Космическая скромность
…ибо прах ты, и в прах возвратишься.
Быт. 3:19«Слезы – в природе вещей, повсюду трогает души смертных удел»[15].
Так сказал Вергилий, написавший первую великую эпическую поэму классической эры. Именно эти слова я выбрал в качестве эпиграфа к данной книге, потому что история, которую я хотел рассказать, не только наполнена столь же драматичными событиями, человеческими трагедиями и восторгами, но и мотивирована в конечном итоге схожими целями.
Почему мы занимаемся наукой? Отчасти дело, конечно, в том, что так мы можем обрести большую власть над окружающим миром. Лучше поняв Вселенную, мы сможем с большей точностью предсказывать будущее и строить машины, способные, возможно, изменить будущее – нужно надеяться, к лучшему.
Но я уверен, что в конечном итоге заниматься наукой нас побуждает изначальная потребность лучше понять свои корни, свой смертный удел и в конечном итоге самих себя. Мы так устроены, чтобы выживать за счет разгадывания загадок, и это эволюционное преимущество со временем обеспечило нам роскошь стремления к разгадыванию всевозможных загадок – даже не таких животрепещущих, как поиск пищи или спасение ото льва. А какая загадка может быть более соблазнительной, чем загадка нашей Вселенной?
У человечества в ходе его эволюции не было выбора. Мы живем на планете возрастом 4,5 миллиарда лет, в Галактике возрастом 12 миллиардов лет и во Вселенной возрастом 13,8 миллиарда лет, в которой насчитывается где-то около триллиона галактик и которая все быстрее расширяется в будущее, которое мы пока не в силах предсказать.
Так что же нам делать с этой информацией? И есть ли в ней особый смысл для понимания нашей собственной, человеческой истории? Посреди всего этого космического великолепия и космической же трагедии как можем мы примириться с собственным существованием?
Для большинства людей центральные вопросы существования сводятся в конечном итоге к вечным вопросам. Почему в принципе существует Вселенная? Почему существуем мы?
Какой бы смысл ни вкладывали мы в вопрос «почему», если мы сможем лучше понять, «каким образом», то и «почему» тоже в какой-то степени прояснится. В предыдущей книге я попытался рассказать, что наука думает по первому из приведенных выше вопросов. История, изложенная здесь, дает лучший, по моему мнению, ответ на второй из них.
Столкнувшись с загадкой нашего существования, мы можем выбрать одно из двух. Либо считать, что обладаем каким-то особым значением и что Вселенная каким-то образом была сделана специально для нас. Для многих это самый удобный вариант. Именно такой выбор делали первые человеческие племена; люди очеловечивали природу, потому что это давало им некоторую надежду понять то, что в противном случае выглядело исключительно враждебным миром, вращающимся вокруг страданий и смерти. Этот же выбор сделан большинством мировых религий, каждая из которых предлагает собственное решение загадки существования.
Необходимость решить, какую из предлагаемых историй выбрать, привела к созданию священной книги одной из культур – Нового Завета, который иногда называют «величайшей из когда-либо рассказанных историй»; это история о том, как одна цивилизация будто бы открыла свою Божественную избранность. Но когда я вижу войны и убийства, причиной которых становится спор о том, какие молитвы нам читать, на ком жениться или за которым пророком следовать, я не могу не вспомнить Гулливера и Лилипутию, где государства воевали в споре о том, с какого конца Бог предписал человеку разбивать куриные яйца.
Второй вариант, который можно выбрать, обращаясь к этим вечным загадкам, состоит в том, чтобы не делать заранее никаких предположений об ответе. Такой выбор приведет нас к совсем другой истории. Более скромной, я думаю. В этой истории мы развиваемся во Вселенной, законы которой существуют независимо от нашего присутствия. В этой истории мы проверяем все детали, чтобы понять, не вкралась ли в них какая-нибудь ошибка. В этой истории нам предстоят удивляться на каждом шагу.
История, которую я изложил здесь, описывает не только вселенскую, но и человеческую драму. Она описывает историю самого дерзкого интеллектуального поиска, когда-либо предпринятого человечеством. В ней присутствуют даже аллегории из Писания – для тех, кому это интересно. Мы сорок лет блуждали в пустыне после появления Стандартной модели, прежде чем открыли Землю обетованную. Истина или, по крайней мере, истина в той мере, в какой мы на данный момент ее знаем, открылась нам в том, что большинству людей показалось бы непонятными каракулями, – в математике калибровочных теорий. Они были доставлены нам не ангелом на золотых скрижалях, а куда более практичными средствами: на листах бумаги из лабораторных журналов, заполненных в результате усердной работы легиона специалистов. Эти люди понимали, что их утверждения могут быть проверены на соответствие модели реальному миру, миру наблюдений и экспериментов. Но важно не только то, каким образом мы к этому пришли; не менее важно и то, что мы сумели зайти так далеко.
Какой вывод можно сделать в этот момент истории о том, почему мы здесь находимся? Ответ представляется особенно замечательным потому, что ясно показывает, на каком глубоком уровне вселенная нашего опыта представляет собой тень реальности.
Я начал эту книгу цитатой из натуралиста Бейкера, из его «Перегрина»: «Трудней всего увидеть то, что правда есть вокруг». Я сделал это потому, что рассказанная мной история – глубочайший пример этого мудрого наблюдения из всех мне известных.
Затем я изложил платоновскую аллегорию пещеры, поскольку не знаю лучшего или более поэтичного образа реальной истории науки. Триумфом человеческого существования стало избавление от цепей, которые налагают на нас наши собственные ограниченные органы чувств. Нужно было интуитивно понять, что под поверхностью мира нашего опыта лежит реальность, часто куда более странная. Математическая красота этой реальности может быть безупречной, но наше существование в ней становится – более чем мы могли вообразить заранее – всего лишь случайностью.
Если задаться вопросом, почему все вокруг такое, какое есть, то лучший ответ, который мы можем предложить, состоит в том, что это результат случайности в истории Вселенной, где некое поле застыло в пустом пространстве определенным образом. Размышляя о том, какое это могло иметь значение, можно с тем же успехом размышлять и о том, какое значение имеет тот или иной конкретный ледяной кристалл, возникший на оконном стекле под действием утреннего морозца. Правила, допустившие наше появление в этом мире, не представляются чем-то более достойным того, чтобы за них сражаться и умирать, чем спор о том, правда ли «верх» во вселенной ледяного кристалла лучше «низа» или с какого конца – острого или тупого – следует разбивать яйцо.
Наши примитивные предки выжили в значительной мере потому, что понимали: природа, хотя она и замечательна,
