– Странно, оно не выглядит тяжеленным, – сказал Ву. – Нечто подобной величины должно весить с хорошую звезду.
– Довольно трудно вообразить миллионы существ, живущих на сооружении толщиной с книгу, – согласился кзин.
– Интуиция вас подводит, – возразил кукольник с серебристой гривой. – Сопоставьте размеры. Если бы кольцо было сделано, к примеру, из того же металла, что и корпуса наших кораблей, его толщина составила бы примерно пятьдесят футов.
Пятьдесят футов? В подобное тяжело было поверить.
Тила смотрела в потолок, беззвучно, но быстро шевеля губами.
– Он прав, – кивнула она. – Расчеты сходятся. Но зачем? Зачем кому-то строить такую штуковину?
– Ради места.
– Места?
– Жизненного пространства. – уточнил Луис. – В том и суть. Шестьсот триллионов квадратных миль поверхности – в три миллиона раз больше земной суши. Примерно как три миллиона планет, отображенных на плоскость и расположенных бок о бок. Три миллиона планет на расстоянии поездки на аэрокаре. Решаются любые проблемы с перенаселением. А проблема у них, судя по всему, была тяжелой – за подобные проекты просто так не берутся.
– Кстати, – заметил кзин, – Хирон, вы не искали другие такие же кольца в окрестностях ближайших звезд?
– Да, мы…
– И ни одного не нашли. Как я и думал. Если бы построившая это кольцо раса умела путешествовать быстрее скорости света, они бы расселились у других звезд и им бы не потребовалось кольцо. И потому оно только одно.
– Да.
– Что ж, это вселяет уверенность. Мы превосходим создателей кольца по крайней мере в одном отношении. – Кзин внезапно поднялся. – Нам предстоит исследовать пригодную для жизни поверхность кольца?
– Физическая посадка может оказаться слишком рискованной…
– Чушь. Мы должны осмотреть корабль, который вы для нас приготовили. Достаточно ли универсальна его посадочная система? Когда отправляемся?
Хирон издал нестройный удивленный свист:
– Да ты с ума сошел. Представь себе могущество тех, кто построил кольцо! По сравнению с ними моя собственная цивилизация выглядит дикой!
– Или трусливой.
– Что ж, ладно. Можете отправиться осматривать свой корабль, когда вернется тот, кого вы называете Нессом. А пока предлагаю ознакомиться с другими данными.
– Испытываешь мое терпение, – проворчал кзин, но все же сел.
«Ты отлично сыграл, – подумал Луис. – Я тобой горжусь».
С легким холодком в желудке, он вернулся на свою кушетку, глядя на летящую среди звезд голубую ленту. Человек вновь встретил превосходящих его существ.
Первыми были кзины.
Когда люди впервые воспользовались плазменными двигателями для межзвездных полетов, кзины уже применяли гравитационный поляризатор, благодаря чему их корабли были быстрее и маневреннее земных.
Сопротивление, оказанное людьми флоту кзинов, стало бы символическим, если бы не Урок кзинов: реактивный двигатель – оружие, разрушительная сила которого находится в прямой зависимости от его действенности в качестве двигателя.
Первое вторжение в Человеческий космос стало для кзинов сокрушительным ударом. Люди столь долго вели мирную жизнь, что практически забыли о самом понятии войны. Но их межзвездные корабли использовали плазменные фотонные двигатели, которые приводились в действие сочетанием фотонного паруса и установленной на астероиде лазерной пушки.
Телепаты кзинов продолжали докладывать о полном отсутствии оружия на человеческих планетах… в то время как гигантские лазерные орудия разносили корабли кзинов на куски, а мобильные пушки поменьше преодолевали сопротивление их собственных лучей…
Из-за неожиданного людского отпора и непреодолимого светового барьера война длилась десятилетия, а не годы. Но кзины рано или поздно победили бы – если бы не корабль Посторонних, случайно наткнувшийся на маленькую человеческую колонию Мы Это Сделали. Пришельцы продали в кредит тамошнему мэру секрет своего гиперпривода. На Мы Это Сделали не знали о войне с кзинами, но о ней им стало известно достаточно быстро, когда они построили несколько сверхсветовых кораблей.
Против гиперпривода у кзинов не было никаких шансов.
Позднее появились кукольники, основавшие торговые фактории в Человеческом космосе…
Землянам чрезвычайно повезло. Они трижды сталкивались с технологически опережавшими их расами. Кзины сокрушили бы людей, если бы не гиперпривод Посторонних, которые, со своей стороны, тоже превосходили человечество, но им от людей ничего не требовалось, кроме снабженческих баз и информации, и все это они могли купить. В любом случае Посторонние, хрупкие создания с основанным на гелии метаболизме, были уязвимы к теплу и гравитации, из них не могли получиться хорошие воины. А невероятно могущественные кукольники оказались трусливыми.
Кто построил Мир-Кольцо? И… были ли они воинами?
Лишь много месяцев спустя Луис понял, что ложь, на которую пошел кзин, стала поворотным пунктом и для него самого. Тогда он мог отказаться – естественно, ради Тилы. Мир-Кольцо выглядел достаточно пугающе даже как числовая абстракция, не говоря уже о том, чтобы приблизиться к нему на космическом корабле, высадиться туда…
Но Луис видел, в какой ужас повергли кзина летающие планеты кукольников. Ложь Говорящего стала выдающимся проявлением отваги. Смог бы Луис сам теперь показать себя трусом?
Сев, он снова повернулся к сияющей проекции. Встретившись взглядом с Тилой, мысленно выругался – весь ее вид выражал любопытство и радость. Ей не терпелось отправиться навстречу новым приключениям, причем, в отличие от кзина, совершенно искренне. Неужели она была настолько глупа, что ничего не боялась?
На внутренней стороне кольца имелась атмосфера. Спектральный анализ показывал, что плотность воздуха близка к земной, как и его состав, так что люди, кзин и кукольник могли им дышать. Оставалось догадываться, почему атмосферу не срывает с кольца, – для этого требовалось слетать туда самим и посмотреть.
В системе этой звезды класса G2 больше не было ничего, кроме самого кольца, – ни планет, ни астероидов, ни комет.
– Они ее расчистили, – сказал Луис, – чтобы ничто не могло случайно угодить в кольцо.
– Естественно, – ответил кукольник с серебристой гривой. – Любой удар в кольцо пришелся бы со скоростью его вращения – семьсот семьдесят миль в секунду. Сколь бы ни был прочен материал кольца, всегда оставалась бы опасность, что какой-то объект, миновав его внешнюю сторону и пролетев мимо звезды, ударит в незащищенную обитаемую внутреннюю поверхность.
Местное солнце само по себе было желтым карликом, чуть холоднее земного Солнца и чуть меньше его.
– Придется надеть на кольце теплозащитные скафандры, – заметил кзин, пытаясь, как показалось Луису, свыкнуться с неприятной мыслью.
– Нет, – ответил Хирон. – Температура на внутренней поверхности терпима для всех наших рас.
– Откуда ты знаешь?
– Частота инфракрасного излучения, испускаемого внешней поверхностью…
– Держишь меня за дурака?
– Вовсе нет. Мы изучали кольцо с момента его открытия, в то время как в твоем распоряжении было всего несколько восьмых долей минуты. Инфракрасное излучение свидетельствует о средней температуре в двести девяносто градусов выше абсолютного нуля, что, разумеется, относится и к внутренней, и к внешней стороне кольца. Для тебя, Говорящий-с-Животными, это будет означать примерно на десять градусов теплее нормы. Для Луиса и Тилы это норма. Пусть наше внимание к деталям
