятые брюки с пятнами на коленях, давно не стиранная рубашка, пыльные туфли, лицо небритое.
– В общем, Степан, спасибо за помощь. Наши сотрудники из Апрелевки уже выехали. Если будет что-то еще – звони. Вот моя визитка…
Дверь приоткрылась.
– Здравия желаю, товарищ полковник, – вытянулся по струнке Зеленский.
– Сиди, – вошедший в штатском крупный мужчина пятидесяти лет кинул оценивающий взгляд на сидящего молодого человека.
– Все, Логинов, можешь идти, – кивнул на дверь Зеленский.
– По какому делу? – спросил вошедший после того, как юноша закрыл за собой дверь.
– Водитель 3-й автобазы, товарищ полковник, – начал было Зеленский, но тот недовольно оборвал его:
– Без формальностей, Саша.
– Сообщил, что на днях к ним в контору позвонил некто и сообщил, что на турбазе Красная Щель произошло убийство. Связь была плохая, и подробностей выяснить не удалось. Скорее всего, звонили с мобильного телефона – телефонной связи там нет. Я дал указание местным ребятам проверить.
– Ясно. Так, Саша, мне нужен акт проверки… – начал полковник, но вдруг голос его изменился: – Что? Красная Щель?
– Ну да. Товарищ полковник, вы не вол…
– Как его фамилия? – перебил полковник.
– Логинов.
Полковник быстрым шагом направился к столу и схватил трубку дежурного телефона.
– Алло! Дежурная?! Это Алферов! Срочно свяжитесь с КПП и передайте – Логинова не выпускать! Срочно ко мне!
– Товарищ полковник…
– Кто об этом еще знает? – В голосе полковника зазвучали стальные нотки.
Майор раздумывал несколько секунд.
– Дежурка и я. Собственно, что…
– Никому ни слова об этом. Весь дежурный состав сменить и ко мне.
В таком состоянии майор Зеленский видел полковника впервые и почувствовал, что тому не по себе.
Записав телефон отдела милиции Апрелевки, полковник вышел из кабинета, оставив Зеленского теряться в догадках о том, что произошло.
Владимир Алферов вошел в кабинет и дрожащей рукой вытер пот со лба.
Красная Щель!
Полковник открыл сейф, уронив при этом тяжелую связку ключей, и достал оттуда бутылку водки. Налив
