А это еще что? Где-то над головой прошумели два самолетных двигателя – ищут? Да хрен мне по всей роже, контролируют! Правда, чего они в темноте-то разглядеть хотят? Самолеты я не видел, но решил все же не двигаться. Удавалось легко, так как все болело и отдых был просто необходим. Повиснув, облокотившись на обломок, я замер. Куда грести, да и нужно ли… Ну уж нет, не то что нужно, а просто пипец как нужно! Я, блин, устрою им всем катастрофы по заказу. То, что я уже вынес приговор всем Соединенным Штатам, это так, горячка. Но вырежу на хрен всех, кто хоть как-то касался этого дела. Первым под нож пойдет именно Госдеп. О, для этой шараги я попрошу Судоплатова придумать что-нибудь серьезное. Просто застрелить ни фига не подействует. Но насчет Судоплатова я, наверное, передумаю. Жаль Оливию и детей, переживать будут, но у меня вдруг мелькнула мысль – умереть. Хотели амеры меня убрать, вот и пусть думают, что я сдох. А я не умер, хрен вам по всей роже. Но родных жаль, представляю себе их шок, но пока не закончу дело, никто не будет обо мне знать. Никто!
Всю ночь я барахтался в океане. Черт, а холодно было. Без своих бонусов я бы окоченел. Хотя без этих самых бонусов ничего такого со мной бы вообще не было. Сдох бы в первые минуты там, еще в окопе, где и появился в этом мире, и даже не пискнул бы. Сколько меня раз грохнули, пока я смог хоть что-то сообразить? Четыре раза, вот об этом и говорю.
Я не просто барахтался в океане, пытался плыть к берегу. С ориентированием у меня вроде неплохо было, да и отлетел от побережья недалеко, миль на шесть, диспетчер так указал, связавшись со мной, когда диктовал маршрут. Побережье в темноте я не видел, но когда за спиной забрезжил рассвет, то оказалось, что я уже рядом, буквально в километре. Что было плохо, возле берега крутились патрульные катера, чего это они, обломки самолета, что ли, прибило к берегу? Разглядев справа какую-то бухту, мыс сильно выступал в сторону океана, я начал потихоньку двигаться туда. Вот так, подальше от катеров, я и плыл. Когда стало совсем светло, просто нырнул на всю силу легких, а с учетом бонусов, они у меня внушительные. Метров двести спокойно проплываю, причем отдых мне не нужен. Поднявшись на поверхность, просто делал вдох и вновь нырял. За четыре раза я достиг берега. С выползанием на сушу пришлось потрудиться, волна с силой отбрасывала назад, но справился. Первым, что почувствовал, был страшный голод. Убравшись поскорее с берега, я нашел густой кустарник и залез в него. По времени был явно полдень, солнце грело прилично, поэтому обсох я быстро. Немного волновало отсутствие чековой книги, размокла в воде и расползлась, но наличные в кожаном портмоне были в порядке. Нет, деньги, конечно, намокли, но в отличие от чековой книжки, они были все же поплотнее, да к тому же лежали пачкой вместе. Да, слиплись, но я дождался вначале, когда высохнет сам кошелек, и лишь потом стал аккуратно вынимать купюры. С собой я всегда таскал несколько сотен, так, на всякий случай, вот и сейчас с удовольствием отметил, что триста пятьдесят долларов мне здорово пригодятся. Вообще, конечно, ситуация была непривычной, забыл уже, если честно, как без денег жить. Ведь я по меркам своей прошлой жизни цельный олигарх, ну, или просто миллиардер. Ведь счета у нашей корпорации были очень внушительными. Думаете, почему Госдеп так заволновался? Еще бы, если бы я был простым бизнесменом средней руки, то вряд ли бы смог что-то сделать против целой страны, но я уже упоминал, какая часть американского рынка принадлежит мне. Нашей корпорации принадлежат пять банков, это разные банки, у которых сотни филиалов. Множество ресторанов и кафе, магазины продуктов, стройматериалов, заправки. О наших заводах я и вовсе молчу. Три автомобильных только целиком наши, где производят «мои» автомобили. Также мы участвуем в капитале нескольких десятков предприятий. Даже у «Форда» часть акций принадлежит нам, что уж об остальных говорить.
Причина, по которой я сейчас переживал из-за денег, была проста. Я не мог воспользоваться своими счетами, так как решил временно умереть. Но ага, всегда есть «но»! У меня была пара счетов, обезличенных, на предъявителя, на которых были некоторые суммы. Об этих деньгах знал только я. Достаточно прийти в филиал банка, конечно же нашего, назвать числовой набор пароля и снять деньги. Но до филиала еще нужно добраться, вот для этого мне и потребуются наличные. Ведь ближайший банк, в котором я смогу снять деньги, в Нью-Йорке, а потому как мне сейчас даже жарко, думаю, что меня унесло куда-то на юг. Может, я вообще сейчас где-нибудь возле Флориды, тогда ближайший будет в Майами, что несколько облегчит мне проблему.
Одежда уже просохла, но легче от этого мне не стало, так как костюм, в котором я был, превратился в лохмотья. Раздевшись, а кстати, довольно тепло, точно гораздо южнее Нью-Йорка, я остался в одних трусах и майке. Что ж, надо поискать какое-нибудь жилье и найти одежду. Шарился по кустам я долго, стараясь уйти по ним подальше от берега. Свою рванину я закопал в песке, постарался следы убрать. Впереди на удивление показалась небольшая скала, или холм, абсолютно без растительности, обойти его было бы делом долгим, поэтому я начал взбираться. Камень был гладким, но все же я забрался. Первое, что бросилось в глаза, ферма. Одинокая ферма, или ранчо, обнесенная, как и многие другие в Штатах, сеткой. Присмотревшись, разглядел возившегося с пикапом мужчину средних лет, больше на первый взгляд никого поблизости не было. Осторожно ступая, чтобы на фиг голову не сломать, я достиг ограды и пошел вдоль нее. Ферма находилась на небольшом открытом участке земли, со всех сторон окруженном лесом. Правда, при более тщательном осмотре я заметил, что местность вокруг
