– Разве вы ни разу не слышали выражения «безумен, как шляпник»? – спросил он. – Печально, но это наследственное. Передается в нашей семье из поколения в поколение.
Пораженная Кэт открыла рот, но не смогла ни задать вопрос, ни произнести слова сочувствия, хотя и то и другое вертелось у нее на языке.
Наконец Шляп Ник снова заговорил:
– Не стойте с таким трагическим лицом, дорогуша. Мой отец и его отец, и отец его отца, и так далее – всех не сосчитать. Все они были честными и благородными шляпниками, мастерами своего дела, и все спятили. Но я знаю секрет, которого не знали они, – на его губах заиграла хитрая усмешка, – так что моя участь может оказаться не такой уж безнадежной.
Кэт заставила себя закрыть рот. Теперь она вспомнила историю о шляпнике, который покончил с собой много лет назад. Но позвольте – Шляп Ник в те времена был, наверное, еще совсем ребенком. Впрочем, эту историю, как и все трагедии в Червонном королевстве, усиленно замалчивали, стараясь не вспоминать и не говорить о ней.
Вспомнив рассказ Джокера, Кэт еще сильнее запуталась. Она решила тогда, что Шляп Ник тоже из Шахматного королевства, но не мог же он оказаться разом из обоих королевств – и Червонного, и Шахматного!
– Вы откроете мне ваш секрет? – спросила она.
Шляп Ника ее вопрос поверг в смятение.
– Разве вы не знаете, что если секрет открывают, он перестает быть секретом?
– Да, пожалуй, вы правы.
Кэт немного сомневалась, действительно ли у Шляп Ника есть какой-то секрет или он просто так себя успокаивает. Возможно, в этом и проявляется его наследственное безумие.
Сошел ли он уже с ума? Кэтрин хотелось рассмотреть его – теперь он смотрела на него другими глазами. Но он все равно не казался ей безумцем. Не больше, чем любой из ее знакомых. Не больше, чем она сама.
Положа руку на сердце, они все слегка безумны.
– Что ж, – она попыталась взять себя в руки и возобновить светскую беседу. – Я рада, что ваша шляпная лавка процветает. Желаю вам всяческих успехов.
– Пожелания дорого стоят, леди Пинкертон. Примите мою благодарность. – Шляп Ник приподнял шляпу. – Не будет ли слишком самонадеянно с моей стороны просить вас надеть шляпку-пирожное во время состязания кулинаров? Я слышал, вы участвуете.
– Я… собственно говоря, да.
– Хорошо! – Он наклонился ближе. – Не знаю, замечали вы или нет, но внешняя привлекательность – штука субъективная. Не так-то просто ее поймать, когда делаешь головной убор. А вот обаяние – нечто более универсальное. По-моему, мне удалось создать что-то восхитительное. Кое-кто мог бы сказать даже, что вы сейчас неотразимы, и не в последнюю очередь благодаря шляпке.
Он подмигнул, но Кэтрин не поняла, что это должно было означать.
– Что-то я не заметила в себе подобной перемены, – призналась она.
Шляп Ник развел руками.
– Другие заметят, уверяю вас.
Не успел он договорить, как на берегу раздался оглушительный звук трубы, напомнив Кэт, что она по-прежнему на семейном празднике и, хочешь не хочешь, должна играть роль дочери Маркиза.
Ей стало в десять раз страшнее.
– Простите, сейчас я должна танцевать кадриль омаров.
– О да, – и Шляп Ник взмахнул рукой. – Ответственность тяжким грузом лежит на плечах знатных людей.
Кэт не поняла, издевается он над ней или говорит серьезно.
– Более тяжким, чем может показаться. Еще раз благодарю за подарок.
– Может быть, бы останетесь ли в нем и во время кадрили? Уверен, вы окажетесь в центре внимания, а деловой человек не станет жаловаться на избыток внимания.
Кэт поправила шляпку.
– Ник, я кажется, вообще никогда больше ее не сниму.
Он отвесил ей церемонный поклон.
– Тогда в добрый час. И пожалуйста, если вдруг вам случится увидеть его величество, передайте ему от меня привет.
Кэтрин так и застыла на полпути к двери.
– Его величество?
Сиреневые глаза Шляп Ника блеснули.
– Червонного Короля, дорогая. Я полагал, вы с ним знакомы, но у вас такой удивленный вид… Нет, я, должно быть, ошибся. – Он сложил руки в умоляющем жесте. – И все же, ваши с ним пути пересекутся скорее, чем мои, а я бы не отказался, чтобы обо мне замолвили словечко.
Он усмехнулся:
– Что ни говори, леди Пинкертон, я ведь человек амбициозный.
Глава 26
Стало совсем тепло, и гостей так и тянуло на берег, поближе к пенистым волнам и мокрым камням. Понимая, что безнадежно опоздала на церемонию открытия, Кэт торопливо пробиралась по сырому песку между огромными, в два ее роста, витыми раковинами, сквозь гудящую, как пчелиный рой, толпу. Все направлялись на пляж, забыв о шатрах с развевающимися цветными флажками.
У многих – очень многих, с удивлением отметила Кэт, – на головах красовались творения Шляп Ника. Их нетрудно было узнать по элегантности и необычным, оригинальным украшениям. Да, Мэри-Энн вчера говорила, что его шляпы теперь популярны, но Кэтрин и поверить не могла, что эта популярность достигла такого размаха. Она-то воображала, что «Прекрасная мастерская ШЛЯПНЫХ ДЕЛ МАСТЕРА» – только ее открытие, дорогое ее сердцу воспоминание… Но, очевидно, слава о мастерской Шляп Ника широко разошлась среди знати Червонного королевства.
На возвышении посреди пляжа Маркиз уже дошел до середины своего рассказа о первом Черепашьем празднике и о том, как возникла эта традиция. Кэтрин любила эту историю, а слушать, как рассказывает эту историю отец, ей нравилось еще больше. Она искренне огорчилась, что опоздала к началу.
Легенда гласила, что в незапамятные времена, когда их пра-пра-пра… прабабушка была еще молоденькой девушкой, очень красивой, но бедной, она привела процессию танцующих морских черепах и омаров прямо в тронный зал тогдашних Червонных Короля и Королевы. Слушаясь указаний девушки, черепахи и омары исполнили танец. Конечно, они двигались скованно и довольно неуклюже, но благодаря рассказу, который лился из уст девушки, танец показался всем сказочно прекрасным. Балет, пояснила девушка, рассказывал о любви омара и черепахи, таких разных и потому несчастных. Влюбленные прошли через множество испытаний и преодолевали разные преграды ради того, чтобы быть вместе – так что в конце концов их судьба стала гимном вечной любви.
Прародительница Кэт рассказывала эту историю до того искренне и трогательно, что покорила сердца королевской четы, и Король с Королевой разрыдались. Они так плакали, что затопили тронный зал, а потом слезы выплеснулись вниз, на скалы – так и возникла Черепашья Бухта.
Растроганная Королева пожаловала девушке имение и титул Маркизы.
С тех пор удивительный дар рассказчика передавался из поколения в поколение детям, подраставшим в имении Черепашьей Бухты, и они развлекали бесчисленных королей и королев, сменявших друг друга на троне. Отец Кэт не был исключением. Когда Кэт была еще совсем маленькой, отец каждый вечер рассказывал ей перед сном разные истории. То были рассказы о далеких землях и невероятных существах, в них встречались отважные герои, приключения
