Трое выживших стояли, тяжело дыша и стирая пот и кровь с лиц. Тишина на Шести Углах была почти осязаемой.
Затем снова раздался звук.
Металлом по камню – ритмично, тяжело.
Все громче. Все ближе.
Джек сбежала по ступеньках «Чертога Самоубийц» и показала пальцем:
– Смотрите!
Вдали показались еще два металлических кошмара. Выйдя из Вирмвудского проезда и маршируя к площади с обманчивой медлительностью, они синхронно переставляли ноги, попеременно складывая и раскладывая четыре руки, щелкая лезвиями, словно отмеряя время и отбивая ритм смерти и резни.
А за машинами Дауд рассмотрел Парадную Серконскую гвардию, с низко надвинутыми белыми шлемами, вооруженную тяжелыми пистолетами. Отряд был небольшим – восемь человек, приближавшихся под идеальным прикрытием часовых солдат.
Дауд схватил за плечи ближайшую бандитку.
– Убирайтесь отсюда! Бегите! Сейчас, пока еще можете. Чего вы ждете? – он обернулся к Джек. – Вели своим уходить. «Шести Углам» конец. Через пару часов весь квартал Вирмвуд будет в огне. Здесь вам не победить. Сама посмотри!
Он показал на надвигающегося врага. Сто ярдов. Еще ближе.
Затем бандитка, с которой говорил Дауд, обернулась. Мотнула головой в сторону.
– Уводи ее отсюда.
Джек покачала головой.
– Я остаюсь с семьей. Умрут они – умру и я.
– Прости, – сказал Дауд, – но я не могу этого допустить. Ты владеешь нужной мне информацией. И я не позволю тебе умереть прежде, чем ее получу.
Бандитка махнула на них рукой.
– Идите! Мы выиграем для вас время.
Потом сжала кулак и подняла руку. К ней присоединились спутники, и все трое начали скандировать, двинувшись навстречу приближающимся машинам.
– Сдохнуть быстро! Сдохнуть быстро!
Дауд протянул руку к Джек. Женщина отдернулась.
– Не смей меня трогать!
– Обсудим это потом, – сказал он. Он схватил ее за руку и притянул к себе. А потом потянул на себя мир, и метка Чужого на тыльной стороне ладони наэлектризовалась и стала будто живой.
Пара материализовалась в одном из зияющих пустых окон выгоревшего здания по соседству с «Чертогом Самоубийц». Позади Дауд слышал яростный боевой клич последних членов «Банды Шести Углов» и безучастную оценку угрозы, что монотонно твердили кошмарные машины.
Затем Дауд переместился выше, забрав Джек с собой. Они двигались от окна к окну, потом вспрыгнули на край крыши. Полуразрушенное здание начало осыпаться под общим весом. Дауд почувствовал усталость, его разум поплыл от напряжения, но Клинок Дануолла продолжал двигаться. Они перенеслись через улицу на другую крышу, через несколько домов, подальше от Шести Углов и ужасных часовых солдат. Он не знал, куда направляется, знал только, что должен убраться в безопасное место, где можно допросить Джек Сделай Их, попробовать убедить ее выдать секрет. Ответить, куда пропал Двудольный Нож.
Пока они летели, под перчаткой светилась метка Чужого, причиняя страшную боль, словно при пытке каленым железом, высасывая концентрацию и силу воли… Чем больше он ей пользовался, тем сильнее она жгла.
И Дауд сосредоточился на боли. Он хотел заучить ее, как песню, – каждую ноту, каждый нюанс, чтобы вернуть с лихвой тому, кто заслужил ее больше всех.
Черноглазому ублюдку, который его пометил.
9«ЧЕРТОГ САМОУБИЙЦ»,ВИРМВУД, ДАНУОЛЛ18-й день месяца Земли, 1852 год
«Наши расследования убедительно доказали, что в пределах Гристоля действительно орудует тайная организация, похоже, независимая от любой зарубежной политической силы, но наверняка спонсируемая неподконтрольной ветвью одного из правительств Островов. Природа этой организации пока неизвестна, хотя мы знаем, что ее агентура многочисленна и разветвлена; в Дануолле, по нашим расчетам, они проникли на все уровни общества, от аристократических классов квартала Особняков до уличных банд, которые все еще терроризируют некоторые области города.
Что до целей организации – их еще предстоит раскрыть. Но ясно одно: их основное внимание сосредоточено на императорском престоле, хотя по какой причине – нам неизвестно.
Расследования продолжаются; ожидайте в дальнейшем полного отчета».
– АНАЛИЗ РАПОРТОВ О ТАЙНОЙ ЗАРУБЕЖНОЙ АКТИВНОСТИВыдержка из доклада главы Королевской тайной службы– Изумительно.
– Совершенно изумительно.
К потолку в никотиновых пятнах поднялся завиток синего дыма, сливаясь с плотным туманом, уже заполнившим комнату.
– Какие черты, какая подвижность!
– Какая подвижность! Какая изумительная ловкость!
Женщина снова затянулась длинной черной сигариллой и подержала дым в легких. Она смаковала богатый анисовый аромат, от которого слегка кружилась голова. Она держала локоть на отлете, а сигарету – подальше от алого бархатного брючного костюма. Наслаждаясь эффектом лечебных трав, смешанных с табаком, она рассеянно провела рукой по сложной белокурой прическе, удерживаемой длинной золотой заколкой.
А потом выдохнула, длинно, медленно. Расстегнула верх черной рубашки. Они уже просидели в комнате целую вечность, и с закрытыми окнами и запертой дверью здесь становилось жарко, а испарина явно отрицательно влияла на состояние кожи.
Мужчина рядом был одет в угольно-черный бархатный костюм, двубортный и наглухо застегнутый пиджак поверх алой рубашки с высоким воротником, черный шелковый платок на шее, повязанный таким сложным узлом, что ушло не меньше получаса, чтобы он стал таким же аккуратным, как прилизанные черные волосы и аккуратно навощенные усы франта. Он не двигался с места – полусидел-полулежал на подоконнике, крепко сложив руки на груди и неловко изогнув шею, чтобы наблюдать за улицей внизу. Казалось, ему неудобно, но женщина знала, что удобство тут далеко не главное. Мужчина позировал – для нее, для невидимой публики, которая, как он любил воображать, наблюдала за каждым его движением. Ничего он не делал случайно, и его поза у окна сама по себе задумывалась как произведение искусства, достойный предмет для картины.
Женщина подняла подбородок. Ах, если бы здесь и вправду был тот, кто мог запечатлеть их на холсте. Как бы называлась та картина? Возможно, «Мастера за работой»? Ей нравилась простота названия. Конечно, у ее спутника будет иное мнение. Он любил вычурность и нарочитость. Он бы предложил что-нибудь вроде «Госпожа, ее любовник и кровь других». Аляповато и несколько неуклюже, но врезается в память.
Женщина нахмурилась и снова затянулась сигариллой. «Кровь других» – это неплохо. Это описывало всю их работу парой слов. И явно уместно сегодня, поскольку крови других уже пролилось немало, пока два часовых разрубали тела последних членов «Банды Шести Углов» посреди перекрестка под окном.
– Вы видели свет, миссис Девлин? – спросил мужчина. Он провел пальцем по переносице, но от окна не отвернулся. Когда он снова сложил руки, казалось, что туже себя обхватить уже невозможно.
Миссис Девлин сморщила носик.
– Свет, мистер Девлин? – конечно, она не видела никакого света. Ее супруг попросту выдумывает, как обычно. Преобразует обыденное в необычное.
Хотя сегодня в подобного рода преувеличениях не было никакой необходимости, потому что она это видела. Они оба видели. Не свет, как сказал мистер Девлин,
