Мне требуется как-то уместиться в предоставленный бюджет. Потому что каждому нужен шлем, меч, кинжал, а части воинов — копья и арбалеты. Форма, питание, помещения для размещения… И некоторые вещи желательно проверить на практике. Я до сих пор не пришел к выводу, что лучше — щит в рост или поменьше в длину, но дополнительные поножи. Иначе ведь непременно подлые враги поотрубают торчащие снизу голые конечности. Зато таскать на себе чересчур большой щит — лишняя тяжесть. И по дороге на марше его придется вешать на спину, причем так, чтобы он сильно торчал выше головы, — иначе щит будет колотить бойца по щиколоткам при каждом шаге. Мне точно требуется некто из наемников для серьезного разговора.
В-третьих, посадить Фалько на бумаги. Я до сих пор пишу отвратительно, да и времени разработать почерк не имел. Откровенно говоря, никто не удивился малограмотности Гунара. Не то у него воспитание, чтобы писать каллиграфическим почерком и без грубейших ошибок. Далеко не все имеют наставников-жрецов. Каждая крупинка отцовских доходов шла на поддержание репутации. Слишком мало нам приносило владение. Мать, ужимаясь и изворачиваясь, добивалась прекрасного вида для мужа и старшего сына, а также второго (я третий), готового идти в битву в качестве оруженосца. Остальная семья жила не то чтобы впроголодь, но все же роскоши в нашем доме не водилось. С чего уж кормить жреца-дармоеда! Минимальные знания мать сама давала, так что глупцов в семье не водилось. Но это все были практические навыки, на манер умения быстро считать и помнить поколения предков.
Выход простейший, ко всему не сомневаюсь в ответе. Хотя бы раз в неделю мой знакомец заглядывал в гости, и мы болтали о том о сем. Поскольку дороги наши нигде до сих пор не пересекались и ни один прежде не искал неких милостей или помощи в своих проблемах (впрочем, и оказать бы не смог: не тот у нас ранг и знакомства), могли беседовать свободно и на равных. Представление с первой встречи о его стесненных обстоятельствах и малоприятном начальнике, кичившемся не особо высоким, но все же древним родом, оказалось верным.
Полагаю, за шикарную возможность с удовольствием ухватится. Ему шанс сделать карьеру, вырвавшись из-под гнета и из тупика, а мне — очередной полезный человек. И это не цинизм, а обычная практичность. Любой начальник не может действовать в одиночку. У него должна быть своя личная команда. Ты идешь вверх — и они тоже. Значит, будут стараться. А иначе любой приказ ляжет под сукно на основании некоего малоизвестного закона или вовсе сознательно проигнорируется. Рубить саблей столы — в данном случае бесперспективное занятие. Нужен собственный профессионал. И лучше прямым текстом высказать: если при закупках чего угодно добьется более низкой цены при том же качестве, разницу может положить себе в карман. Отличный стимул стараться и выбивать с поставщиков правильную стоимость товара. Правда, за снижение кондиции последуют неприятные выводы, что тоже имеет смысл напомнить и время от времени контролировать.
Глава 14
Начало и завистники
Я похлопал чалого жеребца с белым пятном на лбу по шее. Прекрасный подарок. На таком не стыдно и Правителю мчаться. В душе плескалось торжество. Гунарова составляющая была счастлива. О таком он мог только мечтать в лучшие времена. Даже погибни мои старшие братья в бою и стань я официальным наследником — мог разве что со стороны любоваться на таких породистых коней. У него наверняка среди предков аристократов с родословной больше моего.
— Спасибо, — сказал я конюху и сунул ему в руку монету.
Хотя содержание моих лошадей в конюшне Джокума входит в подарок и платить как бы не положено, обижать слуг не следует. Иначе не станут правильно животных кормить, поить и вообще смотреть. А потерять столь ценное приобретение из-за халатности очень не хотелось. Так что на чай придется давать регулярно, пока свои конюхи не заведутся.
Неподалеку стояли несколько человек из ближней охраны, поглядывающие в мою сторону и посмеивающиеся. Хотелось показать класс, и, не коснувшись стремени, одним движением я взлетел вверх, садясь с размаху в седло. Стоило опуститься нижней частью тела на спину коня, как тот внезапно взвился на дыбы с диким ржанием. Ничто до этого такого поведения не предсказывало. Спокойно принял из рук хлеб с солью.
Я натянул поводья, стиснул ногами бока жеребца и заставил его опуститься на все четыре ноги. Не успокоившись, конь дико заржал и взбрыкнул, выгибая спину и лягаясь. Конюх шарахнулся в сторону, спасаясь от ударов копыт, а чалый понесся по двору, все время подскакивая и норовя сбросить. Я повис на спине, чудом удерживаясь и абсолютно непроизвольно молясь всем богам сразу. В какой-то момент ясно осознал: сейчас он свалится на бок в попытке избавиться от наездника. Оказаться под упавшей со всего размаху тушей здорового коня очень не хотелось. Перелом практически обеспечен. Вынув ноги из стремян, я попытался соскользнуть в противоположную сторону, и очередной подскок придал дополнительное ускорение.
До стены конюшни не долетел, но приземление оказалось жестким. Из меня вышибло дух. Во рту стоял вкус крови, мир вокруг неприятно кружился, и бок болел. Кто-то подбежал, с тревогой спрашивая про самочувствие. Я нечто промычал, сам не понимая, что именно. Потом меня вывернуло, и для полоскания рта и бодрости духа сунули кубок с вином. В несколько рук уволокли куда-то, несмотря на слабые протесты. Там меня осмотрел срочно вызванный врач, успокоив насчет тяжелых последствий. Ушибы, возможно легкое сотрясение мозга — и все. Очередной кубок с крепким вином, как бы не из моего завода, и вырубился напрочь.
Когда я слегка прочухался и сел с кряхтеньем, обнаружился мягкий упругий матрац на стандартной кровати типа вагонной полки, когда верхняя доска поднимается (здесь снимается) и в ящике складируют вещи, при полном отсутствии другой мебели. Обстановка исключительно аскетическая. Зато на стене висела целая коллекция оружия всех видов. Мечи, сабли, кинжалы, копья, палицы, топоры, даже нечто вроде прежде невиданной алебарды. Не дурацкая, с картинки про царевых телохранителей или стрельцов. Такой особо не помашешь, руки через полчаса отвалятся, и ты труп. Эта была локтя три длиной, с узким топориком, игольчатым острием и слегка изогнутым обухом.
