– Золотые счет любят, – не согласился Тор, – подождем все-таки, чем кончится.
– Подождем, – кивнул Учитель. – Надеешься изменить законы мироздания, Бьорн? Ну-ну, не ты первый, не ты последний…
– Не надеюсь, – возразил я. – Я их изменяю. Когда они мне не нравятся. Не вижу причин, чтобы не поступить соответственно и с пресловутыми законами Одного. Плевать я на него хотел!
– Не святотатствуй! – топая ногами, крикнул Верховный. – Один здесь, Один смотрит на нас! И мы счастливы! Мы благодарны! Для нас свершилось величайшее событие в истории! Гений создал мир! Его голос мы слышали, когда Небеса спали! Его руки создали из нас богов! Он один никогда не ошибается! Он всегда как звезда над нами!
– Когда Один был маленький, – крикнул Учитель в религиозном экстазе, непрерывно переодиниваясь, – с курчавой головой…
– Он тоже бегал в валенках, – слили свои голоса с голосом Учителя в восторженный хор Тор и Россум, – по горке ледяной!
– Мы, драконы, приветствуем великого Одного и склоняем перед ним голову, – торжественно поддакнула дракониха, но голову не склонила, а, наоборот, задрала к Небу. – Смирись, Бьорн Нидкурляндский! Есть законы, которые не нарушить и богам!
– Вот и они так говорят. – Я показал на Верховного и, на всякий случай, глянул на небо – никакого Одного на Небе не наблюдалось. – И всегда с пафосом. А я вам не верю. Не люблю пафоса.
– Это ваше право, – разрешил мне не любить пафос Россум своеобычным бесцветным тоном. – А все-таки, что вы планируете сделать с богом войны, именуемым Ларсом, ниспровергатель основ?
– Епитимью на него наложу, – сказал я, оглядываясь посмотреть, как там Росомаха.
Росомаха был в порядке. Он еще продолжал бороться с осоловением, но осоловение явно побеждало. Минут через пять рухнет. Сила воли, однако, я бы уже отрубился давно. В лесу, шагах в пяти за ним, подадмирал Буд, морпехи и Острый Топор с Ухом Дятла отчаянно спорили с нашими графом, Диком и Касаланом. Я прислушался. Они выясняли, кто кого поймал. До мордобоя, впрочем, дело дойти было не должно, хотя беседующие демонстративно хватались за оружие. Граф с подадмиралом, судя по выкрикам, для выяснения спорного вопроса собирались раскинуть банчок, Дик же настаивал на крестиках-ноликах. Касалан, тыча указующим перстом то в меня, то в драконов, то в бога войны, отчитывал угрюмо набычившегося Острого Топора, за которым прятался воришка Ухо Дятла. В сторону Росомахи перст Касалана указывал с явным презрением.
– Какую еще епитимью? – безнадежным голосом спросила Елена. – Что ты опять нафантазировал?
– Простую. Не убивать. Пока не убивает, мое заклятие на него не действует, с первой жертвой – вернется усиленным. Вот заснет, и наложу. У меня сегодня все получается!
– Бреи и демоны, – чуть не плача, простонала Елена. – Я бы сама Ларса прикончила, да заранее знаю, что не получится у меня, только пропаду зазря… Но если ты не передумаешь, я попытаюсь, так и знай…
– И мне идея Бьорна не нравится. – Крыс задумчиво смотрел на Росомаху, потирая зашибленные ребра. – Придушить завсегда надежнее… За мной еще с перевала должок!
– Ты бы лучше графу с Диком помог, – сказал я. – Надоели вы мне, советники фиговы. Застрелить, задушить, зарезать, прикончить… Тьфу на вас!
– Ладно, не кипятись, – сказал Крыс. – Бок немного отпустит, и пойду.
– Кстати, никто не хочет полечить человека, отнявшего у Росомахи флягу? – Я шагнул к Энди, который валялся, держась за челюсть, практически на том же месте, где он лежал до этого, рядом с симулирующим демоном. – Имейте в виду, Верховный, вы перед ним виноваты. Это могущественный маг из другого мира. Когда он просил вас помочь вернуться, вы отправили его к местным дикарям. Не слишком-то дружелюбно!
– То есть как – могущественный маг? – забеспокоился Верховный, наклоняясь над Энди. – Надо ему немедленно помочь! Как же вы, Учитель, куда смотрели? А если опять конфликт междумировой будет?!
– Я вообще ни при чем, – заявил Учитель. – Решения-то вы принимаете, в конечном итоге! Не я же его сюда перебрасывал?!
– Не оправдывайтесь! – возмутился Верховный, делая над Энди лечебные пассы. – Я за вас отвечать перед Одним не собираюсь! У меня и свидетели есть! Только нашествия магов нам опять недоставало… Что, юноша, легче вам?
– Ого, – сказал Энди, пошевелив челюстью из стороны в сторону. – Никак сам Верхний? И даже, вижу, рожи не корчит… а кивает мне… своей головою…
– В каком смысле? – опешил Верховный. – Не понял!
– Ну, не всем же быть понятливыми, – сказал Энди, снова трогая челюсть и морщась. – Ты куда меня закинул, старый осел? Ты меня не туда закинул! Я ведь в Москву просил!
– Повежливее, – сказал Учитель, – не у себя дома! А что касается Москвы – никогда прежде нам о ней слышать не приходилось. Надо было сразу сказать, что вы маг, а не морочить нам голову сказочными законами сохранения! Назовите вектор пути, и мы сразу отправим вас обратно.
– А что такое вектор пути? – спросил Энди, садясь и вынимая из фляги пробку.
– Удивительное невежество, – всплеснул руками Учитель. – К нам же вы как-то попали! Бьорн, вы точно уверены, что он маг, и к тому же маг могущественный?
– Он сильный колдун, – сказала Елена, – это несомненно. Видели бы вы, как он играючи с Ату разделался!
– Может быть, вы, юноша, назовете нам имена других ваших магов? – вмешалась дракониха. – Со многими чародеями соседних миров мы поддерживаем связь.
– Нет у нас никаких магов! И чародеев нет!
– Очень отсталый мир. Так-таки ни одного мага, кроме вас? Ни одного, извините, великого мудреца?
– Мудрецов – толпа целая! Спиноза там, Лейбниц, скажем… Гомер с Диогеном, в бочке, козлы, сидели…
– Ладно, пойду я, – хлюпнув носом, сказал заскучавший Крыс.
На него никто не обратил внимания, только Елена прижалась ко мне и крепко обняла. Я обнял ее в ответ. В самом деле, сколько можно ругаться…
– Что-то я об этом вашем Гомере слышала, – задумчиво сказала Древнейшина. – Он стишками в свое время не баловался?
– Точно! Наш Гомер! – обрадовался Энди.
– Значит, потом в бочку сел. Плохо, значит, бедняга кончил…
– Да какая разница! И потом, не он это в бочке… Ну, понятно теперь – откуда я?
– Приблизительно. Вам имя Густелиуса ничего не говорит?
– Говорит! Еще бы не говорит! Я, можно сказать, его ученик!
– А выглядите гораздо моложе, молодой человек, – уважительно сказал Верховный. – С Густелиусом я в свое время лично беседовал. Как он поживает?
– Вы меня не так поняли. Я учился по его книгам. Помер давно ваш Густелиус!
– Светлая память, – сказал Верховный. – Да, старик любил пописать… А вектор пути я знаю, Густелиус в свое время замучил всех, туда-сюда мотаясь… Желаете отправиться немедленно?
– Гм, – сказал Энди и посмотрел на меня. – Братушка, у тебя тут как? Помощь нужна?
– Все в порядке, – сказал я. – Справимся, дружище, двигай смело. Я же понимаю: кошка, пятно, жена… Разберешься с делами, прилетай в
