Луис намеревался дурно отблагодарить за оказанное ему гостеприимство. Да, это гостеприимство он купил... и все же ему было не по себе.
На краю крыши, подобно резному треугольному парусу, возвышался водосборник, вода из которого стекала в пруд в форме полумесяца. В пруду играли дети Градостроителей. Услышав свое имя: «Лувиву!», Луис едва успел повернуться и поймать на грудь надувной мяч.
Мальчишка с каштановыми волосами, которого он встретил в зале карт, хлопнул в ладоши и крикнул, чтобы ему вернули мяч.
Луис поколебался. Предупредить его, чтобы ушел с крыши? На крыше вскоре могло стать опасно. Но парень был далеко не глуп, и ему вполне могло хватить ума понять возможные последствия и вызвать охрану.
Бросив мокрый мяч обратно мальчишке, Луис помахал рукой и пошел прочь.
Если бы он только мог придумать, как полностью освободить крышу!
Ограждение на краю крыши отсутствовало, и Луис старался идти как можно осторожнее. Наконец он обошел группу небольших деревьев, стволы которых напоминали выжатые полотенца, и, оказавшись в относительном одиночестве, воспользовался переводчиком.
— Замыкающий?
— Слушаю. Хмии все еще атакуют. Он один раз отомстил, расплавив одну из ракетных установок большого корабля. Не могу догадаться о его мотивах.
— Вероятно, он дает им понять, насколько хороша его защита. А потом начнет договариваться.
— О чем?
— Об этом пока не знает даже он сам. Сомневаюсь, что они могут многое для него сделать, разве что познакомить с парой-тройкой самок. Замыкающий, у меня нет никакой возможности заниматься здесь исследованиями. Я не могу читать с экранов. В любом случае у меня и так слишком много материала. Потребовалась бы целая неделя.
— Чего может добиться Хмии за неделю? Я не осмелюсь остаться, чтобы это выяснить.
— Мне удалось раздобыть несколько катушек для чтения. Если сумеем их прочитать, нам станет ясно многое из того, что мы хотим узнать. Можешь с ними что-нибудь сделать?
— Вряд ли. Снабдишь меня одной из их читальных машин? С ее помощью я мог бы воспроизвести ленты на экране и сфотографировать их для компьютера «Иглы».
— Они тяжелые. И прикреплены к стене толстыми кабелями, которые...
— Обрежь кабели.
— Ладно, — вздохнул Луис. — Что дальше?
— Я уже вижу в камерах зонда летающий город. Направлю зонд к тебе. Тебе придется снять дейтериевый фильтр, чтобы обнажить шагодиск. У тебя есть плоскогубцы?
— У меня вообще нет инструментов. Все, что есть, — лазерный фонарь. Скажешь мне, где резать.
— Надеюсь, это стоит потери половины моего источника топлива. Что ж, хорошо. Если сможешь добыть читальную машину и если она пройдет через отверстие на шагодиск — прекрасно. Иначе — принеси ленты. Возможно, что-то и сумею сделать.
Луис стоял на краю крыши Библиотеки, глядя вниз на скрытые во мраке рельефные очертания теневой фермы. На краю теней сиял полуденный свет, и вдаль уходил прямоугольный узор сельскохозяйственных угодий. Слева извивалась Змеиная река, исчезая среди низких гор. За горами простирались моря, равнины, крошечная горная цепь, еще более крошечные моря, скрываясь в голубой дали... и наконец уходящая все выше арка. Словно загипнотизированный, Луис ждал под ярко освещенным небом. Делать ему все равно было нечего, и он едва ощущал течение времени.
В небе появился окутанный голубым пламенем зонд. Когда почти невидимый огонь коснулся крыши, растения и почва превратились в оранжевый ад. Маленький Висячий народец, библиотекари в синих мантиях и мокрые дети с криками бросились к лестнице.
Опустившись в пламя, зонд завалился набок, тормозя на маневровых двигателях. Множество маленьких двигателей располагалось вдоль его верхнего края, и один, большой, находился снизу. Цилиндр длиной в двадцать футов и толщиной в десять ощетинился камерами и прочими приборами.
Дождавшись, пока пламя почти погаснет, Луис направился по углям к зонду. Крыша опустела — насколько он мог понять, на ней не осталось даже трупов. Что и к лучшему.
Следуя указаниям слышавшегося в его переводчике голоса, он срезал толстую молекулярную решетку в верхней части зонда. Наконец обнажился шагодиск.
— Что дальше? — спросил он.
— Я обратил действие шагодиска в другом зонде и снял фильтр. Можешь добыть читальную машину?
— Попробую. Хотя не нравится мне все это.
— Через два года это не будет иметь никакого значения. Даю тебе тридцать минут. А потом возвращайся и тащи все, что есть.
Когда Луис появился на лестнице, с десяток библиотекарей в синих мантиях почти решились броситься за ним следом. Лицо его закрывал капюшон, и куски тяжелого металла, которыми в него стреляли, отскакивали от противоударной брони. Он прыжками помчался вниз.
Стрельба замедлилась и прекратилась. Противники отступали.
Когда они ушли достаточно далеко, Луис срезал верхнюю часть лестницы под собой. Винтовая лестница была закреплена только сверху и снизу, и теперь она сжалась, словно пружина, срывая с дверных порогов боковые пандусы. Библиотекари повисли на ней, цепляясь за жизнь. Два верхних этажа оказались в полном распоряжении Луиса.
Когда он вошел в ближайший читальный зал, ему преградила дорогу Харкабипаролин с топором в руках.
— Мне опять нужна твоя помощь, — сказал Луис.
Она замахнулась. Луис схватил топор, отскочивший от сочленения его плеча и шеи. Женщина судорожно пыталась вырвать оружие из его рук.
— Смотри, — сказал он, взмахивая лазерным лучом.
Кабель, питавший читальную машину, вспыхнул и распался на части, разбрасывая искры.
— Здание Льяр дорого за это заплатит! — закричала Харкабипаролин.
— Ничего не поделаешь. Я хочу, чтобы ты помогла мне перетащить читальную машину на крышу. Я думал, мне придется прорубать стену. Так даже лучше.
— Ни за что!
Луис снова взмахнул фонарем, и соседняя читальная машина, загоревшись, развалилась. Запах стоял ужасный.
— Скажи когда.
— Любовник вампиров!
Машина была тяжелая, а выпускать из рук лазер Луис не собирался. Он начал пятиться по лестнице, так что большая часть веса приходилась на руки Харкабипаролин.
— Если мы ее уроним, придется возвращаться за другой, — сказал он.
— Идиот! Ты уже... уничтожил кабель!
Луис не ответил.
— Зачем тебе это?
— Пытаюсь спасти мир от столкновения с солнцем.
Она едва не выронила ношу.
— Но... но двигатели! Они снова все на местах!
— Ага, так ты уже и про это
