Может, мерещится? Я поморгала и мотнула головой. Снова посмотрела на волка — сгустка уже не было. Волнений хватало и без того, так что я предпочла списать это на последствия пережитого. Постояв на месте не дольше секунды, почти бегом отправилась к себе и, оказавшись в каюте, быстро скинула верхнюю одежду и юркнула в постель.
Только когда потянулась за кружкой чая, обнаружила, что постель Крилл заправлена и даже не примята. Она что, не отдыхала?
«Тех, кого серьезно ранили, адмирал уже перенес в корпус», — подсказала память слова Тэйна.
Нехорошее предчувствие моментально вытеснило все остальное, придало сил снова подняться на палубу и разыскать ее личного куратора. Переговорив с ним, я узнала, что Крилл действительно получила ранение и лично адмиралом была доставлена в больничное крыло корпуса. Со слов того же куратора, ранение было не слишком опасным, но все же требовалась срочная госпитализация. Далее мне снова велели вернуться в каюту, причем в приказном тоне. И мне вновь не осталось ничего другого, кроме как подчиниться.
Поднебесные, да как же так? А я еще смела думать, что это мне сегодня досталось! Уже лежа в постели, решила, что навещу Крилл сразу же, как только вернемся в Сумеречье, и незаметно для самой себя провалилась в сон.
В корпус мы прибыли, когда на Сумеречье опустилась ночь и сопутствующие ей плотные сумерки, укравшие свет обеих лун. Несмотря на отдых, чувствовала я себя разбитой, в чем была вина посетившего меня сновидения. Снова снилась муть из разряда той, какая, как я думала, уже оставила меня в покое.
Как и собиралась, первым делом я наведалась в лазарет. Дежурный снежный эльф, служащий у нас лекарем, пропустил меня в палату с большой неохотой и попросил там не задерживаться. Крилл выглядела неважно, но все-таки лучше, чем рисовало мне разыгравшееся воображение по пути сюда. Когда она чуть приподнялась при моем приходе, одеяло соскользнуло, показав плотно перебинтованное плечо.
— Ты как? — присев на краешек больничной койки, спросила я.
Крилл улыбнулась:
— Жить буду. Это меня какой-то полутролль зацепил, представляешь? Пираты пошли на абордаж, а я так растерялась, что даже уклониться от его сабли не успела!
Что-то мне подсказывало, даже не будучи растерянной, уклониться от сабли бывалого пирата она бы вряд ли сумела. Как и я. Как и многие ловцы, привыкшие отражать преимущественно атаки потерянных душ.
— Фрида… — Она пытливо на меня посмотрела. — Ты сама-то в порядке?
— В порядке, — подтвердила я и нерешительно добавила: — Наверное.
— Когда вы на морских волках прыгнули в воду, я была в ужасе. Знаю, рассказывать, что вы там искали, ты не будешь, поэтому не спрашиваю. Да и, кажется, я уже сама догадалась, какую вещь лорд Рей доставил в Гномий банк.
— Догадалась? — эхом переспросила я.
Крилл усмехнулась:
— Я ведь не идиотка. Пусть я не чистокровная черная саламандра, небольшая капля этой крови во мне есть. И род, к которому я принадлежу, древний. Мы, в отличие от многих, знаем цену истории, которая для большинства стала легендой.
По выражению лица я поняла, что мыслит она в правильном направлении и догадки ее верны. И все же никак комментировать ее слова не стала, посчитав, что это будет лишним.
— А у тебя красивая палата, — заметила я, обведя взглядом комнату.
— Стараниями адмирала Рея, — легко приняла смену темы Крилл. — Даже отдельную выделили.
Наш разговор прервал приход снежного эльфа, напомнившего, что время моего визита давно истекло. Пришлось быстро прощаться. Пожелав скорейшего выздоровления и пообещав часто заходить, я покинула палату.
Бредя по коридорам лазарета, расположившимся в южном крыле корпуса, я думала обо всем сразу и о каждом последнем происшествии в частности. Машинально следовала за перелетающими с места на место светлячками и параллельно жалела, что по случаю боя с пиратами всему нашему отряду завтра дали выходной. После дней, проведенных в столице, мне как никогда хотелось с головой окунуться в службу, тренировки и лекции. Ведь Тэйн прав — клятву ловца приносить уже совсем скоро, и к этому нужно как следует подготовиться.
И никакие осколки, никакие пираты, глубинные ведьмы, теневые охотники и прочие малоприятные личности не должны этому помешать!
Утро следующего дня я провела с пользой, проявив несвойственную мне наглость. Большую наглость. Бессовестную просто! Наглость эта заключалась в том, что я поднялась ни свет ни заря и отправилась в мужскую часть общежития, где разыскала комнату Косички и бесцеремонно постучала.
Когда открывший мне дверь сонный, раздраженный и удивленный Косичка осведомился, с какого ши я к нему заявилась, он услышал невозмутимый ответ:
— Пришла получать знания о возможностях магии ундин, не имеющих отношения к плетениям сетей. — Сказав это, я благопристойно потупила взгляд и смиренно уточнила: — Господин куратор, вы сами просили напомнить.
Господин куратор перевел взгляд на мерно тикающие настенные часы, затем снова обернулся ко мне. Кажется, он много чего мог сказать, но не позволило воспитание. Зато воспитание позволило молча и одним рывком захлопнуть дверь прямо у меня перед носом!
Но утро сегодня было каким-то особенным, наглость покидать меня не спешила, и я настойчиво постучала во второй раз. Теперь открывший мне господин куратор был не просто раздраженным — он пребывал в той стадии злости, какая бывает только у того, кому в законный выходной не дают выспаться.
— Кадет Талмор! — явно из последних сил держа себя в руках, грозно произнес он.
Еще раз смерил меня недовольным взглядом, задержался на моем лице и, прочтя на нем непоколебимую решимость, шумно выдохнул.
— Через полчаса в сто пятнадцатой аудитории, — бросил он, прежде чем снова рывком закрыть передо мной дверь.
Как выяснилось спустя обозначенных полчаса, мой личный куратор водил очень полезные приятельские отношения с самой важной, самой значимой персоной всего корпуса — с Карком!
Потерянная душа по его просьбе подала нам завтрак прямо в аудиторию, да притом не какой-нибудь подгорелый или несвежий, что было вполне в его духе, а самый что ни на есть аппетитный и свежайший. Так что мое обучение проходило не на голодный желудок, что было весьма кстати. Ведь Тэйн вознамерился отыграться за слишком рано начавшееся утро и щадить меня не собирался.
И все же информацию он излагал четко, подробно все объяснял, а мне только и оставалось, что тренироваться в скорости письма, понимания и запоминания. Наша смесь теории с практикой продлилась несколько часов, и в ходе нее я узнала много, очень много полезных вещей. Например, поняла принцип создания воздушного пузыря, какой вчера под
