– Не надо, Дариан. Мы еще не знаем, оставят ли нам кого-нибудь.
Юные драконы легко привязывались к людям, и связь эта была нерушимой до конца жизни. Но взаимодействовать с ними надо кратковременно и строго по делу – вот одно из самых главных правил разведения драконов. И, похоже, самое сложное в выращивании дитей – нам нельзя лишний раз к ним прикасаться.
Дариан кивнул.
– Не собирался я его гладить, – буркнул он и сунул руки под мышки, а потом вытянул шею. – Просто хочу на него посмотреть. Он великолепен.
– Ты их сделаешь негодными для драконерии, если будешь…
– Да знаю я! Отстань. Хватит меня учить.
Я скорчила рожу его затылку.
Но я понимала желания Дариана. В соседнем гнезде, принадлежащем Ранну и Эйтис, паре нашего старшего брата, Томана, сидела ореховая малышка с желтоватыми отметинами, которая всегда, как мне казалось, задирала нос, стоило мне к ней приблизиться. Пока ее братья и сестры устраивали возню, она настороженно сидела в углу и изучала меня янтарными глазками. Мне до боли хотелось коснуться ее мягкой, сухой чешуи. Следила за мной и мать малышки, Эйтис, непроницаемым взглядом карих, глубоко посаженных глаз.
Я не могла приласкать ее детеныша, но была не в силах не любоваться этой умницей.
– Лучшие в гнезде поднимают цену и на остальных, – процитировал отца Дариан.
Я ощутила на себе его колкий взгляд. Теперь Дариан смотрел на меня и хмурился. На самом деле он имел в виду то, что нам не нужно обольщаться. Лучшие достанутся драконерии.
– Если бы я увидела фонарь…
– Понимаю. Прости, Майя. Мне жаль, что на тебя накричали. И я не позволю никому считать виноватой тебя одну. Честно.
Дариан, признающий хоть часть вины, – редкость! В этом он похож на отца. Моя злость чуть-чуть улеглась.
– И вообще все начал Одакс. Он слишком впечатлительный.
– Он самый младший самец в гнездовье… поэтому считает, что должен проявить себя. Ему надо указать место.
– Могу поспорить, что Джем уже выслушивает лекцию на эту тему. О Высшие… надеюсь, Френ выкарабкается.
– Ну, даже если он выживет, ситуация в любом случае паршивая. Джем-то заслужила хорошую взбучку.
– Она старается. Одакс еще молод.
Мы вновь умолкли.
– Зануда, – вдруг произнес Дариан.
– Страшила, – отозвалась я.
Он рассмеялся.
– Ладно, Майя. Давай-ка за работу.
Мы быстро выполнили поручения, уделяя особое внимание каждой мелочи.
Позавтракав дынными кольцами, початками кукурузы и рыбой, детеныши выбрались из гнезд, чтобы поиграть на помосте. Их матери, Грюс, Эйтис и Колувер, внимательно следили за разбушевавшимися малышами, пока мы с Дарианом выметали грязную солому из гнезд. Затем мы принесли ведра с водой, чтобы вымыть помост и искупать драконят. Подобное было для них в новинку, поэтому малыши сразу же радостно принялись плескаться и играть, счастливо повизгивая и пофыркивая. Прямо как щенки или котята! Во время возни они практически вымыли друг дружку, и нам с Дарианом осталось лишь оттереть с пола редкие пятна грязи, после чего смахнуть образовавшиеся лужи вниз.
Смотреть на забавы дитей без улыбки невозможно. Мне стало получше, но стоило только вспомнить о том, как Френ обмяк у меня в руках, как его кровь залила землю, внутри опять что-то сжалось. Кровь по-прежнему темнела у меня под ногтями.
Позже мы снова покормили детенышей. Они получили приличную порцию сушеной говядины и копченой печени – достаточно, чтобы наесться и осоловеть. Ну а нас ждала уже серьезная и тяжелая работа. Мы прикатили тележки, груженные свежей щепой для гнезд. Любопытные драконята проснулись и постоянно лезли под руку, но мы не возражали. Слишком был велик соблазн мимоходом приласкать теплые, блестящие тельца, когда малышей приходилось отгонять. Мою тележку со всей тщательностью исследовала орехово-желтая малышка – как будто почуяла мой интерес и посчитала меня достойной.
Когда мы справились с заданием, драконицы-матери принялись подталкивать детенышей обратно к гнездам. Проверяя и смазывая сбрую, мы наблюдали, как драконята устраивают игривую возню, но уже не столь резвую. А затем их постепенно усыпил шелест наших метел по каменному полу – мы намеренно подметали его с определенным ритмом, ведь драконы любят музыку. Самки мурлыкали в такт.
Вскоре детеныши свернулись в плотные клубочки, сунув крошечные мордочки под свернутые крылышки. Подстилки были свежими и чистыми, и воздух вокруг заполнился естественным, свежим драконьим запахом, похожим на тальк. Я нашла взглядом орехово-желтую малышку, спящую в гнезде Ранну и Эйтис. Ее спинка, выглядывающая из-под крыла матери, мерно приподнималась и опускалась. Я присела на корточки, чтобы рассмотреть малышку получше.
Дариан похлопал меня по плечу.
– Только что видел отца, они с Шуджей полетели на север, искать Томана и Джем. Надеюсь, это означает, что с Френом все хорошо. Вернутся они не скоро, а выводок спит. С работой мы покончили. Помощники разошлись…
Голос Дариана затих, и я подняла взгляд. Брат помрачнел, отчего у меня по спине пробежали мурашки. Дариан как будто собирался что-то сказать, но затем слабо улыбнулся.
– Давай проверим силки.
Соблазнительно. И это входило в наши ежедневные заботы. Может, конечно, и не накануне Дня выводка. Однако сейчас такой поход наверняка помог бы приглушить нашу боль… правда, это тоже казалось неправильным.
– Дар, я не думаю, что мы должны…
– А я думаю, должны, – важно перебил меня Дариан.
И прежде чем я успела ответить, он вышел из загона и неторопливо зашагал дальше, через мост к дому, а потом мимо зимнего стойла к лесу. И едва Дариан оказался там, он метнулся к деревьям, живым и поваленным, желая поскорее затеряться среди их безмолвия.
Я кинулась следом за ним.
3
Дариан меня опережал, но я знала, куда он направляется. Слышала, как он продирается сквозь чащу. В конце концов, я решила его не догонять, и пошла помедленнее. Стоял ясный теплый день, но в зеленых тенях и в пропахшем свежей землей и листвой воздухе веяло прохладой. Веточки кустарников хлестали меня по ногам.
Обычно мы не спешим к силкам. Сейчас наступила пора лесных ягод. Можно отыскать и грибы. Или даже всякие сокровища – наконечники стрел или копий, или древние, заржавевшие обломки механизмов. Однако Дариан целенаправленно шел к силкам, которые мы расположили в самом удачном месте – около руин.
Я не могла перестать думать о Френе и том, как разозлился отец. Все казалось неправильным – день был наполнен странной смесью солнца и тепла, ужаса и вины, радости и печали.
Когда я догнала Дариана, у меня опять было тяжело на душе.
Среди деревьев вдруг появились каменные стены и колонны древнего храма. Здесь на подлесок попадало больше
