Луис выстрелил еще раз, но промахнулся. Часть голого розового хвоста Хмии вспыхнула и отвалилась, извиваясь, словно раненый червяк. Кзин, похоже, даже этого не заметил, но Тила поняла, откуда исходит луч и попыталась швырнуть под него Хмии. Луис увел красный луч в сторону и продолжал ждать.
Хмии был ранен, у него текла кровь, но он навалился на защитницу сверху, используя собственную массу. Заметив неподалеку камень с острым краем, похожий на тщательно обтесанное ручное рубило, которое могло бы расколоть Хмии череп, Луис нажал на спуск и прицелился в камень, к которому метнулась рука Тилы, но тут же вспыхнула пламенем.
«Сюрприз, Тила! Невмирс, этот запах! Я убью тебя за запах древа жизни!»
Тила лишилась руки и голени, что явно уменьшило ее шансы, но насколько сильно она успела покалечить Хмии? Вероятно, они начали уставать — Луис отчетливо увидел, как жесткий клюв Тилы сомкнулся на толстой шее кзина. Хмии извернулся, и на мгновение за изуродованным черепом Тилы не стало видно ничего, кроме голубого неба. Луис вонзил луч лазера в ее мозг.
Луис и Хмии пришлось приложить совместные усилия, чтобы разжать сомкнувшиеся на горле кзина челюсти Тилы.
— Ею двигали инстинкты, а не разум, — тяжело дыша, проговорил Хмии. — Ты был прав — она сражалась ради того, чтобы проиграть. Одному Кдапту ведомо, что бы со мной стало, если бы она дралась ради победы.
А потом все закончилось, если не считать пропитавшей шкуру Хмии крови, ушибленных и, вероятно, сломанных ребер Луиса, причинявших ему невыносимую боль, а также запаха древа жизни, который продолжал висеть в воздухе. И еще — если не считать Харкабипаролин, которая стояла по колено в пруду, с пеной у рта пытаясь расколотить стекло шлема.
Взяв женщину за руки, они повели ее прочь. Она сопротивлялась. Луис тоже сопротивлялся желанию остаться здесь, среди росших рядами зарослей древа жизни.
Остановившись в коридоре, Хмии снял с головы Луиса шлем.
— Дыши, Луис. Ветер дует в сторону полей.
Ву принюхался — запах исчез. Они сняли шлем с Харкабипаролин, чтобы запах выветрился из ее скафандра, но, похоже, это не имело никакого значения — взгляд ее оставался безумным. Луис стер пену с ее губ.
— Ты можешь сопротивляться? — спросил кзин. — Можешь удержать ее, не дать ей вернуться? И себя тоже?
— Могу. Вряд ли это кому-либо удалось бы, кроме завязавшего токомана.
— Грррм?
— Тебе не понять.
— И не надо. Дай мне свой летательный пояс.
Тугие ремни наверняка причиняли Хмии боль, врезаясь в его раны. Кзин отсутствовал всего несколько минут, вернувшись с летательным поясом Харкабипаролин, своим дезинтегратором и двумя лазерными фонарями.
Харкабипаролин несколько успокоилась, возможно просто устав.
Луис, сражавшийся с жуткой депрессией, едва расслышал слова Хмии:
— Похоже, мы выиграли сражение, но проиграли войну. Что будем делать дальше? И твоей женщине, и мне необходима медицинская помощь. Возможно, нам удастся добраться до челнока.
— Пройдем через «Иглу». Что значит — проиграли войну?
— Ты слышал Тилу. «Игла» в стазисе, а у нас не осталось ничего, кроме того, что есть при себе. Как мы узнаем, что делает вся эта техника, без приборов «Иглы»?
— Мы выиграли. — Луис и без того чувствовал себя отвратительно, и пессимизм кзина отнюдь не прибавлял ему настроения. — Она теперь мертва, согласен? Откуда она могла знать, что Замыкающий тянется к кнопке включения стазиса? Да и зачем ему это было нужно?
— Когда на его корабле находился защитник, прямо за стеной?
— Разве до этого там же не пребывал в ловушке кзин? Стена сделана из того же материала, что и корпус «Дженерал продактс». Я бы скорее предположил, что Замыкающий собирался отключить шагодиски, но не успел.
Хмии задумался.
— У нас есть дезинтегратор.
— И только два летательных пояса. Посмотрим, насколько мы далеко от «Иглы»... Примерно в двух тысячах миль, практически в обратном направлении. Невмирс!
— Что делают люди со сломанной рукой?
— Накладывают на нее шину.
Луис встал. Двигаться было нелегко. Найдя длинный алюминиевый стержень, он с трудом вспомнил, для чего, собственно, тот был ему нужен. Для повязки не нашлось ничего другого, кроме сверхпроводящей ткани. Рука Харкабипаролин чудовищно распухла. Луис наложил шину, а затем воспользовался черной нитью, чтобы зашить самые глубокие раны Хмии.
Оба они могли умереть без медицинской помощи, а ждать ее было неоткуда. Луис тоже чувствовал себя так, что вполне мог бы сесть и умереть на месте.
«Продолжай что-то делать. Невмирс, если ты сдашься, легче не станет. Рано или поздно все равно придется это пережить, так почему бы не сейчас?»
— Нужно соорудить носилки между летательными поясами. Что можно использовать? Сверхпроводник недостаточно прочен.
— Надо что-то найти. Луис, я слишком сильно ранен, чтобы заниматься поисками.
— Незачем. Помоги мне снять скафандр с Харкабипаролин.
Срезав с помощью лазера переднюю часть скафандра, Луис нарезал ткань на полосы, а затем проделал отверстия по краям оставшегося скафандра и пропустил через них полоски прорезиненной ткани, привязав другие их концы к ремням своего летательного пояса.
Скафандр превратился в имеющие форму тела Харкабипаролин носилки, на которые они уложили женщину. Та больше не сопротивлялась, но продолжала молчать.
— Умно, — заметил Хмии.
— Спасибо. Лететь сможешь?
— Не знаю.
— Попробуй. Если тебе придется отстать, а потом ты почувствуешь себя лучше, у тебя все равно остается летательный пояс. Возможно, мы найдем достаточно крупный ориентир, к которому я смогу за тобой вернуться.
Они двинулись по коридору, который ранее привел их сюда. Раны Хмии снова начали кровоточить, и Луис понимал, насколько тот страдает. Через три минуты они наткнулись на диск диаметром в шесть футов, паривший на высоте в фут и нагруженный снаряжением. Луис и Хмии опустились рядом с ним.
— Следовало догадаться. Грузовой диск Тилы. Еще одно интересное стечение обстоятельств, — сказал Луис.
— Еще одна часть ее игры?
— Да. Оставшись в живых, мы должны были его найти.
Содержимое диска выглядело странным и чуждым на вид, за исключением тяжелого ящичка с расплавившимися замками.
— Помнишь? — спросил Луис. — Это аптечка со скутера Тилы.
— Кзину она не поможет. И лекарствам уже двадцать три земных года.
— Лучше, чем ничего, по крайней мере для нее. У тебя же есть таблетки от аллергии, и никакая инфекция тебе здесь не грозит. Мы достаточно
