– Угадал.
– Ну и как тебя встретил Березкин?
– Нормально встретил, в гостиную пригласил. Надька нас тогда же и представила друг другу. Все честь по чести.
– Значит, нормально встретил… – как-то неопределенно произнес Дудуев.
– Нормально, – подтвердил Чинарский, бросив окурок в банку.
– И больше ты его не видел?
– Нет, – помотал головой Чинарский.
– Слушай, Сергей Иваныч. – Майор наклонился в его сторону. – На что ты пьешь?
– Это мой маленький секрет, – усмехнулся Чинарский, которому совсем не хотелось посвящать майора в тайны своих доходов. – А почему ты спрашиваешь?
– Понимаешь, Березкина после убийства ограбили. Вытащили из карманов деньги.
– Бедняга, – сочувственно произнес Чинарский, – но ведь ему теперь они все равно не нужны.
– Зато были нужны, когда он был еще живой.
– Это ты верно подметил, – согласился Чинарский, – деньги нужны живым. А когда подохнешь, зачем они тебе?
– У тебя ведь есть деньги? – Майор вперил в Чинарского пронзительный взгляд. Едва не пробуравил его насквозь.
– Э-э, друг, – протянул Чинарский. – Вон ты, оказывается, куда клонишь!
Как только до него дошел намек майора, Чинарский начал быстро трезветь. Ему совершенно не понравился такой поворот дела.
– Понял все-таки, – кивнул Дудуев. – И что ты можешь на это сказать, раз ты такой понятливый?
– Скажу, что это полнейший бред, – заявил Чинарский.
– Почему же бред? – Майор продолжал гнуть свою линию. – Деньги тебе нужны постоянно, так как пьешь ты каждый божий день. Работать тебе некогда – опять же потому, что ты пьешь. Но деньги у тебя имеются. Не странно ли это? Ты знал убитого, знал, что он хорошо зарабатывает. Возможно, знал, что у него при себе бывают большие суммы денег…
– Кончай, Владимир Петрович, – остановил его Чинарский. – Я понимаю, что это был бы для тебя самый легкий вариант: бывший оперативник, а ныне опустившийся человек убивает дружка своей соседки ради наживы. Хорошая версия. Только позволь тебе напомнить, что такое презумпция невиновности. Ты можешь подозревать меня сколько угодно и в чем угодно, но до тех пор, пока суд не докажет моей вины, я буду оставаться не-ви-нов-ным. Надеюсь, ты это еще помнишь. Хочу тебе еще сказать по старой дружбе, хотя мы и не дружили с тобой особо, что я этого Березкина не убивал. Я вообще был в другом месте, когда его убили.
– Ты знаешь, когда его убили? – пытался поймать его Дудуев.
– Примерно, – кивнул Чинарский. – Я посмотрел на труп, когда его выносили из подъезда.
– Зачем тебе понадобилось смотреть на него? – не отставал Дудуев.
– Знаешь, когда в твоем подъезда кого-то убивают, – невесело усмехнулся Чинарский, доставая сигарету, – то это заставляет быть любопытным. Кстати, как его убили?
– Проникающее ранение в спину, – нехотя ответил майор.
Сказав это, он вспомнил, что таким же примерно способом была убита первая жертва маньяка. Конечно, нужны были веские доказательства того, что это действительно один и тот же человек, но это предположение заставило его все же задуматься. Удостовериться в правильности своего предположения он сможет только после экспертизы, и если оно подтвердится, то… Он даже думать не хотел, какой в городе поднимется шум. Да и не только в городе. Об убийствах знают уже в Москве. А эта журналистка только подливает масла в огонь. Кстати, довольно странно, что именно ее приятель был убит. Если еще подтвердится, что убит он маньяком, о котором она писала… Черт. – Майор вытер выступивший на лбу пот. От такой перспективы ему стало не по себе. Он машинально достал сигареты и закурил, глядя в пол.
– У тебя есть алиби? – наконец спросил он Чинарского.
– Не знаю, – пожал тот плечами. – Мотался по разным барам. Не уверен, что меня там запомнили, хотя все может быть.
– Товарищ майор. – В комнате появился сержант. – Там Кулагина объявилась. Куда ее?
– Проводи до квартиры, никуда не выпускай. Сейчас я подойду. И никаких разговоров об убийстве, – крикнул он сержанту вслед. – Иди, проследи там, – посмотрел он на лейтенанта, все время молча сидевшего на табурете.
Тот хмуро кивнул, поднялся и пошел за сержантом.
– Знаешь, – не глядя на Чинарского, сказал майор, когда за лейтенантом захлопнулась дверь, – я, кажется, погорячился насчет того… ну, что это ты его…
– Такая говенная у нас работа, – согласился Чинарский, как бы и себя причисляя к стану оперативников.
– Ты бы привел себя в порядок, Чинарский, – добавил майор, поднимаясь. – Бросил бы пить, устроился куда-нибудь работать… Оделся бы поприличнее, что ли… Да и в квартире у тебя…
– Я об этом подумаю, – кивнул Чинарский, – если ты меня возьмешь с собой к Надьке.
– Вообще-то, ты знаешь, – замялся Дудуев, – это против правил…
– Но она ведь не подозреваемая, а всего лишь свидетель, – возразил Сергей Иваныч.
– Ладно, пошли.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Глава IX
ГРИБНАЯ КАРАМЕЛЬ В ЖЕЛЕ. Сухие белые грибы вымыть и измельчить, превратив в пудру. Приготовить сироп. Для этого полстакана лимонного сока с растворенным в нем мускатным орехом и полстакана белого вина варить с сахаром до загустения. Подогреть белые грибы, залить их сиропом, поставить в холодное место на шесть часов. Приготовить заливку из желатина и грибной пудры. Получившуюся карамельную смесь нарезать, используя трафарет, на тонкие ломтики. Ломтики залить смесью из грибной пудры и желатина. Употреблять с маслом из соснового семени.
– Гражданин Дудуев. – Кулагина бросилась к майору, как только он вошел в квартиру. – Что это за произвол? Почему ваши люди позволяют себе врываться ко мне в дом?! Это полнейший беспредел. Я вам такой разнос в газете устрою – мало не покажется! Существует закон о неприкосновенности жилища. Чинарский? – Только теперь она заметила соседа. – Может, ты мне скажешь, что все это значит?
– Надя, успокойся, – прохрипел слегка взволнованный Чинарский, – майор сейчас тебе все объяснит. Если ты дашь ему сказать пару слов.
– Пусть говорит, только покороче. – Кулагина металась по комнате из угла в угол, словно разъяренная фурия. – Это же надо, до чего мы докатились: врываются в квартиру без санкции прокурора, то есть без решения суда, – поправилась она. – Что вам вообще здесь нужно? Если вы насчет моих статей, то не ждите – никаких опровержений я давать не намерена. Я изложила в них только факты. Каждое слово я могу подтвердить под присягой.
– Надежда! – повысил голос Чинарский. – Эдика убили, – сбавив тон, добавил он, когда она на секунду замолчала.
Майор бросил на Чинарского укоризненный взгляд: мол, срываешь следственный процесс, но потом успокоился, понимая, что иначе Кулагину остановить было бы сложно. Все равно рано или поздно ей пришлось бы услышать это известие.
Кулагина на мгновенье замерла, потом помотала головой, словно не поверила своим ушам, и опустилась на диван. Она не заплакала, не сделала страдальческое лицо, просто застыла на несколько секунд.
– Как это случилось? – Она довольно быстро взяла себя в руки.
Майор взглянул на Чинарского, но тот покачал головой, и Дудуев понял, что теперь его очередь. Он в двух словах пересказал Наде то, что ему было известно, и присел к столу, выдвинув из-под него стул. Потом отправил лейтенанта с сержантом опрашивать соседей, а сам повернулся к Кулагиной. Чинарский плюхнулся в свободное кресло и достал сигареты.
– Я бы хотел задать вам несколько вопросов. – Майор подумал, что если бы она побольше молчала, то
