Кстати говоря, первая мысль с разбойницей была — отправить к сестре в охрану. Негоже ей совсем без «жильцов» гулять. Служанок набрали, платья купили с разной полезной женской дребеденью, а вот расщедриться на бойцов как-то глупо показалось в тот момент. Кто же ее обидит рядом с регентом-хозяйкой и посреди войска. А теперь засомневался на фоне иных новостей. Дело не в «украдут». Представительная свита должна быть.
Отправил Микки через Фалько солидную сумму из трофейных денег на всякий случай. В особняке тоже кое-что приятное нашлось, включая запрятанный в женские вещи бочонок, набитый серебром, и шкатулку с драгоценностями. Видимо, запасной кошелек и украшения бывшей знаменосицы. Поскольку сразу не обнаружили, делить на всех не стал. Еще не хватает личный особняк раздавать.
Все хорошо в меру, включая щедрость. Будет неприкосновенный запас на чрезвычайные нужды, и знать о нем каждому необязательно. Нанять парочку телохранителей, чтобы не хуже других. Все равно Ирма мне здесь пока нужнее. Местность она прекрасно знает, а получив благословение, развила бурную деятельность, доказывая полезность. Полсотни вояк набрала, причем люди под начало бабы идут охотно, и не от сохи, а ветераны. Видать, все же прославилась в свое время, и не поганым поведением. Пока патрулирование границ организовала, причем моментально выдает по любой деревне точную справку о владельце и его характере.
— Надо написать и выяснить подробности, — озвучил напрашивающийся «совет» Ретч. — Раз госпожу регента побеспокоили, вам так или иначе решение сообщат.
В переводе на нормальный язык, если Сили скажет «да», мои возражения никого не заинтересуют. Я разве что имею право насчет приданого поторговаться. Допустим, дело не в деньгах, а ищет мать для рождения сына, могу попытаться скостить сумму. Или, напротив, передать в ее личную собственность. Тогда супруг не сможет прикарманить и в случае развода останется у Микки. Варианты есть всегда.
Глава 21
Интриганы
За дверью невнятно пошумели, потом створка с треском хлопнулась о стену, и внутрь влетела Ирма во всем великолепии. Кольчуга, закрывающая шею, нагрудник, латные рукавицы, набедренники, меч и шестопер. Я как-то видел, как она орудует им, и крепко впечатлился. Здоровья — как у быка.
— Почему без боевого копья? — поинтересовался я, откладывая взятый секунду назад настороженный арбалет.
Нервным становлюсь. В общую баню не хожу и даже в ванной держу под рукой с заранее приготовленным болтом. А моюсь сам. Уже дважды покушались. В первый раз мститель за погибших родичей, второй — вообще неизвестно кто. Выстрелили из лука с крыши. Хорошо не перся впереди на белом коне, и меня непроизвольно закрыли стоящие вокруг. Покойник образовался, но другой.
Найти стрелка не удалось, сразу смылся. А хозяев дома на месте не оказалось, да и не настолько дурные, чтобы позволить сознательно. Пытать запретил, но не доверяю я здешним слугам, да и к жителям вообще отношусь с изрядной долей подозрения, особенно к зажиточным. Прежние связи так просто не рвутся. Бить вроде не за что, а очень хочется. Ем теперь и то из общего котла. Мои вояки полагают, потому что нос не задираю и один из них. Как же… Скоро придется завести специального дегустатора, а то я же не этот… как его… А, Митридат! Он с детства употреблял отраву маленькими дозами, постепенно увеличивая.
— А, оно в помещении бесполезно, неудобно размахивать.
Богатырша откровенно зависла, хлопая глазами. Она в принципе неглупая, но тугодумка. Зато если чего решит, то стена крепостная не остановит.
— Цыпа, — сказал я ласково влетевшему следом рядовому. — И что вот это значит?
— Она… эта… отпихнула.
— Если кто-нибудь еще раз тебя отпихнет на посту, а ты не сунешь под ребро меч, хоть трижды знакомой морде, без предварительного доклада и разрешения впустить, выходит, тебе самое место в поле за ослом навоз собирать. А не у меня под началом. И любому другому тоже. Второй раз не прощу.
— Это… убить, командир?
— Именно так. — Не выдержал и заорал: — Ее, кого другого. Так всем и передай! Любой прорывающийся без позволения — враг. А теперь пошел вон и доложи десятнику при смене, чтобы обеспечил тебя наиболее грязной работой. Проверю!
— Вы правы, командир, — смиренно сообщила Ирма, ударив себя в грудь от избытка чувств железной перчаткой, отчего пошел звон, — но это действительно срочно и важно.
Из-за ремня она извлекла нечто вроде куска простыни с буквами. Протянула с поклоном. Про кого другого непременно подумал бы — издевается. Нет, она серьезна до безобразия.
— Как ты думаешь, — брюзгливо спросил, — где я нахожусь?
— В ванне.
— Молодец. Догадалась. И руки мокрые. Читай уж, раз так важно.
Она растянула перед собой тряпку и запинаясь начала декламировать текст. Грамотность вроде моей, фразы разбирает, но предпочитает скорее саблей махать, чем тексты изучать. Однако данное послание реально дорогого стоит.
Уже на середине письма желание гнать исчезло напрочь. Поднялся из ванны, вылезая наружу и хватая полотенце. Ирма посмотрела внимательно ниже пояса, прервав выступление. Ничего здесь такого нет, чистое бабье любопытство. Обнаженка грехом не считается, и здешние Камасутры прямо на стенах храма Любви во всех позах. Включая не только мужчин с женщинами.
Хорошо ослов с овцами не изобразили для пущей доходчивости. Кстати, если правильно помню, все болезни приходят через посредство домашних животных к человеку. Может, венерические оттуда и появились изначально. От ослолюбов. А у нас надо быть дебилом, чтобы за скотиной бегать. Девки из низших сословий и так охотно дают, это лишь высокорожденные аристократы дочерей под замок сажают, а на практике бывают и повыше рангом любовницы. Лишь бы не публично. Конечно, отец должен ребенка признать, иначе место младенцу на свалке, но от здорового сына мало кто отказывается. Другое дело — поймать супругу на прелюбодеянии. Вот это для нее ужасно. Наследник не от мужа! Секир-башка моментально. А до свадьбы веселись сколько угодно. Предохраняться с детства учат.
На нетерпеливый жест Ирма возобновила чтение. Вытерся и принялся одеваться. Не такое уж и длинное послание.
— Рассказывай.
— Райот прислал голубя.
Я тому убивцу предложил самому выбрать, чем заняться, когда он принес клятву по всей форме. Как и ожидалось, маршировать в общем ряду его не тянуло. Не те привычки. Но и носиться с Ирмой тоже не попросился. До попадания в яму последний год творчески занимался контрабандой. Кругом чересполосица владений, и натыкано желающих взять пошлину с купцов возле каждого
